Дорогие друзья! - Pushkin Institute...Кирилло-Мефодиевская...

РУССКИЙ ЯЗЫК ЗА РУБЕЖОМ / специальный выпуск / РУСИСТИКА КИТАЯ

Дорогие друзья!По мере роста российско-китай-

ского сотрудничества возрастает и ин-терес к изучению русского языка. В 2013 году 74 % китайских студентов хотели изучать русский язык. Полагаем, что к настоящему времени это количе-ство увеличилось. В Китае существует сильная методическая школа, которая тесно взаимодействует с российскими русистами. Наши языки достаточно далеки друг от друга по своему грам-матическому и фонетическому строю. Это диктует нам необходимость на-ционально-ориентированного под-хода к преподаванию русского языка в Китае. Авторы статей этого номера предприняли попытку сформулиро-вать и описать этот подход.

За последнее время прошло несколько научно-практических конференций и олимпиад по русскому языку. Коллеги подели-лись полезным опытом проведения таких мероприятий. Наде-емся на дальнейшее плодотворное сотрудничество китайских и российских русистов.

С уважением,

Ирина Орехова,главный редактор журнала «Русский язык за рубежом»

РУССКИЙ ЯЗЫК ЗА РУБЕЖОМ / специальный выпуск / 3РУСИСТИКА КИТАЯ

СОДЕРЖАНИЕНОВОСТИ � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � 4

СотрудничествоДай Хуэй О ПРЕПОДАВАНИИ РУССКОГО ЯЗЫКА В КИТАЕ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ � � � � � � � � � � � � � � � � � 8Ли ХэнжэньИННОВАЦИЯ В ПОДГОТОВКЕ СПЕЦИАЛИСТОВ ПО РУССКОМУ ЯЗЫКУ В НЕФТЯНЫХ ВУЗАХ (на примере Северо-восточного нефтяного университета) � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � 11

МетодикаМ. А. Мартынова, Н. А. Ковалева, Л. Г. ЮнОРГАНИЗАЦИОННО-МЕТОДИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РАБОТЫ С КИТАЙСКИМИ УЧАЩИМИСЯ ПРИ ОБУЧЕНИИ РКИ В УСЛОВИЯХ ОТСУТСТВИЯ ЯЗЫКОВОЙ СРЕДЫ � � � � � � � � � � � � � 15Г. А. ШантуроваЭТНООРИЕНТИРОВАННЫЙ КОМПЛЕКС УПРАЖНЕНИЙ КАК ФАКТОР УСПЕШНОСТИ ОБУЧЕНИЯ РКИ КИТАЙСКИХ СТАЖЕРОВ � � � � � � � 27И. И. АкимоваУЧЕБНЫЙ АНАЛИЗ КОММУНИКАТИВНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ-ВЫСКАЗЫВАНИЯ АКТИВНОГО И ПАССИВНОГО СТРОЯ В ЗЕРКАЛЕ КИТАЙСКОГО ЯЗЫКА КАК РЕАЛИЗАЦИЯ КОММУНИКАТИВНОГО ПОДХОДА В ОБУЧЕНИИ РКИ � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � 31И. М. Логинова, Чжао ЧжэНАРУШЕНИЕ ПРОИЗНОШЕНИЯ РУССКИХ СОГЛАСНЫХ В РЕЧИ СЕВЕРНЫХ И ЮЖНЫХ КИТАЙСКИХ УЧАЩИХСЯ � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � 36

ЛингвистикаСуй ТаоЛЕКСИКА РУССКОГО И КИТАЙСКОГО ЯЗЫКОВ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ СФЕРЫ ЕЕ УПОТРЕБЛЕНИЯ � � 41Цун ЯпинНАЦИОНАЛЬНО-ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ АССОЦИАЦИИ, СВЯЗАННЫЕ С ЧИСЛАМИ В РУССКОМ И КИТАЙСКОМ ЯЗЫКАХ � � � � � � � � � � � 44Ма НаКЯХТИНСКИЙ РУССКО-КИТАЙСКИЙ ПИДЖИН � � 48Го БиньРЕАЛИЗАЦИЯ СТРАТЕГИИ САМОПРЕЗЕНТАЦИИ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ � � � � � � � � � � � � � � � � 53Дин ИцзюньК ВОПРОСУ О СРАВНИТЕЛЬНО-СОПОСТАВИТЕЛЬНОМ ОПИСАНИИ РУССКИХ И КИТАЙСКИХ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ, ТЕМАТИЧЕСКИ СВЯЗАННЫХ С РЕЛИГИЕЙ � � � � � � 60В. И. ЗиминН. В. БАСКО, ЛАЙ ИНЧУАНЬ, ЧАНГ ДЖУЙ ЧЕНГ. УЧЕБНЫЙ РУССКО-КИТАЙСКИЙ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ (на материале российских СМИ) � � � � � � � � � � � � � � � 64

Диалог культур

Чжэн ТиуВЛИЯНИЕ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ НА ЛИТЕРАТУРНЫЙ ПРОЦЕСС В ИНОКУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ (на примере Китая 1898–1949 гг�) � � � � � � � � � � � � � � � 67Ли Сяндун, Чэнь ЛуСОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ В КОНТЕКСТЕ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ � � � � � � � � � � � 74Лю ЦзюаньСУБЪЕКТИВАЦИЯ АВТОРСКОГО ПОВЕСТВОВАНИЯ И ЕЕ ИЗМЕНЕНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ ЖЕНСКОЙ ПРОЗЕ � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � � 78Лю НаФ. М. ДОСТОЕВСКИЙ В КИТАЕ В НОВОМ ТЫСЯЧЕЛЕТИИ: ПЕРЕВОДЫ И КРИТИКА � � � � � � � 85

РУССКИЙ ЯЗЫК ЗА РУБЕЖОМ / специальный выпуск / 5РУСИСТИКА КИТАЯ

� МЕЖДУНАРОДНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ «В МИРЕ РУССКОГО ЯЗЫКА И РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ»

27 апреля в Институте Пушкина прошла Между-народная конференция «В мире русского язы-

ка и русской культуры», организованная факуль-тетом обучения русскому языку как иностранному. Эта первая конференция, в которой свои научные доклады представили иностранные студенты. «По-чти 20 лет назад, уже в прошлом веке, я проводила пер-вые Кирилло-Мефодиевские чтения, на которых при-сутствовало около 30 студентов. Сейчас проводится Кирилло-Мефодиевская неделя, в которой принимает участие большое количество студентов, преподавате-лей, работает несколько секций. Надеюсь, что и наша конференция станет традиционной, расширится про-блематика, увеличится количество секций, и она явит-ся началом большого научного пути для многих студен-тов факультета», — заявила ее организатор, декан ФОРКИ Светлана Персиянова.

Прежде чем студенты разошлись по секциям в разные аудитории, профессор Наталья Кули-бина провела с ними практическое занятие. Мо-жет ли человек понять текст, в котором не знает ни одного слова? Оказывается, может — доказала педагог, разобрав вместе с залом лингвистическую

сказку Людмилы Петрушевской, в которой все слова — выдуманные.

Но главная мысль, которую хотела донести На-талья Владимировна до гостей — если человек счи-тает, что ему легко читать — значит, он выбирает слишком легкие тексты либо поверхностно судит о материале. «Не каждый прочитавший текст имеет право сказать, что его понял. Сложность в том, что о чем-то автор говорит прямо, о чем-то упоминает, на что-то намекает, что-то читатель должен доду-мать сам. И без этого додумывания не будет понима-ния», — объясняет профессор.

Словом, случился очень интересный урок о вдум-чивом чтении, после которого студенты отправились делиться друг с другом уже своими лингвистиче-скими наблюдениями: на секциях «Русский язык» и «Русская культура». Всего в конференции приняло участие более 70 студентов из 12 стран. Наиболее ак-тивными в исследовательской работе были студенты из Китая, для которых участие в конференции было первым публичным научным выступлением. Следует отметить широкий диапазон тематики выступлений и хороший уровень исследований.

НОВОСТИ

� КИТАЙСКИМ СТУДЕНТАМ ВРУЧИЛИ БЛАГОДАРНОСТИ

15 мая в Институте Пушкина состоялось торжественное вручение благодарностей

студентам за «сотрудничество, творческий подход и креативные идеи реализации телевизионного про-екта Школы искусств и медиатехнологий Арины Шараповой». Благодарности вручала советник по внешним связям Института Пушкина Викто-рия Костева и директор Школы искусств и ме-диатехнологий Марина Потапова: «Мне очень приятно то, что вы изучаете русский язык и делае-те в нем успехи. Хочу сказать спасибо за помощь в реализации проекта вашей второй матери, вашему куратору — Галине Алексеевне Шантуровой».

Марина Юрьевна рассказала о талант-ливых китайских студентах, обучающихся в Школе Арины Шараповой. Таких как Ван Юэй, которого современники называют «зо-лотым саксофоном». «Предлагайте нам свои

возможности и умения», — сказала Марина Потапова студентам.

Китайские студенты в лице Чжан Фэйлинь поблагодарили Школу искусств и медиатехноло-гий за предложение участия в проекте: «Спасибо вам за такую возможность попрактиковаться в языке. Мы понимаем, что наши навыки еще не совершенны, но благодаря общим стараниям мы надеемся достигнуть высшего уровня».

Социальный проект, в котором приняли уча-стие студенты из Китая, называется «Русский язык глазами иностранцев». Это совместный проект Школы искусств и медиатехнологий, Королёв-ТВ и Института Пушкина, в рамках которого студенты-иностранцы в формате те-левизионной передачи пытались объяснить зрителям русские пословицы, поговорки, фра-зеологизмы и сложные слова.

� ДЕЛЕГАЦИЯ МИНИСТЕРСТВА ОБРАЗОВАНИЯ КНР В ИНСТИТУТЕ ПУШКИНА

19 мая Институт Пушкина посетила деле-гация Министерства образования Ки-

тайской Народной Республики. В нее вошли первый секретарь отдела образования Чжан Сяодун, начальник департамента финансов Министерства образования КНР Вэй Циньгэ, начальник Секретариата китайского совета по стипендиям Ю Чжицзянь и сотрудник де-партамента международного сотрудничества

и обменов Министерства образования КНР Ван Цзиняо.

Экскурсию по институту провела советник ректора по внешним связям Виктория Костева. Делегация посетила общежитие для иностран-ных студентов, столовую и оценила учебные аудитории. В заключение экскурсии они встре-тились с китайскими студентами.

«Министерство образования КНР занимает-ся распределением квот и направляет учиться в Россию китайских студентов, поэтому для делегации было важно оценить качество прожи-вания в Институте Пушкина. Хочу сказать вам, что они остались очень довольны», — отметила Виктория Костева.

В Институте Пушкина на подготовительном факультете и факультете обучения русскому языку как иностранному учится около 300 сту-дентов из КНР.

Новости РУССКИЙ ЯЗЫК ЗА РУБЕЖОМ / специальный выпуск / 7РУСИСТИКА КИТАЯ

� ВСЕ, ЧТО ВЫ ХОТИТЕ ЗНАТЬ О КИТАЕ

6 мая в Институте Пушкина состоялась Уни-верситетская суббота «Все, что вы хотите

знать о Китае…», которая прошла в форме увлекательного виртуального путешествия. Встреча была подготовлена доцентом кафедры стажировки зарубежных специалистов Гали-ной Шантуровой, а также студентами из КНР, обучающимися на факультете обучения русско-му языку как иностранному.

На мероприятии присутствовало более 60 школьников из 18 учебных заведений Москвы и Подмосковья. Гостям были представлены китай-ские имена и фамилии с их значениями. Участники Университетской субботы узнали об особенностях китайского этикета, иероглифах, особенностях искусства каллиграфии. Кроме того, школьни-ки получили возможность услышать звучание народных музыкальных инструментов, а также познакомиться с традициями кухни Поднебес-ной. Во время традиционного чаепития китайские студенты щедро угощали гостей национальными яствами, приготовленными своими руками.

Присутствовавшие гости поделились своими впечатлениями о лекции. «Мероприятие было просто замечательное! О своей стране рассказывали китайские студенты, обучающиеся в институте. Мы узнали о китайской культуре, этикете, музыкальных инстру-ментах, о китайской кухне (было очень вкусно и очень остро), а потом еще и спели русскую «Смуглянку». Огромное спасибо всем, кто участвовал в организации этой встречи!» — написала Анжела Тужик на сайте Департамента образования г. Москвы в разделе «Университетские субботы».

«Я очень благодарен Галине Алексеевне и ее сту-дентам за тот удивительный и яркий праздник, который они организовали для всех нас! Китайские студенты с радостью, творческим воодушевлением и искренним желанием общались со школьниками, которые, в свою очередь, долго не хотели отпускать студентов после мастер-класса, — отметил руко-водитель проекта «Университетские субботы» в Институте Пушкина» Иван Леонов. — А еще стоит отметить прекрасный уровень владения рус-ским языком, который продемонстрировали наши иностранцы. Спасибо учителям!»

� ОТБОРОЧНЫЙ ЭТАП VII МЕЖДУНАРОДНОГО ПУШКИНСКОГО КОНКУРСА «ЧТО В ИМЕНИ ТЕБЕ МОЕМ?»

15 и 18 мая 2017 года прошли отборочные этапы в номинации «Конкурс чтецов»

в рамках VII Международного Пушкинского конкурса «Что в имени тебе моем?». Участ-ники из 14 стран мира: Алжира, Вьетнама, Ганы, Ирана, Кореи, Китая, Кубы, Монголии, Сербии, Судана, Тайваня, Турции, Франции и Японии — представили 35 творческих но-меров. Жюри, в состав которого вошли препо-даватели РКИ и сотрудники Института Пуш-кина, отметили высокий уровень владения русским языком.

Иностранцы порадовали жюри выразитель-ным прочтением стихотворений «Зимнее утро», «На холмах Грузии лежит ночная мгла», «Я вас любил…», «К**» и др. В какой-то момент Конкурс чтецов превратился в калейдоскоп театраль-ных постановок: студенты Института Пушкина

представили фрагмент пьесы «Каменный гость», где роль Дон Гуана исполнил Вукашин Гаврич (Сербия), а студент из Турции Хасан Дёнмез перевоплотился в Командора. Актеры разыграли первую половину пьесы, завершив мини-спек-такль дуэлью на шпагах за сердце Лауры. Вслед за «Каменным гостем» была инсценирована по-весть «Метель» и сказки Пушкина.

«Наблюдать за происходящим на сцене без тро-гательной улыбки было невозможно, — делится впечатлениями сопредседатель жюри конкурса, доктор филологических наук Эльмира Афа-насьева. — Настолько проникновенно иностран-ные студенты прикасались к скрытым смыслам пушкинских произведений».

Победители Международного Пушкинского конкурса «Что в имени тебе моем?» примут участие в гала-концерте лучших выступлений.

Пушкинский конкурс «Что в имени тебе моем?» проводится институтом с 2011 года по инициативе профессора Натальи Влади-мировны Кулибиной. Участники конкурса участвуют в состязании чтецов или представля-ют на суд жюри работы в самых разных видах и жанрах — письменные эссе, видеозаписи теа-трализованных или музыкальных представлений по произведениям А. С. Пушкина, собственные стихи, живописные, графические, фотоработы по тематике конкурса и пр.

� ПОДВЕДЕНЫ ИТОГИ МЕЖДУНАРОДНЫХ СТУДЕНЧЕСКИХ ИГР «КВЕСТ-МОСКВА» 2017

При поддержке Правительства Москвы со-стоялись международные студенческие

игры «Квест-Москва». С 25 по 29 апреля 12 ко-манд из крупнейших языковых вузов Китая, Ве-ликобритании и Италии проходили маршруты по известным местам столицы (Арбат, ВДНХ, Манеж и другие) и выполняли сложные зада-ния. Чтобы доказать знание тонкостей русского языка и российского менталитета участники от-вечали на вопросы по истории и культуре Рос-сии, пели, сочиняли стихи, рассказывали сказ-ки, рисовали и готовили блюда русской кухни.

Студенты из Института Пушкина Цзя Синь-синь, Хэ Чжичжэн, Ван Юйци, Чжан Фэй-линь и Фу Юйцю внесли огромный вклад в игру своих команд, а команда «Солнечная энергия», полностью сформированная из наших итальянских студенток — Саманты Бруно, Беатричи Рокка, Анастасии Пуричи, Ноэми Бонетти — покорила зрителей своим южным очарованием и заслужила уважение соперников.

Первое место заняла команда «Солнечные чайки», в составе которой выступила наша сту-дентка Фу Юйцю. Она получила поздравления и награды от жюри, во главе которого были со-ветник Посольства КНР в ранге министра Чжао

Гочэн и руководитель комиссии Общественной палаты г. Москвы Мария Котовская.

«Институт Пушкина наш давний партнер и мы выражаем глубокую благодарность ректору Маргарите Русецкой и советнику по внешним связям Виктории Костевой за сотрудничество. Особо хотели отметить и Галину Шантурову, ставшую членом высокого судейского коллектива. Иностранные студенты вашего вуза уже не первый год участвуют в этом увлекательном соревновании и занимают призовые места. На наш взгляд, это наглядно демонстрирует высокий уровень как са-мих студентов, так и педагогического коллектива института», — в заключение рассказал предсе-датель Оргкомитета Игр Григорий Кузьменко.

РУССКИЙ ЯЗЫК ЗА РУБЕЖОМ / специальный выпуск / 9РУСИСТИКА КИТАЯСотрудничество

О ПРЕПОДАВАНИИ РУССКОГО ЯЗЫКА В КИТАЕ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ

По мере роста российско-китайского политического, экономического и гуманитарного сотрудничества русский язык становится одним из наиболее популярных иностранных языков в КНР. Согласно

опросу, проведенному в 2013 г., 74 % китайских студентов хотели бы изучать русский язык. Ответы на вопрос «с какой целью вы бы хотели изучить русский язык?» распределяются таким образом: для бизнеса и успешной работы — 23 %, для общения с русскими друзьями — 29 %, для продолжения учебы в России — 29 %, для изучения русской куль-туры — 19 %. Сегодня в Китае работают 130 вузов, в которых ежегодно готовят около 14 тыс. специалистов, владеющих русским языком (данные статистики, приведенной на Всекитайском конкурсе по русскому языку, 2016). В 300 университетах страны более 30 тыс. студентов изучают рус-ский язык. И если «золотым веком» русского языка в Китае считаются годы тесной советско-китайской дружбы, ХХI век без преувеличения можно назвать «платиновым веком» русского языка в Китае [2]. Рас-смотрим предпосылки сложившейся ситуации.

Во-первых, ежегодно увеличивается число студентов, изучающих русский язык. Китайские университеты постоянно расширяют масштаб приема новых студентов. В последние три года доля школьников, по-ступающих в вузы, составляет 40 %. Ежегодное число абитуриентов — 4–5 млн, что диктует необходимость открытия новых направлений подготовки специалистов, в том числе специальности «преподаватель русского языка». По данным КАПРЯЛ, кафедры и факультеты русского языка и литературы имеются в 130 вузах Китая. На них обучаются свыше 60 тыс. студентов, магистрантов и аспирантов.

Во-вторых, политическое партнерство между двумя странами спо-собствует расширению гуманитарного сотрудничества. Россия — одна из немногих стран, предоставляющих китайским студентам бесплатное вузовское обучение. Иностранные студенты принимаются в российские вузы в рамках квоты правительства РФ на обучение иностранных граждан за счет средств федерального бюджета. В 2016 г. число вузов, в которые по квоте могли поступить иностранные студенты, составляло более 400. В российских вузах с каждым годом увеличивается количество бюджетных мест для китайских студентов. В свою очередь, в Китае оказывается особая поддержка студентам, желающим продолжить образование в России. Так, проекты Харбинского технического университета и Пекинского

Дай Хуэйстарший преподаватель

Чанчуньского педагогического университета

Чанчунь, КНР;стажер Государственного института русского языка

им. А. С. ПушкинаМосква, Россия

[email protected]

Ключевые слова:преподавание русского языка,

Китай, достижения вузов, проблемы в школах, варианты

решения проблем, общие перспективы

политехнического университета по межвузовскому обмену с российскими вузами включены в план финан-совой поддержки государства; количество студентов, приезжающих в Россию в рамках программы научного обмена между двумя странами, увеличивается.

В-третьих, между двумя странами давно сложились дружеские отношения и традиции сотрудничества. Многие китайцы — и те, кто сейчас уже на пенсии, и те, кто ныне занимают руководящие посты, — сами когда-то учились в России и традиционно ценят рос-сийское образование, чего желают и для своих детей, поступающих в университеты. Если первый залог карьерного успеха — знание английского языка, не-маловажным сегодня является и знание русского [1], что дает возможность работать в бизнесе не только с представителями России, но и с представителями бывших советских республик: в частности, с белору-сами или представителями Средней Азии (казахами, киргизами, узбеками и т. д.).

Рассмотрим причины высокого статуса русского языка как иностранного.

Во всех без исключения авторитетных исследо-вательских центрах Китая сегодня требуются вы-сококвалифицированные специалисты со знанием русского языка, поскольку область международных отношений, страноведение РФ, СНГ, ШОС и сла-вяноведение — ключевые научные направления в современном Китае и число научных сотрудников здесь — несколько сот тысяч.

Русский язык — не только один из рабочих языков ООН, но и главный язык китайских СМИ: это Международное радио Китая (CRI.ru), рус-скоязычный телеканал (CCTV — русский); газеты и журналы, выходящие на русском языке: «Китай», «Партнеры», «Дальневосточный торгово-экономи-ческий вестник» и др. Несколько крупных интернет-порталов содержат материалы, предназначенные для русскоязычных читателей, среди них «Синьхуа», «Жэньминь жибао» и т. д.

Ежегодно в Китае проводятся различные конкур-сы по русскому языку, прежде всего Всекитайский конкурс — наиболее престижное и торжественное мероприятие для студентов, изучающих русский язык. Проводится ежегодный конкурс по русскому языку среди северо-восточных вузов Китая и даль-невосточных вузов России.

Но если ситуация с обучением русскому языку в китайских вузах сложилась вполне благополучно — в китайских школах эта ситуация носит кризисный характер. Сегодня 99 % студентов начинают изучать русский язык только после того, как поступили в уни-верситет — т. е. с нуля, поскольку в школе в качестве иностранного они изучали английский — наиболее популярный иностранный язык в современном Китае, преподаваемый в настоящее время в 99 % китайских школ (оставшийся процент делят между собой япон-ский, русский, немецкий, испанский и др. языки). Многие школы в больших и средних городах Китая

прекратили преподавание русского языка. Количество школ, где продолжается обучение русскому языку, в последнее время резко уменьшилось, а число из-учающих русский язык в средних школах сократилось.

Почему же в китайских средних школах стрем-ление учить русский язык падает и приближается к нулю? Конечно, в первую очередь это происходит оттого, что мы находимся в зоне «экспансии ан-глийского языка» [4: 78]. Большинство китайских родителей считают, что английский язык лучше учить с ранних лет, и уже сейчас в Китае начинается двуязычное обучение уже в начальной школе. В сред-ней школе английский язык включен в учебную программу в качестве основного предмета. Комис-сия по высшему образованию в Китае считает, что уровень владения английским языком выражает конкурентоспособность выпускников вузов. Англий-скому языку придается первостепенное значение. Он востребован на вступительных и на выпускных экзаменах. Для получения университетского ди-плома требуется сдача единого государственного экзамена по английскому языку. Его должны сдать поступающие в аспирантуру или магистратуру. В профессиональной сфере для получения ученого звания необходимо сдать экзамен по английскому языку. Знание английского необходимо и в сфере информационных и компьютерных технологий. Все это ведет к падению престижа русского языка. Дру-гие причины кризисного положения русского языка в китайских школах заключаются в следующем.

Во-первых, сама система приема абитуриентов в университет ограничивает развитие русского язы-ка в школах. Большое количество специальностей в престижных университетах не дают возможности сдачи вступительного экзамена по русскому языку — только по английскому. Эти ограничения вызывают нежелание школьников изучать русский язык. Если еще десять лет назад при поступлении в университет экзаменующимся по русскому языку добавлялись 20 баллов — сейчас эта льгота отменена.

Во-вторых, правительство не оказывает поддержки в изучении русского языка на начальном этапе. Между тем средняя школа — самый оптимальный период для начала изучения иностранного языка. Однако без планомерных усилий и отсутствия финансовых вложений государства русскому языку нелегко выжить в китайских школах. В свою очередь, слабая подго-товка по русскому языку в средней школе становится причиной слабой базы у студентов, специализирую-щихся по направлению «русский язык».

В-третьих, на уровне государственной стратегии отсутствует планомерная концепция обучения рус-скому языку. Поддержка изучения русского языка в школах не включена в государственную стратегию. Не оформлено единое пространство поэтапного обучения русскому языку. Недостаточно научно-исследовательских трудов в этой сфере. Вследствие того, что в изучении русского языка отсутствует


связь между начальным и продвинутым этапами, преподавание русского языка в школах находится в катастрофическом положении. Многие местные административные управления, следуя общей тен-денции, были вынуждены прекратить в своих школах обучение русскому языку.

Однако отрадно отметить, что в пограничных городах Китая совсем иная ситуация. Так, в про-винциях Хэйлунцзян (города Суйфэньхэ, Хэйхэ, Цзямуси) и Цзилинь (город Хуньчунь) русский язык включен в учебную программу для школьников. В этих местах расположен морской порт, осущест-вляющий торговые связи между Китаем и Россией. Здесь школьники видят практические возможности использования русского языка.

В связи с бросающимся в глаза разрывом в обуче-нии русскому языку в школах и вузах обществен-ность Китая в последнее время все больше обращает внимание на качество преподавания русского языка в школах. Для решения этой назревшей проблемы Министерство образования Китая приняло ряд мер, главные из которых — открытие школ иностран-ных языков, направленных на подготовку молодых специалистов; продолжение практики многова-риантного приема студентов в вуз; создание в от-дельных провинциях «зон преподавания русского языка в школах». Рассмотрим подробнее каждую из перечисленных мер.

Сегодня на территории Китая семнадцать пре-стижных средних школ иностранных языков, в ко-торых преподаются японский, русский, немецкий, французский, испанский языки и другие. Это Нан-кинская, Ханчжоуская, Цзинаньская, Сямэньская, Уханьская, Чанчуньская, Чэндуская, Тяньцзиньская средние школы иностранных языков. Школьники в них учатся шесть лет. Министерство образования Китая предоставляет им различного рода преферен-ции, среди которых льготы отличникам, имеющим право поступления без экзаменов на факультеты иностранных языков наиболее престижных уни-верситетов Китая, таких как Пекинский универси-тет иностранных языков, Шанхайский университет иностранных языков, Дипломатический университет и т. д. В университетах студенты в течение шести лет

продолжают специализироваться по языку — это будущие дипломаты или хорошо подготовленные переводчики для работы в государственных органах или в бизнесе. Подобный метод подготовки удо-влетворяет потребность китайского правительства в высококвалифицированных специалистах.

Практика многовариантного приема студентов в вуз предполагает расширение автономии вузов в этой области, увеличение квоты студентов из числа выпускников школ со специализацией по русскому языку, создание единого образовательного простран-ства в преподавании русского языка по беспрерыв-ной системе «начальная школа — средняя шко-ла — университет» [3: 107]. Подобные мероприятия, несомненно, будут способствовать и формированию мотивации школьников к изучению русского языка.

Наконец, на северо-востоке Китая (провинции Хэй-лунцзян, Цзилинь и Ляонин), а также в Синьцзян-Уйгурском и Внутримонгольском автономных районах планируется создание «особых зон преподавания русского языка в школах». В этих местах имеется гео-графическое преимущество, которое поможет в пол-ной мере решить проблему изучения русского языка.

Несмотря на то что преподавание русского языка в китайских школах сталкивается с немалыми трудно-стями, сегодня не только государственные структуры, но и китайская общественность все более обращают внимание на эту проблему. Совместные усилия всех сторон, приложенные к решению проблем препода-вания русского языка в школе, позволяют оптимисти-чески смотреть на перспективу преподавания русского языка в китайских учебных заведениях.

По мнению специалистов, преподавание и изучение русского языка в Китае переживает сегодня «вторую весну». Как отметил вице-министр Министерства об-разования Китая Лю Лиминь, на фоне мировой эконо-мической интеграции перспективы распространения русского языка в Китае в значительной степени зависят от уровня развития китайско-российских политиче-ских и экономических связей. Нынешние прочные экономические отношения двух стран увеличивают востребованность специалистов по русскому языку в стране, поэтому преподавание русского языка сего-дня отвечает государственным интересам Китая [5].

� ЛИТЕРАТУРА:1. Рогова А. Самый престижный язык в Китае — русский // Правда. 2010. 11 ноября.2. Возвращение русского языка в Китай // Жэньминь жибао онлайн. http://www.chinastudy.ru/articles/item/id/323. Пань Шугань. Изучение русского языка в Китае // Высшее образование в России. 2006. № 12.4. Чжао Шифэн. Преподавание русского языка Китая в последние 15 лет // Молодой ученый. 2012. № 9.5. 刘利民. 以中俄语言年为契机推动我国俄语人才培养上新台阶. 光明日报. 2009年3月24日.

Dai Hui

ON TEACHING RUSSIAN LANGUAGE IN CHINESE SCHOOLS: PROBLEMS AND PROSPECTS

Keywords: teaching Russian, China, achievements in universities, problems in schools, possible solutions.The article is devoted to the study of the current state of teaching Russian language at schools in China. It presents an attempt

made by the author to reveal the main reasons for decreasing number of schools with Russian language. Author examines a set of is-sues concerning the declining interest in learning Russian among Chinese students and provides possible solutions.

ИННОВАЦИЯ В ПОДГОТОВКЕ СПЕЦИАЛИСТОВ ПО РУССКОМУ ЯЗЫКУ В НЕФТЯНЫХ ВУЗАХ (на примере Северо-восточного нефтяного университета)

С расширением китайско-российского энергетического сотруд-ничества требуется все больше междисциплинарных специали-стов по русскому языку. В нефтяных вузах ведется оптимизация

учебных дисциплин, идет переформирование профессорско-препо-давательского состава, уделяется внимание инновации учебной и на-учной работы, все это является залогом успешной подготовки высо-коквалифицированных специалистов по русскому языку.

Международное сотрудничество по энергетике и нефтяное сотруд-ничество между Китаем и Россией развивается все активнее [1: 190], соответственно требуется больше переводчиков, которые одновре-менно владеют русским и английским языками, а также являются специалистами по нефтяному делу. Таким образом, нефтяные вузы вынуждены заниматься подготовкой междисциплинарных пере-водчиков-русистов. Для поддержки государственной инициативы «Один пояс и один путь» и для поддержки развития энергетического хозяйства страны Северо-восточный нефтяной университет открыл специальность «русский язык» с направлением подготовки «русский язык по нефтяному профилю», где проходит форма подготовки спе-циалистов «2+1», также утверждена концепция развития «Начиная с высокого старта, пользуясь своими преимуществами, подготовить глобальных специалистов».

� I. Ориентация специальности «русский язык» в нефтяных вузах

1. Специальность «русский язык» в Китае.В последние годы специальность «русский язык» в нашей стране раз-

вивается быстро, переживая устойчивый и плодотворный период [4: 4]. В Китае более чем в 100 вузах открыта специальность «русский язык», в основном это касается универсальных и педагогических вузов, а также специализирующихся на иностранных языках. В политехнических вузах открыта специальность «русский язык» со спецификой профиля, это новая тенденция развития данной специальности. «Уделяя больше внимания обучению гуманитарным наукам, политехнические вузы могут грамотно сочетать иностранные языки с дисциплинами естественных и технических наук» [5: 10]. Мы очень надеемся, что наш нефтяной университет, открыв направление «русский язык», поддержит эту тенденцию.

Ли Хэнжэньпрофессор Северо-восточного

нефтяного университетаДацин, КНР

[email protected]

Ключевые слова:нефтяные вузы, подготовка

специалистов по русскому языку, направление подготовки,

форма подготовки, профессорско-преподавательский

состав, инновация

Сотрудничество РУССКИЙ ЯЗЫК ЗА РУБЕЖОМ / специальный выпуск / 13РУСИСТИКА КИТАЯ

преподаватель и по одному учебнику, так что он в любой момент может по-другому распределить учебные часы в зависимости от ситуации. Вот таким образом мы решили вопрос нехватки учебных часов.

Если сравнивать эти две таблицы, то можно заме-тить, что после оптимизации добавлены новые типы дисциплин и вдвое увеличено количество учебных часов без нарушения университетского устава [3: 78]. Таким образом, после инновации сразу видно, что у нас обеспечено достаточное количество учебных часов для изучения студентами русского языка, что способствует более глубокому усвоению основ русско-го языка и повышению уровня комплексных навыков.

3. Оптимизируется профессорско-преподава-тельский состав, уделяется большое внима-ние профессиональным навыкам препода-вателей и их саморазвитию.В начале открытия специальности «русский язык»

уровень квалификации наших коллег не соответство-вал требованиям стратегии развития специальности «русский язык» и учебным дисциплинам. Основная проблема — это ведение занятий «Универсальные практические занятия» и «Язык специальности (нефтяной профиль)». Для ведения «Универсальных практических занятий» нужен и «универсальный» преподаватель, чтобы одновременно вести занятия

Практические занятия по русскому языку после оптимизации

Разделыдисциплин

Названиедисциплин

Общ.часы

Нед.часы

Академ.баллы

Семестры

1 2 3 4 5 6 7 8

базовые

практические 1 128 8 8 √




фонетика 64 4 4 √

аудирование 1 64 4 4 √


специальные

грамматика 1 64 4 2 √



развитие речи 1 32 2 2 √

развитие речи 2 32 2 2 √

всего 16 16 14 14

Практические занятия по русскому языку до оптимизации

Разделыдисциплин

Названиедисциплин

Общ.часы

Нед.часы

Академ.баллы

Семестры

1 2 3 4 5 6 7 8

базовые







всего 8 8 6 6

2. Форма подготовки специалистов «2+1».До того как наш университет открыл специаль-

ность «русский язык», мы провели исследования по провинции Хэйлунцзян и пришли к выводу: почти во всех политехнических вузах специальность «рус-ский язык» сочетается с основной специальностью вуза и преподается по принципу междисципли-нарности, готовятся универсальные специалисты по русскому языку. Например, в Харбинском поли-техническом университете специальность «русский язык» сочетается с космонавтикой, в Северо-восточном сельскохозяйственном университете — с агрономи-ей, в Северо-восточном лесотехническом универси-тете — с лесным делом. Та же ситуация и в других провинциях нашей страны. Таким образом, составляя учебную программу по специальности «русский язык» для нашего университета, мы утвердили, что направление подготовки специальности «русский язык» — это русский язык с уклоном в нефтяное дело. Соответственно, форма подготовки специа-листов — это модель «2+1», т. е. «русский язык + английский язык + основы нефтяного дела». Такая форма подготовки специалистов является актуальной на сегодняшний день, соответствует государствен-ным требованиям, предъявляемым к специалистам по русскому языку, развивает направления универ-ситета, подчеркивает особенности специальности «русский язык». Во время обучения в университете студенты могут в совершенстве овладеть русским языком, усвоить навыки говорения на английском языке, ознакомиться с основами нефтяного дела, и в конечном счете успешно справляться с будущей работой в нефтяных компаниях.

� II. Стратегия специальности «русский язык»Сотрудники кафедры, занимающиеся специ-

альностью «русский язык», проводят большую предварительную работу. Это отбор, подготовка и адаптация учебных дисциплин, реформа методики преподавания, оптимизация преподавательско-профессорских ресурсов, саморазвитие педагогов, регулирование отношений между учебной и научной работой и т. д. Однако эти и другие вопросы предсто-ит решать еще и в процессе учебной деятельности.

1. Важное значение придается преподаванию не только обязательных, но и факультатив-ных дисциплин, закладывается фундамент конкретного направления специальности.Основу дисциплины по специальности «русский

язык» составляют два блока: язык специальности (неф-тяной профиль) и переводоведение. Блок переводове-дения включает в себя «Теорию и практику перевода с русского языка на китайский», «Теорию и практику перевода с китайского языка на русский», «Синхрон-ный перевод» и др. В нашем университете уделяется особое внимание переводу текстов научно-технической

направленности. Наибольшую трудность представляет отбор дисциплин по нефтяному профилю, поскольку в нашей стране до сих пор не существует образцово-го стандарта по этому вопросу. В результате сотруд-ничества с коллегами с факультета нефтяного дела нашего университета мы совместно утвердили три дисциплины: «Язык специальности (нефтяной про-филь)», «Диалоги по бурению нефтяных скважин» и «Энергетическая дипломатия России». Дальше мы определили лексический минимум по нефтяному про-филю, составили учебную программу и определились с учебными пособиями. Цель обучения в том, чтобы наши выпускники в дальнейшем могли общаться с рус-скоязычными инженерами-нефтяниками, расширять круг знаний по своей специальности, что поможет им успешно работать на предприятиях нефтяного профиля. Эти три дисциплины обязательные. Для успешного усвоения их мы предлагаем студентам две факультативные дисциплины: «Введение в нефтяное дело» и «Геологию и разведку нефти и газа», которые преподаются на китайском языке на факультете неф-тяного дела. Мы поощряем студентов в выборе общих факультативных дисциплин, которые есть на факуль-тете нефтяного дела. Кроме того, при выборе дисци-плин, открытых на факультете нефтяного дела, есть возможность получения двойной ученой степени [3: 11].

2. Укрепляются позиции преподавания основ русского языка, постепенно решается во-прос недостатка учебных часов для его из-учения в политехнических вузах.Самая большая сложность в формировании дис-

циплин в политехнических вузах заключается в не-достатке учебных часов. Например, как нам известно, на практические занятия русским языком в Хэйлун-цзянском университете запланировано 14 учебных ча-сов в неделю [2: 127], а в Харбинском политехническом университете — только 8. В нашем университете поло-жение еще острее: согласно уставу нашего университе-та, максимальное количество учебных часов в неделю для занятий по специальности не может превышать 6, это значит, что для начинающих с нуля студентов учебных часов недостаточно, что серьезно бы по-влияло на качественное усвоение даже необходимых основных слов и грамматических правил. В связи с этим мы воспользовались идеей, выдвинутой про-фессором Чжэн Ти-у, — «большие практические занятия по русскому языку», на которых один пре-подаватель по одному учебнику ведет одновременно много типов занятий: слушание, говорение, чтение, письмо. Цель такой формы занятий — выработать у студентов универсальные речевые навыки. Вот в чем заключается смысл слова «большие» в данном слу-чае [5: 11]. Учитывая ситуацию в нашем университете, мы решили разделить традиционные практические занятия на практические занятия (8 ч/нед.), фонетику (4 ч/нед.), аудирование (4 ч/нед.), грамматику (4 ч/нед.) и развитие речи (2 ч/нед.). Все занятия ведет один


по аудированию, говорению, чтению и письму. Это большая нагрузка для преподавателя, не говоря уже о том, что приходится вести занятия по другому про-филю — «язык специальности (нефтяной профиль)». Можно представить себе, какие трудности встреча-ются в процессе ведения занятий для преподавателя, который окончил университет по специальности «рус-ский язык и литература» и не знает ничего о нефти. В этом случае разработали план повышения уровня квалификации всего коллектива. Он включает:

1) создание кружка по преподаванию отдельных дисциплин специальности «русский язык», орга-низацию системы помощи начинающему коллеге со стороны опытного преподавателя, системы регу-лярных совещаний по подготовке к ведению уроков. Таким образом, у нас на факультете очень быстро сложилась традиция преподавания определенной дисциплины, ставшая уже стабильной моделью пре-подавания. Если педагоги по «языку специальности (нефтяной профиль)» чувствуют недостаток знаний по нефтяной тематике, они наравне со студентами могут посещать занятия на факультете нефтяного дела нашего университета. Данные мероприятия призваны расширить преподавательский состав «универсальных» преподавателей и, соответственно, улучшить качество преподавания;

2) составление среднесрочного и долгосрочного планов по повышению квалификации преподава-телей по трем категориям (университетской, инсти-тутской, факультетской), включая пополнение про-фессиональных знаний, повышение ученой степени, стажировку. Следование данным планам значитель-но увеличило количество преподавателей, имеющих ученую степень. Сейчас 85 % наших преподавателей на факультете русского языка имеют ученую степень магистра и высшую степень. В соответствии с эти-ми же планами двое преподавателей учатся в России и по окончании получат ученую степень кандидата наук. Одновременно составляется и краткосрочный

план по повышению квалификации. Университет выбирает представителей для участия в государ-ственных и международных профессиональных кон-ференциях и курсах по повышению квалификации. Кроме того, каждый год мы приглашаем известных ученых к нам на факультет для проведения лекций и семинаров, чтобы все преподаватели имели воз-можность повысить уровень своей квалификации;

3) организацию гармоничного сочетания учебной работы и научного исследования. Очевидно, что у каждого преподавателя свой научный интерес. Мы создаем условия для исследований не только научного характера, но и методики преподавания, каким бы направлением преподаватели ни зани-мались. Практика преподавания предлагает все новые темы для научного исследования, решает актуальные вопросы в учебной работе и способствует повышению качества преподавания. За последние 5 лет нашими коллегами заявлено и одобрено более 20 научно-исследовательских проектов, которые очень помогают не только в учебной работе, но и спо-собствуют инновации в образовательном процессе.

В связи с успешным визитом председателя КНР Си Цзиньпин в Россию, благодаря соединению ини-циативы Китая «Один пояс и один путь» со стратегией России «Евразийский экономический союз» [6] энер-гетическое сотрудничество между Китаем и Россией вступило в новый этап развития. И это тоже служит мощным стимулом продвижения специальности «русский язык» с направлением нефтяного профиля. Мы видим, что спрос на специалистов в области неф-тяной промышленности, владеющих русским языком, неуклонно растет. Поэтому мы будем продолжать и усовершенствовать преподавание специальности «русский язык» c уклоном на нефтяной профиль. И мы приложим все усилия для помощи в деле энергетиче-ского сотрудничества великой китайской инициативы «Один пояс и один путь» и стратегии России.

� ЛИТЕРАТУРА:1. Чэнь Цзиньлин. Возможности и ограничения развития сотрудничества между Россией и Китаем в нефтегазовой

сфере // Теории и проблемы политических исследований. 2016. № 3.2. 李石. 论区域性俄语人才培养的可持续发展. 外语学刊, 2009 (4).3. 李恒仁. 石油院校俄语专业人才培养模式探析. 边疆经济与文化, 2013 (6).4. 郑体武. 质量、效益、特色——谈俄语语言文学学科的建设与发展. 中国俄语教学, 2009 (1).5. 郑体武. 关于俄语专业本科教学改革的宏观思考. 中国俄语教学, 2007 (2).6. http://cyberleninka.ru/article/n/perspektiva-stykovki-strategii-odin-poyas-odin-put-i-evraziyskogo-ekonomicheskogo-soyuza

Li Hengren

INNOVATION IN THE TRAINING OF SPECIALISTS IN RUSSIAN LANGUAGE IN THE PETROLEUM UNIVERSITIES

(by the example of Northeast Petroleum University)Keywords: petroleum universities, training of specialists in Russian language, direction of training, form of training, teaching staff,

innovation.With the expansion of Sino-Russian energy cooperation will require more interdisciplinary specialists in the Russian language.

In the oil universities is carried out to optimize academic disciplines, the reorganization of the faculty, attention is paid to teaching and scientific innovation are the key to successful training of highly qualified specialists in the Russian language.

ОРГАНИЗАЦИОННО-МЕТОДИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РАБОТЫ С КИТАЙСКИМИ УЧАЩИМИСЯ ПРИ ОБУЧЕНИИ РКИ В УСЛОВИЯХ ОТСУТСТВИЯ ЯЗЫКОВОЙ СРЕДЫ

В последние десятилетия стремительно развиваются добросо-седские отношения между Россией и Китаем. Взаимовыгод-ное сотрудничество характеризует контакты между нашими

странами в самых разных областях: политике, экономике, куль-туре, и эта ситуация напоминает нам «золотой век» в истории китайско-советских отношений пятидесятых годов двадцатого столетия [18: 103–108].

Русский язык, по справедливому замечанию Вана Янчжэна, «связан с судьбой нескольких поколений» китайцев и является свидетелем отношений между нашими государствами [5: 105]. Это время было «золотым» и для русистики Китая. И сегодня насущная потребность страны в кадрах со знанием русского языка вновь требует обратить особое внимание на сферу образования.

В настоящее время во многих вузах Китая ведется обучение по спе-циальности «Русский язык и литература» (по данным китайских ис-следователей, таких вузов насчитывается более 130). Однако интерес к овладению русским языком ощущается и среди специалистов других профилей. На данный момент подписано более 900 партнерских согла-шений между российскими и китайскими вузами и организациями, в их реализации участвуют 120 вузов с российской стороны и око-ло 600 — с китайской. В рамках этого сотрудничества осуществляются совместные программы подготовки по русскому языку специалистов разного профиля [14].

В связи с этим проблема выбора учебного материала и форм работы с ним при обучении китайских учащихся РКИ вне языковой среды

М. А. Мартыновакандидат педагогических наук,

доцент Центра лингвистики и профессиональной

коммуникации Российской академии народного хозяйства и государственной службы при

Президенте РФ (РАНХиГС)Москва, Россия

bilingualconnect@ mail.ru

Н. А. Ковалевадоктор филологических

наук, профессор Центра лингвистики и профессиональной

коммуникации Российской академии народного хозяйства и государственной службы при

Президенте РФ (РАНХиГС)Москва, Россия

[email protected]

Л. Г. Юнстарший преподаватель

Цзянсуского педагогического университета

Сюйчжоу, КНР[email protected]

Ключевые слова:достижения китайской

русистики, особенности работы российских преподавателей,

подготовка специалистов, отсутствие языковой

среды, этнопсихологические характеристики обучаемых

М. А. Мартынова Н. А. Ковалева Л. Г. Юн

Методика РУССКИЙ ЯЗЫК ЗА РУБЕЖОМ / специальный выпуск / 17РУСИСТИКА КИТАЯ

учебно-методическая база оценивалась китай-скими специалистами как устаревшая [19: 109], то сегодня можно констатировать, что ситуация по созданию современных национально ориен-тированных пособий значительно улучшается;

� доказательством постоянного профессио-нального поиска китайских русистов и их желания осмыслить новые возможности пре-подавания различных аспектов языка может служить и то, что в настоящее время в Китае издаются четыре журнала, которые целиком посвящены проблемам русского языка и пе-реводам русской литературы: «Русский язык», выпускаемый Институтом русского языка Пе-кинского университета иностранных языков для всех, кто изучает русский язык, «Русский язык в средней школе», «Русская литература» и основанный в 1987 г. и являющийся органом КАПРЯЛ «Русский язык в Китае» [9];

� особого внимания заслуживает активная дея-тельность вузов по организации стажировок различной длительности в стране изучаемого языка для студентов-бакалавров, а также ма-гистрантов. Для учащихся это служит пре-красным стимулом к успешному изучению русского языка. Высокая мотивация под-держивается и победами лучших студентов и магистрантов во Всекитайском конкурсе русского языка. Кроме того, китайские препо-даватели-практики имеют возможность по-бывать в России с целью усовершенствования своих профессиональных умений и навыков, а также для завершения определенного этапа научной работы;

� идя в ногу со временем, китайские русисты переходят на междисциплинарное изучение России. Так, в 2014 г. в Нанкинском универ-ситете был создан Научно-исследовательский центр россиеведения (в его работе принимают участие М. А. Мартынова, Ван Цзясин, Чжан Цзюньсян, Чжао Дань) [10; 20];

� намечается положительная тенденция уста-новления преемственности в изучении русско-го языка между школой и вузом. Однако про-цесс идет не так гладко, как хотелось бы: в ряде школ КНР русский язык изучается уже на про-тяжении многих лет (например, таких школ в провинции Шаньдун более 20, в провинции Хэйлунцзян подобных учебных заведений еще больше) [4: 105], но связи между школами и вузами, где студенты продолжают изучать русский язык, все еще продолжают оставаться слишком слабыми — такое положение не мо-жет не тревожить специалистов;

� большинство университетов, где изучается русский язык, прекрасно оснащено техниче-ски, библиотечные фонды постоянно попол-няются современными российскими газетами

и журналами (например, «Литературная га-зета», «Аргументы и факты» и др.), а также профессиональными изданиями, такими как «Русский язык за рубежом», «Русский язык в школе» и др.;

� расширяется состав российских преподавате-лей, которые приглашаются в китайские вузы не только из столичных, но и из региональных университетов. Профессиональный круг рос-сийских специалистов сегодня не ограничи-вается преподавателями русского языка, он пополняется представителями и других спе-циальностей, что связано с активным внедре-нием совместных программ по системе подго-товки китайских специалистов «2+2» и «3+1». Время пребывания российских консультантов в китайских образовательных учреждени-ях может быть различным: краткосрочным и долгосрочным.

Авторы данной статьи работали в Китае на про-тяжении разного времени с многочисленными группами китайских учащихся, различными по со-ставу, уровню языковой подготовки, профилю будущей специальности — и это был бесценный научно-методический опыт. Всех нас объединил Нанкинский университет, являющийся сегодня ведущей научно-исследовательской базой по ино-странным языкам. Факультет русского языка, на ко-тором нам посчастливилось работать, по праву считается одним из лучших факультетов словес-ности в Китае. Преподавая здесь, мы старались не только вооружить китайских учащихся неким набором знаний, но и помочь им раздвинуть грани-цы внеязыковой среды, дать возможность увидеть и почувствовать русских людей, вступить с ними в открытое общение, используя полученные ком-муникативные навыки.

Нам хотелось бы поделиться с коллегами некото-рыми из своих «китайских наблюдений». Возможно, российским преподавателям-практикам, которым еще предстоит работать с китайскими учащими-ся как в условиях отсутствия языковой среды, т. е. на родине студентов, так и в языковой среде, эти наблюдения будут полезны. Заметим, что в данной статье наше внимание сконцентрировано на пре-подавании русского языка на территории Китая: отсутствие языковой среды требует от нас, педагогов, подключения определенных учебно- методических ресурсов, позволяющих компенсировать отсутствие ряда положительных условий, которыми харак-теризуется обучение в стране изучаемого языка. Заметим также, что в настоящее время китайские студенты составляют большую часть иностранных учащихся, приезжающих на учебу в Россию. По по-следним данным, их численность составляет около 22 % на восточной границе, а в Москве и Петербурге в два раза больше — почти 48 % [15].

стоит как никогда остро при подготовке не только филологов, но и нефилологов.

Вместе с увеличением числа выпускников растут и требования, предъявляемые обществом к специа-листам по русскому языку. В этих условиях подго-товка высококвалифицированных кадров широкого профиля, обладающих актуальными комплексны-ми знаниями, становится основной задачей совре-менного образования в целом и преподавателей в частности [19: 108].

Сегодня можно говорить, что в Китае сложилась благоприятная обстановка для распространения русского языка и создались новые возможности для развития китайской русистики, в центре внимания которой по-прежнему находится качество образо-вания. На наш взгляд, китайские коллеги многое делают в этом направлении:

� постоянно осуществляется мониторинг со-стояния преподавания русского языка в вузах страны, позволяющий держать в центре вни-мания насущные вопросы, требующие реше-ния ([2; 5; 7; 18; 20; 22] и др.);

� проводятся исследования в области лингвисти-ки, методики и литературоведения. (Например, в издательстве Нанкинского университета выпу-щена пятитомная антология «М. М. Бахтин под

межкультурным углом зрения», объединившая статьи ученых разных стран; с 2000 г. о его твор-честве выпущено не менее 800 статей, защище-но более 200 кандидатских и докторских дис-сертаций, написана 31 монография [10]);

� в методических работах все большее внима-ние уделяется этноособенностям учащихся [8], рассматриваются вопросы преподавания в оте-чественной аудитории с учетом достижений психолингвистики, а также возможность «задей-ствовать все рычаги интенсификации» [6: 41];

� ведется постоянная работа по обновлению ста-рых программ и пособий, а также по созданию новых, ориентированных на потребности уча-щихся в зависимости от их будущей профес-сиональной принадлежности. Так, в 2007 г. при переиздании трехтомной «Истории русской и советской литературы» под редакцией Цао Цзинхуа (1992), в свое время считавшейся авто-ритетной в области преподавания литературы, 2-й и 3-й тома подверглись значительным из-менениям, поскольку их содержание отставало от времени [23: 114]. При составлении хрестома-тий пристальное внимание уделяется русской литературе 2-й половины ХХ и начала ХXI в. Таким образом, если еще несколько лет назад

Институт иностранных языков Нанкинского университета.


особенностях: в индуктивном, конкретно-нелинейном типе мышления, позволяющем воспринимать ин-формацию целостно, одномоментно, в установлении связей не от слова к слову, а от образа к слову, при этом важную роль играет наглядное изображение. Филологи отличаются от нефилологов, изучающих русский язык. У вторых, как правило, «нефилологи-ческие мозги», в связи с чем имеют место большие проблемы с овладением иностранными языками и соответственно низкая мотивация.

Сегодня студенты все больше понимают, что обра-зование является естественным путем самореализации личности и способствует достижению определенного положения в обществе. Однако еще совсем недавно, по замечаниям самих китайских преподавателей, под-готовленные русисты не соответствовали предъявляе-мым к ним требованиям: «Невысокая гуманитарная образованность, узкий кругозор, слабое логическое мышление — на эти недостатки выпускников часто поступают жалобы работодателей» [22: 7]. Исследо-вателями обращается внимание на одну из причин, которая привела к такому положению дел в 80–90-е гг.: отказ некоторых университетов от курса русской литературы и приоритет формирования языковых навыков [23: 112]. Необходимость подготовки спе-циалистов, вооруженных комплексными знаниями, осознавалась уже давно. Думается, китайские русисты

поняли, что сегодня недостаточно уделять внимание обучению только языковым навыкам. Необходимость привлечения литературных, социальных, культурных и др. курсов, дополняющих языковые знания, не вы-зывает сомнений.

Безусловно, при изучении иностранных языков китайскими учащимися необходимо учитывать следующие особенности их этнопсихологических учебных стратегий:

� многочисленное проговаривание и переписыва-ние, т. е. копирование (иногда, чтобы запомнить один иероглиф, китайские школьники обязаны многократно копировать его в прописи);

� отсутствие творческих заданий в арсенале ки-тайских преподавателей (за исключением на-писания сочинения на предложенную тему). Как правило, обучение базируется на предо-ставлении учителем четкой модели, которую учащиеся должны скопировать или в лучшем случае усовершенствовать;

� большое внимание китайских учащихся при слушании (отсюда значительный удельный вес заданий на аудирование);

� высокая вежливость — «китайские церемо-нии», что становится особенно значимым в силу коммуникативной ориентированности обучения РКИ;

� Собирательный портрет китайского учащегосяКак уже было отмечено, в последние годы ведутся

плодотворные поиски в выявлении этнопсихологи-ческих особенностей обучаемых и использовании результатов научно-методических исследований при выстраивании оптимальных тактик при овладении китайскими студентами русским языком. Следует заметить, что мнения российских преподавателей об особенностях работы с китайскими учащими-ся как в языковой среде, так и вне ее очень сильно разнятся. Существует мнение, что китайцы, приез-жающие получать образование в России, коренным образом отличаются от тех, кто остается на родине. Интересно, что на эту же особенность учащихся обращают внимание наши коллеги, проработавшие в течение ряда лет в Корее: «…корейские учащиеся в российских университетах и корейские учащиеся у себя дома — это совершенно разные учащиеся, ко-торые требуют разных подходов при обучении» [1: 7].

В Китае, на наш взгляд, это связано в первую оче-редь с тем, что изначально большинство китайских выпускников хотят учиться дома, соответственно в китайские вузы поступают самые способные сту-денты, успешно сдавшие экзамен. В Россию же при-езжают учиться остальные, а также те, кто хотел бы получить образование за границей, но не в состоянии оплатить учебу в вузах Америки, Европы или Ав-стралии. Некоторые коллеги, работая с китайцами, относят их к категории труднообучаемых (с чем нам трудно согласиться), среди которых способные и трудолюбивые составляют меньшинство. С другой стороны, есть коллеги, наслаждающиеся многолет-ним преподаванием в группах китайских учащихся и восхищающиеся их трудоспособностью.

Объективно китайские абитуриенты крайне редко осознанно выбирают специальность «русский язык». Неоднократное анкетирование показало, что этот выбор является вынужденным, поскольку полу-ченное количество баллов не позволяет поступить на выбранную ими другую специальность. Поэтому преподавателю необходимо приложить немало уси-лий для повышения мотивации к изучению русского языка. В условиях жесткой конкуренции китайские учащиеся на родине вынуждены быть дисциплини-рованными и трудолюбивыми. Это диктуют тради-ции обучения, когда со школьной скамьи ученики должны сидеть в классе за полчаса, а иногда и за час до начала занятий, чтобы зубрить уроки. В китайских вузах эта традиция поддерживается еще и в силу благоприятных условий проживания на территории университета. А в России их дисциплинированность нередко пропадает из-за отсутствия родительского контроля и многих других факторов.

В дополнение к вышесказанному можно добавить еще несколько положений, которые, на наш взгляд, помогут более полно представить обобщенный пор-трет китайского учащегося: образ мышления китайцев

является практическим, избегающим ненужных слож-ностей и абстрактных принципов; логика взрослого китайца отличается высокой предметностью. Тра-диционно считается, что за кажущейся простотой мышления скрывается сложное содержание. Под влиянием исторически сложившихся факторов пове-денческие характеристики китайцев отличаются жест-кой дисциплиной, большой зависимостью индивида от группы, четким распределением ролей в группе, особым характером межличностных отношений, что необходимо учитывать преподавателю при выборе предлагаемых форм работы.

Привычное для нас выражение «все написано на лице» не подходит для описания китайских уча-щихся. Мимика не дает нам дополнительной инфор-мации о настроении учащегося и его впечатлениях, так как традиционно положение глаз и бровей при общении остается «беспристрастным». Тихий тембр голоса, который иногда смущает российского препо-давателя при знакомстве с китайской группой, также диктуется поведенческими традициями, особенно при разговоре с малознакомыми людьми. Нацио-нальным менталитетом объясняется и отсутствие прямого зрительного контакта (потупленный или отводимый при серьезной беседе взгляд). Нацио-нальный характер диктует и проявление различных форм вежливости, эмпатии, предупредительности.

Уважительное отношение к преподавателю, полное доверие к предлагаемым методам работы, готовность подчиниться авторитарности педагога берут свое начало в китайской школьной системе образования, где преподаватель определяет важность изучаемого, ограничивая возможности учащихся проявлять личную инициативу. Это дает основание некоторым исследователям говорить о неярко вы-раженном творческом начале китайских учащихся, которое необходимо развивать.

Перечисленные выше характерные особенности китайских учащихся выявлены на основе теорети-ческих исследований, практики преподавания рус-ского языка данному контингенту учащихся, а также обусловлены традициями образовательной системы Китая. Они являются методически значимыми, так как позволяют преподавателю — носителю русского языка корректно выстроить взаимоотношения с ки-тайскими обучаемыми как в условиях языковой сре-ды, так и вне ее, а также подобрать верные приемы и формы работы (в том числе с опорой на группо-вые задания, ролевые игры, коллективные проекты, презентации с последующим обсуждением и т. п.).

Сегодня появляются работы, затрагивающие психолого-педагогические аспекты и лингвомето-дические основы обучения китайских студентов [12]. Исследователи считают возможным отнести китай-ских учащихся к лицам со значительно выражен-ным доминированием правого полушария мозга. С этим связана специфика когнитивного стиля их учебной деятельности, проявляющаяся в следующих


� Факторы, влияющие на учебный процессРоль учебника, являющегося «главенствующим

средством обучения» [1: 8] в триаде «преподава-тель — книга — ученик», соответствует конфуциан-ской традиции в системе образования, которую про-должают такие страны, как Китай и Корея. Оценивая учебные материалы (учебники и пособия) в качестве фундамента образовательных программ, подчеркнем их ключевую значимость для обучения вне зави-симости от того, где протекает процесс овладения языком: в языковой среде или вне ее. Безусловно, преподавание русского языка в вузах Китая вносит свои коррективы в подход к созданию национально ориентированных обучающих материалов нового поколения, где в полной мере могло бы отразиться своеобразие овладения китайскими учащимися но-вым языком с учетом особенностей двух языковых систем, а также форм работы, более привычных для китайских студентов.

Учитывая многовековую историю обучения рус-скому языку в Китае, следует отметить, что сегодня «школа преподавания русского языка в Китае явля-ется самой сильной в мире после российской» [2: 81]. Авторитетными китайскими русистами, зачастую с привлечением своих российских коллег, в последние десятилетия были созданы многочисленные учебники и учебные пособия. Только в Китае за период с 1986 по 2013 г. их выпущено в свет более 200 включая слова-ри и справочники. Среди них можно назвать «Русский язык» (основной курс) (1986), «Современный русский язык», «Введение в языкознание», «Курс перевода с китайского языка на русский и с русского — на ки-тайский», «Развитие письменной речи», «Пособие по устной речи» (1992, 2006), «Аудиовизуальный курс» (1986, 2013), «Основы русской грамматики» (1986) и др. Однако все они в основном нацелены на обучение китайских учащихся-филологов. На сегодняшний день уже выпущена серия учебников по РКИ для нефилологов, однако вопрос дальнейшего создания учебных материалов для обучения русскому языку этого контингента остается открытым.

Уже почти двадцать лет главным учебным ком-плексом по русскому языку для китайских русистов является «Русский язык» «Восток» (1998, 2001 и др.), составленный специалистами Пекинского универ-ситета иностранных языков и Государственного ин-ститута русского языка им. А. С. Пушкина. Первая и вторая части учебника «Восток» представляют со-бой национально ориентированный аудиокомплекс упражнений по всем видам речевой деятельности. В первой части нет разделения на темы, а основной акцент сделан на вводно-фонетический курс, грам-матику и развитие речи. Во второй части учебный материал построен с учетом этнопсихологических учебных стратегий китайских учащихся при изуче-нии иностранных языков и разбит на тематические уроки: «Знакомство», «Семья», «Учеба», «Рабочий день» и т. д. Работу по «Востоку» на начальном этапе

обучения методически целесообразно распределить между китайскими и российскими коллегами: пер-вые отвечают за грамматику, а вторые — за практи-ку речи. Практика преподавания показывает, что данный учебник может быть органично дополнен другими видами работы, выходящими за рамки пособия, но не за рамки урока. Так, в качестве кон-трольного задания на понимание текста к диалогу по аудированию, с которого начинается каждый урок, можно предложить студентам письменно ответить на вопросы (в случае затруднения ответы можно сверить с ключами, написанными на доске). Разговорные темы требуют дополнительных зада-ний по развитию ситуативного мышления, которые могут быть успешно разыграны студентами в парах.

Учебник состоит из 8 частей и предназначен для обучения по специальности «Русский язык в китай-ских вузах» (4 года). Данный учебный комплекс офи-циально утвержден Министерством образования КНР и рекомендован для обучения как филологов, так и нефилологов. Однако вузы технического профиля ориентированы только на две первые части пособия.

По мнению специалистов, высококачественные учебные пособия помогают стандартизировать обуче-ние, экономят время преподавателя, обеспечивают требуемое качество учебного процесса, предоставляют широкий выбор обучающих ресурсов. Китайские ис-следователи считают, что для эффективного обучения китайских студентов иностранным преподавателям необходимо как можно чаще предоставлять им гото-вую модель, которую они могут трансформировать и совершенствовать [25: 1013–1022]. С этой установкой, на наш взгляд, можно согласиться, но только отчасти, учитывая традиционно закрепившиеся в сознании китайских учащихся привычные им еще со школь-ной скамьи формы овладения знаниями, которые сделают процесс овладения языком более удобным. Ориентируясь на современные методы овладения иностранными языками, следует обращать особое внимание на формирование коммуникативных умений и навыков. Это является отдельной забо-той преподавателя, особенно в условиях отсутствия языковой среды.

Как нам кажется, именно развитие речевых навы-ков является своеобразным «коньком» современной российской методической школы. И поэтому пригла-шенные из России преподаватели удачно используют в своей работе целый набор разнообразных приемов, позволяющих раскрыть и развить коммуникативные способности учащихся.

Научно доказано, что стиль преподавания, лич-ностные качества и настроение педагога благотворно влияют на создание позитивной обучающей атмо-сферы в группе, а хороший психологический кли-мат повышает эффективность обучения на 15–18 %. Заметим, что, по наблюдениям наших коллег, диада «учитель — ученик» в китайских условиях будет развиваться по другим законам, нежели в России.

� коммуникативный оптимизм и бытовая улыб-чивость, которые находят свое отражение в диалогической форме общения;

� пониженная эмоциональность, которую ста-раются повысить у своих китайских учащихся, как правило, все приглашенные российские преподаватели;

� непрямое выражение отрицания/несогласия, характерное для учащихся и других стран Юго-Восточной Азии [16: 19–23].

Китайские методисты неоднократно говори-ли об однообразном и стереотипном методе об-учения, отмечая, что в традиционном учебном процессе значительная часть времени отводится на объяснение, перевод и диктовку преподавателя: студенты записывают, механически зазубривают слова и правила грамматики. Главный недостаток традиционного метода заключается в том, что обучающиеся получают знания-копии, которые быстро забываются и не могут быть перенесены на навыки и умения. И хотя для оптимизации учебного процесса в обучение уже внедрены со-временные мультимедийные средства, препода-ватели по русскому языку все еще используют традиционный «меловой» метод (классная доска, мел, таблицы), с которым трудно, по мнению ки-тайских исследователей, достичь педагогической эффективности [19: 109].

Что касается системы подготовки специалистов, то следует сказать, что при обучении по програм-мам бакалавриата на основном этапе акцент делает-ся на передачу элементарных знаний по специаль-ности, выработку необходимых навыков и умений для будущей профессии. Задачи продвинутого этапа обучения — расширение кругозора учащихся, повышение их комплексных способностей, раз-витие умений и навыков, соответствующих по-требностям общества. По освоении программы бакалавриата студенты могут продолжить обучение в магистратуре.

Характерные для вузовской системы обучения одновозрастные группы в бакалавриате и ма-гистратуре значительно облегчают задачу пре-подавателя. Однако вне зависимости от уровня подготовки учащихся и степени овладения ими русским языком российскому специалисту надо быть готовым к тому, что ему придется столкнуть-ся с ситуацией действия основного принципа: «слушаю, записываю, запоминаю». Автоматизм и заученность стандартных фраз приводят к тому, что даже сильные студенты, прекрасно отвечающие на занятиях, попадая в стрессовую ситуацию сдачи экзамена, предпочитают прибегнуть к опробо-ванному ранее методу готовых заученных фраз, нежели воспользоваться уже сформированным навыком самостоятельного порождения речевых высказываний.

Пример дополнительных материалов, используемых при обучении русскому языку китайских студентов.


Объяснение этих нарушений (ошибок) можно най-ти в особенностях фонетической системы родного языка обучаемых:

� в китайском литературном языке нет проти-вопоставления звонких и глухих согласных звуков: там существует только четыре звонких согласных, все остальные — глухие, произно-симые без участия голосовых связок. Таким об-разом, пары, образуемые смычными согласны-ми, различаются по наличию или отсутствию придыхания. Отсюда возникают трудности китайских студентов в произношении звонких и глухих согласных;

� отсутствие в родном языке учащихся звука [p] приводит к тому, что они часто при произно-шении заменяют его звуком [л];

� неправильная артикуляция русских безудар-ных гласных объясняется отсутствием в китай-ском языке понятия ударения, т. е. все «слоги» являются фиксированными. Тон зафикси-рован, поэтому в китайском языке не бывает безударных гласных. Причем гласные играют важную роль, так как они могут быть само-стоятельными и выполняют смыслоразличи-тельные функции. Именно с этим связано чет-кое произношение китайскими учащимися всех русских гласных;

� нарушение ритмики русского слова может быть связано с рядом причин, к которым от-носятся недостаточность мускульного напря-жения при произношении ударного слога, не-правильная артикуляция безударных гласных, более сильный выдох при произношении без-ударных гласных;

� к интонационным ошибкам, вызванным ин-терференцией родного языка китайских уча-щихся, можно отнести повышение и пони-жение голоса в интонационном центре ИК (интонационной конструкции), что связано с отсутствием изменения тона в иероглифах.

Таким образом, при работе с китайскими учащи-мися как филологического, так и нефилологического профиля российскому преподавателю следует обра-щать внимание на формирование навыков оглуше-ния согласных в конце слова, на обозначение мягких согласных на письме, на редуцирование гласных, на различение сонорных [л] — [р], на выработку навыка паузации, интонационного оформления русской речи и ее синтагматического членения. Кро-ме этого, необходимо помнить, что грамматика китайского языка в отличие от русского не имеет падежной системы и обладает строгим порядком слов, в котором родовое понятие всегда следует после

И связано это в первую очередь с многовековыми традициями китайского школьного и вузовского образования, основанного на авторитарном стиле преподавателя. По мнению китайских коллег, глав-ная роль в обучении принадлежит преподавателю, и это не оспаривается. Именно преподаватель ока-зывается в его центре, а роль активных субъектов учебной деятельности — студентов — игнорируется или недооценивается [19: 109].

На нынешнем этапе большинство российских преподавателей, работающих в Китае, отдают пред-почтение иному стилю педагогического общения — равнопартнерским отношениям, которые особенно успешно устанавливаются с учащимися магистерских программ. Это объясняется в первую очередь осо-бенностями учебы на первом году магистратуры, повышенной мотивацией, ориентированностью на конечный результат. Кроме этого, свобода, пре-доставляемая российским специалистам в выборе некоторых курсов, и возможность самостоятельного определения произведений отдельных авторов в рам-ках курса литературы, а также отдельных тем для об-суждения на уроках по речевой практике позволяют преподавателю и учащимся остановиться на наибо-лее интересных и увлекательных темах. Как правило, учащиеся знакомятся с основными произведениями русской классики на родном языке и обсуждают их содержание со своим китайским преподавателем. Последовательность программы занятий по русско-му языку определяется таким образом, чтобы объ-ектом литературного анализа стали произведения тех авторов, которых магистранты изучают в этот период в курсе литературы. Для анализа предла-гаются, во-первых, произведения, малознакомые учащимся, и, во-вторых, произведения малых форм: рассказы, повести, драматургические или стихотвор-ные произведения («Маскарад» М. Ю. Лермонтова, «Живой труп» Л. Н. Толстого, «Дама с собачкой» А. П. Чехова, «Солнечный удар» И. А. Бунина и др.). Выбор именно таких форм позволяет:

� прочитать произведения русских классиков на языке оригинала;

� сформировать конкретные навыки и умения анализа произведения;

� обратить внимание на особенности стиля автора; � познакомиться с жанровым разнообразием

русской литературы; � использовать элементы сравнительного анализа.

Согласно учебному плану магистратуры для фи-лологов в китайских вузах, изучаются такие дисци-плины, как «Анализ художественного текста», «Язык и культура» и др. Исследователями неоднократно подчеркивалась ценность художественной литературы как эффективного средства познания страны изучае-мого языка, а также ее культуры. Работа с текстами художественных произведений русских писателей позволяет преподавателю формировать у китайских

учащихся-филологов социокультурную компетен-цию, под которой понимается «знание учащимися национально-культурных особенностей социального и речевого поведения носителей языка: их обычаев, этикета, социальных стереотипов, истории и куль-туры страны, а также способов пользоваться такими знаниями в процессе общения» [24: 143]. Социокуль-турная компетенция предполагает: 1) осознание того, что язык не только средство познания и средство общения, но и форма социальной памяти, «куль-турный код нации», развитое умение сопоставлять факты языка и факты действительности; 2) умение видеть культурный фон, стоящий за каждой языковой единицей; 3) знание культуры, истории, традиций, обычаев народа, язык которого представляет интерес для обучающихся; 4) умение обнаружить этнографи-чески значимые лексемы и понять их роль в тексте. Вхождение учащихся в русский мир и приобретение социокультурной компетенции, знакомство с русской языковой картиной мира — это также постижение специфического русского образа мыслей, русского менталитета. Процесс формирования социокуль-турной компетенции осуществляется при усвоении новых лексических и фразеологических единиц с на-ционально-культурным компонентом в семантике; знакомстве с исторической и религиозной жизнью народа; осознании смысла текста.

Некоторые произведения для создания образа позволяют дополнительно использовать зрительный канал. Это может быть просмотр экранизации про-изведения (предлагается в качестве домашнего зада-ния для самостоятельной работы) или ее фрагмента на учебном занятии. Интересным предметом обсуж-дения может стать и современная трактовка класси-ки, например, «Солнечный удар» Н. С. Михалкова при изучении одноименного рассказа И. А. Бунина.

В Китае сохраняется устойчивый интерес к рус-ской литературе. Преподаватели не просто сообща-ют сведения о русских писателях и их произведениях, но и стараются донести смысл прочитанного, по-казать литературное мастерство автора, используя приемы межкультурной коммуникации.

На наш взгляд, при работе с китайской аудито-рией российскому преподавателю значительным подспорьем могло бы стать представление о системе родного языка учащихся: его фонетических, грам-матических, лексических, а также синтаксических особенностях [21: 41–44; 17: 125–139]. Известно, что китайский язык является тональным, в котором каж-дое слово может быть произнесено одним из четырех смыслоразличительных тонов, а каждый иероглиф является символом, несущим смысловую нагрузку. Китайский иероглиф можно считать слогом, так как в его составе всегда есть гласный звук. При становле-нии слухопроизносительных навыков у китайских учащихся следует иметь в виду, что допускаемые ими ошибки можно классифицировать на звуковые, акцентологические, ритмические и интонационные.

Магистранты Нанкинского университета на новогоднем вечере. «Уральская рябинушка».


курсов, появление которых обусловлено современ-ными тенденциями развития китайской русистики и ее практической ориентированностью, как это происходит, например, при подготовке студентов по специальности «Экскурсоведение».

В последнее время в связи с развитием туризма в Китае стала востребованной работа экскурсовода, а также сопровождающего русскоговорящих пред-принимателей из стран СНГ, приезжающих в Под-небесную в экономических целях для организации совместного бизнеса. В 2015 г. в большинстве китай-ских вузов, готовящих русистов, как факультатив был введен спецкурс «Экскурсоведение». В некоторых вузах, например, в Цзянсуском педагогическом уни-верситете, на филологическом факультете русского отделения этот предмет входит в программу третьего курса бакалавриата.

Если речь идет об использовании инновационных технологий не на учебном занятии, а преимуще-ственно во внеурочное время, т. е. в процессе са-мостоятельной подготовки учащихся, допустимо говорить о непрямом обучении РКИ [13: 45–53]. Следует отметить и некоторые нестандартные формы внеклассной работы — это уроки русской кухни. Так, в некоторых университетах, например, Цзян-суском, положение о таких уроках зафиксировано в контракте: все преподаватели должны приглашать студентов домой на «русскую кухню». В прошлом году около 500 студентов Сюйчжоуского техноло-гического института (СТИ) и свыше 200 студентов Цзянсуского педагогического университета были

приглашены на русские блины и винегрет. Такое «вкусное» общение очень способствует повышению мотивации к изучению русского языка, знакомству с русскими традициями и культурой, в процессе такого неформального общения снимается психо-логический барьер, связанный с фонетическими и грамматическими трудностями изучаемого языка.

Подводя итог вышесказанному, перечислим наиболее значимые, на наш взгляд, особенности работы с китайскими учащимися, на которые сле-дует обратить внимание российским коллегам при обучении русскому языку в условиях отсутствия языковой среды:

� работа в условиях моногруппы, что сейчас не так часто встречается в условиях языковой среды;

� необходимость знания этнопсихологических особенностей учащихся, которые следует учи-тывать в процессе обучения;

� необходимость координирования совмест-ных действий российских и китайских коллег, в том числе и по созданию учебников;

� использование разнообразных учебников и учебных пособий, в том числе и тех, кото-рые не имеют национально ориентированной направленности;

� работа над формированием не только коммуни-кативной, но и социокультурной компетенции;

� знание основных процессов и изменений, про-исходящих в современном русском языке;

� владение общими представлениями о родном языке учащихся, являющимися основой для понимания и предотвращения ошибок;

� использование как традиционных, так и инно-вационных методов обучения;

� необходимость расширения традиционных и введения инновационных форм внеаудитор-ной работы;

� введение в учебный процесс элементов занимательности;

� максимально активное привлечение дополни-тельных источников информации (Интернет, СМИ и др.) и использование печатной продук-ции на русском языке;

� оказание помощи китайским русистам в овла-дении ими преподавательской и переводче-ской деятельностью различной направлен-ности (технической, медицинской, военной, экономической, экскурсионной и т. д.) с уче-том расширяющихся возможностей профес-сиональной востребованности;

� привлечение лучших выпускников в сферу преподавания.

К сожалению, ограниченные рамками статьи, мы не смогли более подробно рассмотреть обозначенные нами вопросы — часть из них является предметом дальнейшего обсуждения и, возможно, нуждается в определенных корректировках.

видового (например, Шанхай-лу, где лу — это улица, а Шанхай — ее название; Юй лаоши, где второе слово означает «учитель», а первое — его фамилию). От-личной от русской является и форма обращения, когда к человеку обращаются не по имени, а по роду деятельности. Именно с этой особенностью связано обращение китайских студентов — «преподаватель».

Кроме этого, следует помнить о различном по-нятийном объеме некоторых китайских и русских лексических единиц. Известно, что знание слов не всегда гарантирует понимание фразы. Ван Чжэ в статье «Обучение восприятию текста» приводит в качестве примера фразу из рассказа А. П. Чехова «Шурочка»: Наденька берет меня под руку, которая, хотя и не содержит незнакомых для китайских сту-дентов слов, может вызвать затруднение, поскольку в китайском языке имеется только выражение брать чью-то руку, а значение, выражаемое сочетанием брать кого-то под руку или за руку, в китайском язы-ке передается другими лексическими единицами. Автор делает вывод, что при восприятии письмен-ного текста знание китайскими студентами русских глаголов и их управления имеет принципиально важное значение [3: 26]. Можно добавить, что этот аспект является существенным и при овладении устной речью.

При чтении газет, журналов или текстов в Интер-нете у обучаемых возникают определенные трудно-сти, связанные с появлением большого количества новых слов, с приобретением старыми словами но-вых значений и т. п. Быстро происходящие языковые изменения приводят к тому, что «понимать русский язык сегодня становится все труднее» [5: 106]. Это обусловлено происходящими в России серьезными изменениями в политической, социальной, куль-турной, бытовой сферах, что находит выражение и в идеологии. В связи с этим фоновые языковые зна-ния требуют постоянного обогащения и обновления.

Этот неоспоримый факт служит еще одним дока-зательством необходимости присутствия в процессе обучения высококвалифицированного носителя русского языка, который может ответить на много-численные вопросы, возникающие не только у уча-щихся, но и у китайских коллег. Именно поэтому в последние годы в китайских вузах повышается спрос на таких специалистов. «Самое главное для китайских русистов — правильно говорить, писать, читать и учить своих студентов, чтобы получился «правильный» русский язык» [5: 110].

� Инновационные методы обученияКитайские русисты неоднократно отмечали факт

использования стереотипных методов в процессе об-учения, считая, что это влияет на снижение мотива-ции к изучению русского языка [23: 109]. Российские преподаватели, работающие в Китае, находятся в по-стоянном активном поиске методических инноваций, поскольку новые технологии позволяют не только

разнообразить формы аудиторной и внеаудиторной работы, но и, как следствие, значительно повышают мотивацию студентов.

Инновационные методики характеризуются но-вым стилем организации учебно-познавательной деятельности учащихся, изменяющим как способы презентации и усвоения знаний, так и тип овладения ими. Задача преподавателя состоит в том, чтобы сде-лать процесс овладения русским языком личностно значимым для учащегося, не только использовать, но и развить его интеллектуальный потенциал, по-высить мотивацию к изучению неродного языка.

О целесообразности применения инновацион-ных методов работы с иностранными студентами, китайскими в частности, неоднократно говорилось в методической литературе. Технологии XXI в. пре-доставляют новые возможности для форм контроля работы учащихся, способствуют их самовыражению и личностному росту. Преподаватели совершен-ствуют формы работы, вводя в них инновационные элементы [11: 76–86], появляются и абсолютно новые формы, которые преподаватели могут смело вклю-чать в свой арсенал. Например, это использование в учебном процессе телефонных и компьютерных программ Wechat и Skype, позволяющих прослу-шать и посмотреть видеосообщение, записанное студентом в рамках конкретного задания. Подобная практика преподавательского контроля достаточ-но эффективна. Несомненно, такой метод работы требует от преподавателя дополнительных затрат времени и сил, однако именно он позволяет уста-новить личный контакт со студентом, учитывая индивидуальные особенности каждого. При этом в совместном творческом процессе преподаватель не является пассивным участником. Звуковые ком-ментарии преподавателя к тому или иному зада-нию, выполненному в Wechat и Skype, развивают слухопроизносительные навыки студентов, явля-ясь своеобразным дополнительным материалом по аудированию.

Большим преимуществом программ Wechat и Skype является возможность создания группового чата, в котором преподаватель может выкладывать тематические аудиозаписи и видеоролики на рус-ском языке, начитывать тексты самой разнообразной тематической направленности. Например, можно записывать чтение стихов или лексики к занятиям по развитию речи и т. п. Прослушивание препода-вательских записей во многом облегчает студентам выполнение домашних заданий, так как в отличие от учебника телефон всегда под рукой. Добавим, что в последнее время в Китае начали практиковать создание учебных фильмов.

Использование названных выше технологий прекрасно вписывается не только в преподавание традиционных курсов по практике речи, анализу ху-дожественных произведений и других речеведческих дисциплин, но может работать и при введении новых

РУССКИЙ ЯЗЫК ЗА РУБЕЖОМ / специальный выпуск / 27РУСИСТИКА КИТАЯМетодика

ЭТНООРИЕНТИРОВАННЫЙ КОМПЛЕКС УПРАЖНЕНИЙ КАК ФАКТОР УСПЕШНОСТИ ОБУЧЕНИЯ РКИ КИТАЙСКИХ СТАЖЕРОВ

Для достижения успеха нужна проблема (цель)плюс позиция, которая выражала бы

готовность ответить на проблему действием,ведущим к ее решению (процесс).

Г. Л. Холлингуэрт

Всовременной методике преподавания иностранных языков про-блему эффективности и успешности обучения в своих иссле-дованиях рассматривали многие отечественные и зарубежные

ученые (В. А. Артемов, Б. В. Беляев, И. Л. Бим, Н. В. Витт, И. А. Зимняя, М. К. Кабардов и др.).

Мы определяем «успешность» не только как совокупность резуль-тативности и эффективности обучения, которые во многом зависят от индивидуально-психологических особенностей учащегося (Ю. К. Ба-банский, В. В. Краевский, О. В. Хухлаева, В. А. Якунин), но и как сложное, многостороннее явление, в котором И. А. Зимняя выделяет следующие факторы, воздействующие на результат обучения:1) общепедагогические;2) методические;3) общепсихологические;4) индивидуально-психологические.

В. Г. Тылец в своих работах (2002) обращает внимание на то, что даже обладающие лингвистическими способностями учащиеся могут утратить мотивацию на овладение иностранным языком в неаде-кватных для них условиях обучения и в негативном окружении. Это особенно важно учитывать в условиях стажировки, когда у студентов практически нет времени на языковую и культурную адаптацию в языковой среде, и они с первого дня должны включаться в учебный процесс на иностранном языке, который абсолютно не совпадает с их когнитивным стилем, особенностями ментальной деятельности, этнодидактическими и лингвометодическими традициями обучения.

Любая деятельность человека, в том числе и учебная, ориентиро-вана на успех «как удачное достижение желаемой цели» (Н. Вебстер). Успешность овладения РКИ в условиях включенного обучения китай-ских стажеров-филологов зависит от совокупности множества внешних и внутренних факторов. Среди них мы особо выделяем педагогические

Г. А. Шантурова доцент кафедры стажировки

зарубежных специалистов Государственного

института русского языка им. А. С. Пушкина

Москва, Россия[email protected]

Ключевые слова:когнитивный стиль,

педагогические и психологические факторы, оперативная/долговременная

память, произвольное/непроизвольное запоминание

� ЛИТЕРАТУРА: 1. Быкова О. П. Корейские университеты и учащиеся глазами русского преподавателя РКИ // Русский язык за рубе-

жом. Русистика Южной Кореи. Специализированный выпуск. 2016. 2. Ван Сыхай. Вузовское преподавание русского языка в Китае // Русский язык за рубежом. 2007. № 1. 3. Ван Чжэ. Обучение восприятию текста // Русский язык за рубежом. 2012. № 2. 4. Ван Шичэнь. Обучение РКИ в школах Китая: состояние, проблемы и пути их решения (на примере обучения

русскому языку в школах провинции Шаньдун) // Русский язык за рубежом. 2015. № 1. 5. Ван Янчжэн. Размышления о защите, изучении и развитии русского языка // Русский язык за рубежом. 2010. № 1. 6. Ду Гуйчжи. Некоторые особенности обучения русскому языку в китайской аудитории в свете психолингвисти-

ки // Русский язык за рубежом. 2014. № 4. 7. Лю Сюмей. Обучение русскому языку в вузах Китая: состояние и перспективы // Русский язык за рубежом. 2014. № 4. 8. Лю Цянь. Психолого-педагогические основы обучения китайских студентов устной речи в курсе русского язы-

ка как иностранного // Актуальные проблемы развития речи и межкультурной коммуникации: VIII Кирилло- Мефодиевские чтения: Сб. материалов. М., 2015.

9. Люй Вэньхуа. Лингводидактические основы практического курса русского языка и их реализация в учебном ком-плексе «Восток» для китайских студентов-филологов: Дис. … канд. пед. наук. М., 2005.

10. Мартынова М. А., Чжан Цзюньсян. Международная конференция «М. М. Бахтин в путешествии культурного дискурса» // Русский язык за рубежом. 2016. № 2.

11. Мартынова М. А., Юн Л. Г. Способы развития познавательной (учебной) активности иностранных учащихся при использовании традиционных и инновационных технологий в процессе обучения РКИ // Актуальные проблемы развития речи и межкультурной коммуникации. М., 2015.

12. Мелентьева Т. И. Обучение иностранным языкам в свете функциональной асимметрии полушарий мозга. М., 2010.13. Московкин Л. В. Непрямое обучение русскому языку как иностранному // Человек. Сознание. Коммуникация.

Интернет. Лёвен, 2014.14. Российские и китайские вузы установили более 900 партнерских связей //

http://www.vedu.ru/news-rossijskie-i-kitajskie-vuzy-bolee-900-partnerskih-svjazej/15. Сколько иностранцев учится в российских вузах // http://mel.fm/2016/08/15/foreign_students16. Сунь Чжэньцян. Гид — ключевая фигура в международном турбизнесе: проблемы обучения (китайский опыт) // Меж-

дународный аспирантский вестник. Русский язык за рубежом. 2016. № 4.17. Сюй Лайди. О словесном ударении и речевом ударении // Актуальные проблемы развития речи и межкультур-

ной коммуникации. М., 2015.18. Хуан Шицзэн. 60 лет русскому языку в университете Цинхуа // Русский язык за рубежом. 2012. № 6.19. Чжан Вэй, Лазарева Е. В. Обучение русскому языку в Китае: опыт факультета русского языка Цзилиньского ин-

ститута иностранных языков // Русский язык за рубежом. 2012. № 6.20. Чжао Дань, Ван Цзясин. Анализ горячих точек и проблем в реформах и развитии преподавания русского языка

как специальности в китайских вузах // Вестник Сианьского университета иностранных языков. Сер. 22. 2014. № 3.21. Чжао Син. Объекты контроля сформированности фонетической компетенции в обучении русскому речевому

общению // Международный аспирантский вестник. Русский язык за рубежом. 2016. № 4.22. Чжэн Тиу. Общие соображения об усовершенствовании учебной системы по специальности «русский язык и ли-

тература» // Русский язык в Китае. 2007. № 2.23. Чжэн Тиу, Хао Жоци. Преподавание русской литературы в китайских вузах: проблемы и решения // Русский

язык за рубежом. 2011. № 4.24. Щукин А. Н. Методика преподавания русского языка как иностранного: Учебное пособие для вузов. М., 2003.25. Frode Eika Sandes, Yo-Ping Huan, Hua-Lijian. Experiences of Teaching Engineering Students in Taiwan from a Western

Perspective. Int. J. Engng Ed. Vol. 22. No. 5. 2006.

M. A. Martynova, N. A. Kovaleva, L. G. Yun

ORGANIZATIONAL-METHODICAL FEATURES OF WORK WITH CHINESE STUDENTS IN THE STUDY OF RUSSIAN AS A FOREIGN LANGUAGE

DISCIPLINE IN THE ABSENCE OF A LANGUAGE ENVIRONMENTKeywords: achievements of Chinese philology, peculiarities of the work of Russian teachers; training of specialists; absence of language envi-

ronment; ethnopsychological characteristics of students.This article discusses some of the problems associated with the organizational and methodological features of working with

different categories of Chinese students in the absence of a language environment. Proceeding from his own experience of teaching in Chinese universities and data of ethnopsychology, the authors disclose the characteristics of the students and the components of the learning process. Based on the analysis of the achievements of Chinese philology, as well as the practice of teaching, recommen-dations are given on optimizing the learning process of instruction, which can be useful (cognitive) for Russian specialists working with this contingent of students.


включен в условия и способы достижения этой цели» (А. В. Петровский). Учитывая трудности китайцев с произвольным запоминанием (которое осущест-вляется левым полушарием и требует определенной установки), важный языковой и речевой материал может быть представлен для непроизвольного запо-минания, что значительно повысит эффективность обучения. Здесь следует учитывать следующие осо-бенности непроизвольного запоминания:� непроизвольно лучше всего запоминается яркая

и неожиданная информация, которая может вызвать личный интерес и эмоциональную реакцию;

� непроизвольно запоминается лучше тот мате-риал, который вызывает активную умственную работу над ним;

� условие трудной задачи запоминается лучше, чем условие задачи, которая решается легко.

Последнее совпадает с национальным ментали-тетом китайцев и не вступает в противоречие с на-циональным когнитивным стилем, что значительно повышает мотивацию обучения.

Следует обратить внимание на то, что в тесной взаимосвязи с показателями памяти, внимания и особенностями латеральной организации струк-туры мозга находится также и цветовосприятие. Психологическими экспериментами доказано, что цвет играет важную роль в познавательных процессах и изучении иностранных языков. Пси-хологами установлена взаимосвязь между цветом, особенностями процессов памяти и показателями устойчивости и концентрации внимания. Под воздействием цвета изменяется динамика пси-хической деятельности человека. Воздействуя на психику и затрагивая познавательные процес-сы, цвет оказывает влияние на процесс запомина-ния. Используя его, можно влиять на повышение качества запоминания, формируя непроизвольное запоминание.

Так, например, психологами установлено, что восприятие зеленого, синего цветов способствует повышению показателей памяти и эффективно-сти запоминания зрительной информации при правополушарной латеральности. В то же вре-мя запоминание информации, представленной в физиологически неподходящей для студентов правополушарного типа черно-красной цветовой гамме, будет не эффективно в китайской ауди-тории, так как не соответствует ее когнитивному стилю. Используя эти знания, преподаватель может значительно активизировать процесс не-произвольного запоминания.

Известно, что чем больше соответствия между преподаванием и когнитивным стилем учащихся, тем выше успешность самого обучения. Следова-тельно, следует создать такую систему упражнений, которая, опираясь на когнитивный стиль студента,

формировала бы новые учебные стратегии, замещая и дополняя старые. Принимая во внимание влияние доминантного полушария на процессы запомина-ния, анализирования информации, построения ло-гических цепочек, целесообразно выбирать методы, которые основаны на учете этнопсихофизиологиче-ских особенностей обучающихся.

Нами предложен комплекс упражнений аспекта «Аудирование» в практическом курсе русского язы-ка для стажеров из КНР, обучающихся в Гос. ИРЯ им. А. С. Пушкина. Он направлен на развитие смыс-лового прогнозирования, логического мышления, постановку речемыслительных задач, на компрес-сию текста, т. е. на развитие тех учебных стратегий, которые отсутствуют в национальных лингвомето-дических традициях Китая. При разработке этого комплекса упражнений были учтены особенности когнитивного стиля китайских студентов, на которые следует опираться для достижения успешности, помня о том, что «для успешного овладения ино-язычной речью требуется значительно большее вер-бальное опосредование запоминаемого материала, надлежащая скорость протекания психических про-цессов и высокая мотивированность, направленная на достижение успеха» [6: 58].

� Требования к отбору учебного материалаУчитывая прагматический подход китайских

студентов к процессу обучения, учебный матери-ал должен иметь практическую направленность и быть представлен в удобной для усвоения форме, наглядно, в сопоставлении с китайскими реалиями.

При его отборе следует учитывать следующие особенности когнитивного стиля китайских студен-тов. В качестве звучащего текста отбирается аутен-тичный видеосюжет, что отвечает когнитивному стилю учащихся, так как работа с учебными текста-ми не вызывает у них интереса, они предпочитают аутентичные тексты, понять которые им помогают компенсационные стратегии (интуиция, контексту-альность, ситуативность).

Принимая во внимание особенности холистиче-ского мышления, для которого очень важно, чтобы учебный материал имел внутренние связи, сюжет должен быть связан с лексической темой аспекта «Разговорная практика».

Видеосюжет, ориентированный на зрительную модальность, соотносится «с принципом зрительной доминанты» [1: 63], что также соответствует когни-тивному стилю китайцев. Также обязательно должен быть печатный текст фонограммы видеосюжета, обеспечивающий зрительную опору на текст. Для работы с текстом у студентов должны быть зеленые и красные маркеры.

Особое внимание следует обратить на то, что сюжет по времени должен занимать 2,5–3 мин. и со-держать не более 7± 2 логических смысловых центров, что соответствует объему кратковременной памяти.

и психологические факторы, которые не могут быть рассмотрены вне национально ориентированного обучения, а также независимо от учета национальных лингвометодических традиций и этнопсихологиче-ских особенностей учащихся.

Именно такое обучение, сочетающее в себе систе-му взаимосвязанных компонентов, определяющих успешность овладения РКИ (мотивационный, когни-тивный, эмоциональный и личностный компоненты), позволяет не только методически грамотно и эффек-тивно организовать учебный процесс, но и учесть все национально-психологические особенности данного контингента учащихся.

Среди внешних (педагогических) факторов успеш-ности следует особо выделить условия организации и построения учебного процесса, а также уровень компетенции и мастерства преподавателя, который должен, используя наиболее рациональные способы обучения, привести обучающегося к удовлетворен-ности процессом и результатом его учебной деятель-ности. Это будет возможно в том случае, если будут выбраны «те виды и способы деятельности, в которых возможности психики реализуются наиболее эф-фективно: максимально используются ее сильные стороны и минимизируется влияние слабых» [1: 6].

Поставленная задача не может быть реализована без знаний преподавателем методов и приемов ак-тивизации и развития мыслительной деятельности учащихся данного контингента.

В теории и практике преподавания РКИ про-блема создания системы упражнений относится к числу наиболее существенных. В целом процесс обучения иностранному языку можно рассматривать как непрерывную последовательность упражнений. И в конечном итоге успех овладения иностранной речевой деятельностью зависит от качества этой системы. В современной этноориентированной методике обучения китайских учащихся РКИ уде-ляется достаточное внимание разработке систем упражнений с учетом ментальных и психологических

особенностей процесса овладения речью (Т. М. Ба-лыхина, Чжао Юйцзян, И. Е. Бобрышева, И. Г. Ов-сянникова, Фэн Бо и др.).

Перед преподавателем в условиях стажировки по-ставлена задача учета закономерностей познаватель-ного процесса при овладении РКИ и особенностей ментальной (интеллектуально-эмоциональной) дея-тельности китайских учащихся. Ориентированность на национальный когнитивный стиль китайских стажеров дает возможность педагогу организовать учебный процесс с учетом не только национальных лингвометодических традиций, но и некоторых психофизиологических особенностей китайских учащихся, которые необходимо учитывать при ра-боте над языковым и речевым материалом. К таким особенностям мы относим:� холистическое мышление (функциональная

латерализация);� ситуативно-контекстуальную зависимость;� запоминание от образа к слову с опорой на зри-

тельную и эмоциональную сферы;� быстрое формирование оперативной памяти;� трудности с долговременной памятью и т. д.

У китайцев быстро формируется оперативная память. Это связано с особенностями ментальных процессов при правополушарной доминантности, которые позволяют достаточно быстро устанав-ливать связи на стадии восприятия и закрепле-ния. Данную особенность следует учитывать при обучении китайских стажеров, в частности ауди-рованию, так как оперативная память является важным условием для успешного осуществления данного вида речевой деятельности. Но, с другой стороны, кратковременная память не обеспечивает прочности хранения информации, т. е. у китайских учащихся возникают определенные проблемы с дол-говременной памятью. Для снятия этих трудностей могут быть использованы механизмы компенсации недостатков долговременной памяти: организация языкового и речевого материала в определенном временном порядке, позволяющая использовать отсроченное повторение, которое необходимо в этой аудитории, а также некоторые методические приемы, направленные на развитие долгосрочной памяти. Так, например, для закрепления языкового и речевого материалов рекомендуется совмещать несколько модальностей: проговорить вслух, за-писать, обсудить.

Следует также учитывать, что традиционные тре-нировочные упражнения не дают особого эффекта при запоминании и снижают интерес в китайской аудитории, поэтому уже на стадии тренировки можно успешно выполнять упражнения продук-тивного характера.

Из работ психологов известно, что «если материал входит в содержание основной цели деятельности, он запоминается лучше, чем в том случае, когда он

Успешность овладения РКИ в усло-виях включенного обучения китай-ских стажеров-филологов зависит от совокупности множества внеш-них и внутренних факторов. Среди них мы особо выделяем педагоги-ческие и психологические факторы, которые не могут быть рассмотрены вне национально ориентированно-го обучения, а также независимо от учета национальных лингвомето-дических традиций и этнопсихоло-гических особенностей учащихся.


� Работа с учебным материалом1. Вербальное вероятностное прогнозирование.

Задание. Определите, о чем может идти речь в тексте по его названию.

2. Просмотр видеосюжета.3. Предъявляется печатный текст видеосюжета,

в котором не выделены абзацы.

Задание. Разделите текст на смысловые части.Обсуждение и анализ ошибок.

4. Просмотр видеосюжета.5. Предъявляется печатный текст видеосюжета, в кото-

ром нарушены логика и последовательность событий.

Задание. Определите последовательность смыс-ловых частей.

Обсуждение и анализ ошибок.

6. Просмотр видеосюжета.7. Работа с печатным текстом.

Задание. Выделите зеленым цветом в каждом абзаце главную мысль. Красным цветом выделите коммуникативно-слабые предложения.

Задание. Сократите текст, используя соответ-ствующие приемы его сжатия:

� исключение повторов, одного или несколь-ких синонимов, уточняющих и поясняющих конструкций, фрагмента предложения, од-ного или нескольких предложений;

� обобщение — замена однородных членов обобщающим наименованием, гипонимов гиперонимом, предложения или его части определительным или отрицательным ме-стоимением с обобщающим значением;

� упрощение — слияние нескольких предло-жений в одно, замена предложения или его части указательным местоимением, замена сложноподчиненного предложения про-стым, замена фрагмента предложения сино-нимичным выражением.

8. Просмотр видеосюжета.9. Работа с просмотренным материалом.

Задание. Перескажите просмотренный сюжет своими словами, сократив прослушанный текст.

� Обсуждение и анализ ошибокПересказ текста должен соответствовать следую-

щим текстовым категориям концепции И. Р. Галь-перина: членимость, когезия (связность текста), континуум (соблюдение определенной последова-тельности фактов), модальность текста (отношение автора к действительности), завершенность.

В заключение можно сказать, что этноориентиро-ванный комплекс упражнений, учитывающий этно-психологические и когнитивно-стилевые особенности познавательной деятельности китайских стажеров, позволяет выбрать именно ту форму предъявления учебного материала, которая отвечает особенностям восприятия этого контингента учащихся.

� ЛИТЕРАТУРА:1. Бобрышева И. Е. Учет национальных лингвометодических традиций в обучении русскому языку иностранцев

(на примере Китая). М., 2001.2. Добрынина Е. Н. Индивидуально-типологические предпосылки успешности овладения иностранным языком //

Вузовская наука: из настоящего в будущее: Материалы V региональной межвузовской научно-практической кон-ференции. Кисловодск, 2004.

3. Ишков А. Д. Учебная деятельность студента. Психологические факторы успешности. М., 2004.4. Тункун Я. А., Павловская И. Ю. Межполушарная асимметрия и сенсорные предпочтения как определяющие фак-

торы успешности обучения иностранному языку // Мир русского слова. 2009. № 3.5. Хохлова Л. А., Дерягина Л. Е. Индивидуальные особенности цветопредпочтений и их роль в изучении иностранных

языков // Ученые записки. 2009. № 10 (56).6. Хохлова Л. А. Психофизиологические факторы успешности при обучении аудированию, грамматике и монологи-

ческой речи на иностранном языке // Мир науки, культуры, образования. 2010. № 6 (25).7. Янченко В. Д., Лю Цянь. Развитие у китайских студентов вербального вероятностного прогнозирования в обучении

РКИ // Самарский научный вестник. 2015. № 1 (10).

G. A. Shanturova

ETHNO-ORIENTED COMPLEX OF EXERCISES AS A FACTOR OF SUCCESSFUL TEACHING OF RUSSIAN AS A FOREIGN LANGUAGE

TO CHINESE STUDENTSKeywords: cognitive style, pedagogical and psychological factors, operational/long-term memory, voluntary/involuntary memorization.The article is devoted to the problem of increasing the effectiveness and success of teaching Russian as a foreign language to Chinese

students. The difficulties of teaching Russian as a foreign language in the Chinese audience are revealed, due to the peculiarities of men-tal activity, as well as ethno-cognitive and ethnopsychological factors that can not be considered outside of nationally oriented learning.

УЧЕБНЫЙ АНАЛИЗ КОММУНИКАТИВНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ-ВЫСКАЗЫВАНИЯ АКТИВНОГО И ПАССИВНОГО СТРОЯ В ЗЕРКАЛЕ КИТАЙСКОГО ЯЗЫКА КАК РЕАЛИЗАЦИЯ КОММУНИКАТИВНОГО ПОДХОДА В ОБУЧЕНИИ РКИ

1. Преподавание русского языка китайским учащимся ставит лингводидактическую проблему описания системы изучаемого языка сквозь призму языка учащегося [10]. Необходимость

создания ориентированных на китайскую аудиторию лингводидак-тических материалов связана с существенными типологическими различиями родного и изучаемого языков. Предлагаемый в статье материал имеет практический характер, а принятый автором подход соответствует современному лингводидактическому направлению функционально-коммуникативной лингводидактической (педаго-гической) модели языка [2; 4].

Типологические различия русского (РЯ) и китайского (КЯ) языков имеют не только поверхностные, формальные, но и более глубокие, структурно-семантические, следствия, которые необходимо учитывать в практике преподавания русского языка как иностранного в китайской аудитории [4]. Как известно, механизм актуального членения (АЧ) обеспечивает коммуникативные потребности говорящего и связность на уровне текста [4]. Средством АЧ мы считаем грамматическую категорию залога, и, по всей видимости, он является универсальным механизмом [7; 8].

Категория русского залога ярко демонстрирует обусловленность формально-синтаксического и содержательного (коммуникативного и интерпретационного) уровней предложения-высказывания (ПВ) коммуникативными задачами говорящего [4; 6]. Это основной механизм конверсии, понимаемой как мена субъектно-объектных отношений. Коммуникативный замысел связан с определением темы (того, о чем говорится, предикандума), причем в качестве темы в РЯ может быть вы-брана любая словоформа независимо от своей синтаксической позиции и порядка слов [4; 6; 7]. Кроме того, порядок слов (ПС) в русском языке

И. И. Акимовакандидат филологических наук,

доцент Дальневосточного института ВГУЮ

Хабаровск, Россия[email protected]

Ключевые слова:категория

коммуникативности, актуализационная

парадигма, порядок слов, актуальное членение речи,

национально ориентированная грамматика, функционально-

коммуникативный синтаксис


В ответе интонационно выделен компонент со-бака: 妮娜拿把肉给狗给。 Nǐná bǎ ròu duì gǒu gěi le. — Букв.: Нина + БА мясо + ДУИ собака дала.

2. Вопрос: Что Нина дала собаке? — 妮娜把什么给狗了? НИНА БА ШЭН МЭ ГЭЙ ГОУ ЛЭ? — Калька: Нина БА что дать собака ЛЭ?

В КЯ возможны варианты ответа, в которых ин-тонационно выделен компонент мясо. Ответ 1: 妮娜把肉给狗了。Nǐná bǎ ròu duì gǒu gěi le. — Букв.: Нина + БА + мясо для собака дать ЛЭ. Ответ 2: 妮娜把肉给狗吃了。Nǐ ná bǎ ròu gěi gǒu chī le. — Букв.: Нина + БА + мясо дать собака есть + ЛЭ.

3. Вопрос: Кто дал собаке мясо? — 是誰把肉給了狗? Shì shuí bǎ ròu gěi le gǒu? Ответ: 是妮娜把肉给了狗。 Shì Nǐná bǎ ròu gěi le gǒu. ШИ НИНА БА ЖОУ ГЭЙЛЭ ГОУ. — Букв.: Это есть Нина + БА + мясо дать ЛЭ собака.

В ответе КЯ использует эмфатический порядок слов.

4. Вопрос: Мясо дали или не дали собаке? — 有沒有把肉给了狗? Yǒu méiyǒu bǎ ròu gěi le gǒu? — Букв.: Имел ли место факт дачи мяса собаке? Есть вариант с именем донатора: 是不是你把肉给狗了? Shì bùshì Nǐná bǎ ròu gěi gòu? — Букв.: Да не да Нина + bǎ + мясо дать собака?

В ответе на этот вопрос содержится подтвержде-ние одного из альтернативных вариантов. Oтвет: 是的。妮娜把肉给狗吃了。Shì de, Nǐná bǎ ròu gěi gǒu chī le. — Букв.: Верно. Нина мясо дала собакa ела. Или: 不是，尼娜没有把肉给狗吃。Bùshì, Nínà méiyǒu bǎ ròu gěi gǒu chī. — Букв.: Нет, Нина мясо собаке есть не давала.

5. Вопрос: Где кусок мяса? — 肉在那儿？ Ròu zàinà ér? ЖОУ ЦЗАЙ НАЭР? — Мясо где?

Ответ: 妮娜拿把肉给狗了。Nīnà ná bǎ ròu gěi gǒu le. — Букв.: Нина то + БА + мясо дать собака ЛЭ. В ответе КЯ интонационно выделен компонент собака. Коммуникативно значимый компонент выделяется более сильным ударением (тоном).

Для того чтобы присоединить объект со значением донатива (мясо), в КЯ необходимо построить допол-нительное предложение ела мясо, так как китайский глагол, как правило, одно-двухвалентный: 喂过狗了，吃肉了。Wèiguò gǒu le, chī ròu le. ВЭЙГУО ГОУ ЛЭ, ЧШИ ЖОУ ЛЭ. — Букв.: накормить собаку ЛЭ, еда/есть мясо ЛЭ. Такое ПВ будет косвенным ответом на вопросы 4 и 2. На вопросы 1 и 4 по-китайски можно ответить, используя пассивную конструкцию: 喂过狗了。Wèiguò gǒu le. ВЭЙГУО ГОУ ЛЭ. = Собака накормлена.

� II. ВОПРОСЫ ПО МОДЕЛИ ПАССИВНОГО ЗАЛОГА

1. Специальные вопросы без изменения ПС в РЯа) Латентный вопрос что?Вопрос: Что было дано собаке Ниной? — 妮娜

把什么东西扔给狗了? Nīnà bǎ shénme dōngxi rēng

gěi gǒu le? НИНА БА ШЭНМЭ ДОНЬСЫ ЖЭН ГЭЙ ГОУ ЛЭ = Нина БА какой продукт бросить дать собака ЛЭ? Или: Что съела собака? — 狗吃了什么? Gǒu chī le shénme? — Букв.: Что бросили собака съела? ГОУ ЧШИЛЭ ШЭНМЭ? = Собака есть+ЛЭ что?

Ответ: Ниной был дан кусок мяса. — 被妮娜扔过去的是一块肉。Bèi Nínà rēng guò qùde shì yīkuài ròu. БЭЙ Нина бросить ГУО (рез.) ЧУЙДЭ ШИ ЙИ КУАЙ ЖОУ.

Синонимичный вопрос: Что было брошено Ниной собаке? — 被妮娜扔过去的是什么? Bèi Nǐná rēng guò qùde shéi shen me? — Букв.: БЭЙ Нина бросить ГУО (рез.) ЧУЙДЭ (прошлое) что?

Ответ: Кусок мяса. (Кусок мяса был дан собаке Ниной.) — 被妮娜扔给狗的是一块肉。 Bèi Nīnà rēng gěi gǒu de shì yīkuài ròu. — Букв.: БЭЙ Нина брошен-ный данный собака ДЭ есть кусок мяса.

б) Латентный вопрос с местоимением кем?Вопрос: Кем был дан кусок мяса собаке? —

那块肉被谁扔给狗了? nà kuài ròu bèi shuí reng gěi gǒu le? НА КУАЙ ЖОУ БЭЙ ШУИ ЖЕН ГЭЙ ГОУ ЛЭ? — Букв.: Тот кусок мясо БЭЙ кто бросить дать собака ЛЭ?

Ответ: Ниной. — 那块肉被妮娜给狗扔过去了。 Nà kuài ròu bèi Nǐná gěi gǒu rēng guò qù le. НА КУАЙ ЖОУ БЭЙ НИНА ГЭЙ ГОУ ЖЕН ГУО ЧУЙ ЛЭ — Букв.: Тот кусок мяса Нина дать собака съела.

в) Латентный вопрос с местоимением кому?Вопрос: Кому был дан Ниной тот съеденный кусок

мяса? — 妮娜把那块吃掉的肉给谁扔过去了? Nīnà bǎ nà kuài chī diào de ròu gěi shuí rēng guò qù le? — Нина + bǎ + тот кусок съеденный (ЧШИ ДИАО ДЭ) мясо ГЭЙ (предлог Д. п.) кто бросать ГУО (рез.) + ЧУЙЛЭ (= прошло)?

Ответ: Тот кусок мяса Ниной собаке дан. — 那块肉被妮娜给狗扔过去了。Nà kuài ròu bèi Nǐná gěi gǒu rēng guò qù le. НА КУАЙ ЖОУ БЭЙ НИНА ГЭЙ ГОУ ЖЕН ГУО ЧУЙ ЛЭ. — Тот кусок мясо БЭЙ Нина ГЭЙ собака бросить ГУО (рез.) ЧУЙЛЭ (= прошло).

Ответ с изменением ПС: Ниной собаке был дан тот кусок мяса. — 妮娜把那块肉给狗扔过去了。 Nina bǎ nà kuài ròu gěi gǒu rēng guò qù le. НИНА +БА+ НА КУАЙ ЖОУ ГЭЙ ГОУ ЖЕНГУО ЧУЛЭ. — Букв.: Нина БА тот кусок мясо ГЭЙ (предлог Д. п.) собака кормить ГУО бросить ЛЭ = Нина БА тот кусок мясо скормила собака.

г) Сложный вопрос кому и кем (было отдано мясо)?В качестве ответа на сложный вопрос Кому и кем

было отдано мясо? получим парцеллированное ПВ: Кусок мяса был дан собаке Ниной. — 一块肉被妮娜给狗扔了过去—是妮娜。 Yīkuài ròu bèi shuí gěi gǒu rēng le guòqù — shì Nǐná. ЙИ КУАЙ ЖОУ БЭЙ ШУИ ГЭЙ ГОУ ЖЭНЛЭГУОЧУЙ — есть НИНА. — Букв.: Кусок мяса кто-то дать собака кормить прошло — есть Нина.

функционально обусловлен задачами текстообразо-вания — созданием темо-рематической связности. Особенность языков с развитой падежной системой состоит в том, что порядок слов является функцио-нальным, гибким: по сути это порядок словоформ, а не членов предложения. В языках аналитического строя, к каким относится китайский, порядок слов более жесткий, грамматический, это порядок син-таксических позиций [1]. Практически это означает, что смена актуального членения имеет следствием изменение грамматической структуры ПВ. Это важно учитывать при обучении инофонов — носителей языков иной типологии.

Осуществляя темо-рематическое членение, го-ворящий задает направление движения мысли и определяет синтаксическую модель, по которой будет разворачиваться ПВ. Активная и пассивная модели в РЯ одинаково системны и коммуникативно равноправны. Кроме того, одинаково системны и ПВ с прямым и обратным порядком слов, и каждый из синтаксических вариантов с одним и тем же дено-тативным содержанием дает свою актуализационную парадигму. Хотя основным принципом обучения РКИ признается коммуникативный принцип [5], в грамматике для иностранцев коммуникативные варьирования ПВ практически не представлены. Мы предлагаем знакомить учащихся с коммуникатив-ной парадигмой ПВ, с тем чтобы не через запятую, а с опорой на конситуацию (латентный вопрос) де-монстрировать действительный и действенный ме-ханизм грамматической организации русской речи.

2. КЯ относится к числу аналитических языков, в которых порядок слов выполняет грамматические, а не коммуникативные (как в славянских языках) функции. Поэтому в силу его типологических осо-бенностей носителей КЯ следует обучать коммуника-тивным механизмам, свойственным русскому языку. Вначале рассмотрим, как строится работа по овладе-нию линейно-интонационными структурами (ЛИС) в базовом учебно-методическом комплексе (УМК) «Дорога в Россию» [3], в версии, ориентированной на китайских учащихся, затем предложим свою ме-тодику с опорой на родной язык учащегося, хорошо зарекомендовавшую себя в аудиториях носителей

аналитических языков — китайского, таджикского и узбекского.

В УМК работа с ИК-1, 2, 3 начинается с первого урока: учащиеся учатся задавать и правильно отве-чать на вопросы Что это?, Кто это?, Это Иван?, Он дома?, восстанавливать вопросы по ответам. При постановке вопросов с вопросительными словами сколько, почему, когда (урок 7) коммуникативная роль просодических средств РЯ проявляется в меньшей степени.

Во второй части данного УМК есть задания на по-становку вопросов к объектным ролям и сирконстан-там по данным ответам, содержащим информацию об обстоятельствах (о месте и времени — Когда Га-гарин полетел в космос? (урок 2); Как часто ты хо-дишь в театр? (урок 3); о времени — Когда у тебя день рождения?; о причине — Почему хочешь уйти? и цели — Зачем учишь японский?; об источнике получения объекта (донаторе) — От кого письмо? и о наличии предмета в личной сфере лица — У тебя есть ручка?; о принадлежности — Чьи это вещи? и определительности — Это фотография университе-та? (Нет, Кремля) (урок 4); о цели движения — Куда ты идешь? (урок 5).

Анализ материала УМК показал, что актуали-зационная парадигма русского ПВ в УМК «Дорога в Россию» (части 1–3) не представлена. Китайские учащиеся знакомятся с функцией актуального члене-ния в основном «стихийно». Изменению ПС (Ты сок пил? Ты пил сок? Сок пил ты?) мы тоже целенаправ-ленно, на уровне дидактических единиц, не учим, как не учим отвечать на «да-нет вопросы» типа Ты пил сок?, Ты пил сок? Опытный преподаватель обращает на это внимание, но сама методика обучения таким явлениям в УМК не заложена.

3. Различия типологий родного и изучаемого языков столь велики [9], что эффективным методом оказывается контрастивный учебный анализ (грам-матический навигатор). Предлагаем для знакомства с актуализационными, коммуникативными и интер-претативными механизмами РЯ включить в арсенал методических материалов для студентов-филологов и магистрантов коммуникативную парадигму ПВ с денотативными ролями «донатор», «получатель», «донатив» Нина дала собаке кусок мяса. Рассмотрим ее синтаксические конверсивы с разным порядком слов и их коммуникативные реализации в зависимости от латентного вопроса.

� I. ВОПРОСЫ ПО МОДЕЛИ АКТИВНОГО ЗАЛОГА

Ответы на специальные вопросы1. Вопрос: Кому Нина дала мясо? — 妮娜把那块肉

给谁了? Nīnà bǎ nà kuài ròu gěi shuí rēng guò qù le. НИНА БА НА КУАЙ ЖОУ ГЭЙ ШУИ ЖЭЕНГУО ЧУЙЛЭ? Нина +БА тот кусок мясо дать кто бросить+ГУО (рез.) ЧУЙЛЭ (= прошло)?

Типологические различия русско-го (РЯ) и китайского (КЯ) языков имеют не только поверхностные, формальные, но и более глубокие, структурно-семантические, след-ствия, которые необходимо учи-тывать в практике преподавания русского языка как иностранного в китайской аудитории.


в котором повторилось присутствовавшее в вопросе слово (например на вопрос Где был Иван в воскресенье? студент дает ответ В воскресенье была солнечная погода. А надо ответить В парке).

Представленные нами материалы успешно прошли апробацию: метод обратного перевода позволяет достичь осознания лингвистического материала.

4. Для полноты понимания проблемы соотнесем речевые реализации русского и английского (АЯ) языков. В английском языке есть три СК для ПВ с нейтральным ПС: одна СК активного и две СК пассивного залога: 1. Nina gave the piece of meat to the dog. — Букв.:

Нина дала кусок мяса собаке; 2. The dog was given the piece of meat. — Букв.: Со-

бака была данной куском мяса; 3. The piece of meat was given to the dog by Nina. —

Букв.: Кусок мяса был скормлен (= дан) соба-ке Ниной.

В письменной речи (в первую очередь это отно-сится к художественной литературе) англоговоря-щие активно используют стратегию графического выделения логического центра ПВ (фокуса ремы).

Слово, на которое падает логическое (эмфатическое) ударение, принято выделять курсивом: Nina gave the piece of meat to the dog; Nina gave the piece of meat to the dog; Nina gave the piece of meat to the dog; Nina gave the piece of meat to the dog; Nina gave the piece of meat to the dog.

Эмфатический порядок слов дает следующие варианты ПВ в АЯ:

It was Nina who gave meat to the dog. — Это была Нина, кто дал собаке мясо.

It was meat that Nina gave to the dog. — Это было мясо, что Нина дала собаке.

It was a dog who was given by meat. — Это была собака, кому дали мясо.

Таким образом, материал показывает, что ПС, АЧ и залоговые трансформы — это языковые универса-лии, обеспечивающие коммуникативные механизмы любого естественного языка. В коммуникативной парадигме ПВ нашли объяснение системные для РЯ явления, которые очень сложны для инофонов и по этой причине не представлены в УМК терми-нологически. Однако это не означает, что комму-никативные явления не могут или не должны быть представлены на понятийной основе.

� ЛИТЕРАТУРА: 1. Алисова Т. Б. Очерки синтаксиса современного итальянского языка. М., 1971. 2. Амиантова Э. И., Битехтина Г. А., Всеволодова М. В., Клобукова Л. П. Функционально-коммуникативная лингво-

дидактическая модель языка как одна из составляющих современной лингвистической парадигмы (становление специальности «Русский язык как иностранный») // Вестник МГУ. 2001. № 6.

3. Антонова В. Е., Нахабина М. М., Толстых А. А. Дорога в Россию: Учебник русского языка (базовый уровень). М.; СПб., 2004. Ч. 1, 2.

4. Всеволодова М. В. Теория функционально-коммуникативного синтаксиса: фрагмент прикладной (педагогиче-ской) модели языка: Учебник. М., 2000.

5. Вятютнев М. Н. Коммуникативная направленность обучения русскому языку в зарубежных школах // Русский язык за рубежом. 1977. № 6.

6. Ковтунова И. И. Порядок слов и актуальное членение предложения. М., 1976. 7. Ломтев Т. П. Основы синтаксиса современного русского языка. М., 1958. 8. Типология пассивных конструкций. Диатезы и залоги / Отв. ред. А. А. Холодович. Л., 1974. 9. Чейф У. Данное, контрастивность, определенность, подлежащее, топик и точка зрения // Новое в зарубежной

лингвистике. Вып. 11. М., 1982.10. Юдина Л. П. О роли родного языка при обучении русскому языку иностранцев // Из опыта преподавания русско-

го языка иностранцам: Сб. ст. М., 1964.

I. I. Akimova

TRAYNING ANALYS OF ACTIVE AND PASSIVE VOICE SENTENCE COMMUNICATIVE STRUCTURE IN THE MIRROR OF CHINESE

LANGUAGE IN ORDER TO REALIZE THE COMMUNICATIVE APPROACH IN TEACHING RUSSIAN AS A FOREIGN LANGUAGE

Keywords: communicative category, aktualization paradigm, Russian as a foreign language, word order, the actual division of speech, na-tional-oriented grammar, functional and communicative syntax.

The article discusses the Russian didactic presentation of language actualization category, which is formed by word order and grammatical voice, intonation structure as well. Marked typological differences of the Russian and Chinese languages related to the nature and functions of word order. It is proposed to include the actualization paradigm of active and passive sentence to the educational materials to discover the didactical basic of foreign language teaching. Сommunicative variants had been analyzed in the mirror of Chinese and English.

2. Альтернативные закрытые вопросы (латент-ный вопрос да или нет?)

а) Вопрос к предикату: о действииВопрос: Кусок мяса был отдан собаке Ниной или

нет? — В КЯ c изменением ПС: 块肉被你拿扔过去的了或是没有? Yīkuài ròu bèi Nǐná rēng guò qù de le huò shì méiyǒu? — Кусок мяса БЭЙ Нина дан брошен, или есть нет?

Ответ: 是。被妮娜扔过去的是一块肉。Shi. Bèi Nǐná rēng guòqù de shì yīkuài ròu. — Да. Ниной дан брошен кусок мяса. ДА. БЭЙ Нина брошенное есть один кусок мясо.

б) Вопрос к кванторному слову, управляющему объектом передачи: о куске

Вопрос: Кусок мяса был дан собаке Ниной (или все мясо)? — 被妮娜扔过去的是一块肉吗? Bèi Nīnà rēng guòqù de shì yīkuài ròu ma? БЭЙ НИНА ЖЭН-ГУОЧУЙДЭ ШИ ЙИ КУАЙ ЖОУ МА? БЭЙ Нина брошенное есть один кусок мясо МА?

Ответ без изменений ПС в КЯ: 一块肉被妮娜给狗扔过去了。 Yīkuài ròu bèi Nīnà gěi gǒu rēng guòqù le. ЙИКУАЙ ЖОУ БЭЙ НИНА ГЭ ГОУ ЖЕН ГУОЧУЙ ЛЭ. — Букв.: Один кусок мяса + БЭЙ + Нина собаке скормить отдать.

Вопрос с изменением ПС в КЯ: 被妮娜扔过去的是一块肉吗? Bèi Nīnà rēng guò qù de shì yīkuài ròu ma? БЭЙ Нина брошенный ест один кусок мясо МА? — Букв.: Ниной собаке был дан кусок мяса?

Ответ: 被妮娜扔过去的是一块肉。 Bèi Nínà rēng guò qù de shì yīkuài ròu. БЭЙ Нина брошенное есть один кусок мяса. — Букв.: Ниной данное брошенное есть один кусок мяса.

в) Вопрос к имени объекта передачи: о мясеВопрос: Ниной собаке был дан кусок мяса (или

рыбы)? — 被妮娜扔过去的是一块肉(或是鱼)? Bèi Nīnà rēng guòqù de shì yīkuài ròu (huò shì yú)? БЭЙ НИНА ЖЭН ГУОЧУ ДЭ ШИ ЙИ КУАЙ ЖОУ (ХУО ШИ Ю)? — БЭЙ Нина брошенный есть один кусок мясо (или есть рыба)?

Ответ c изменением ПС в КЯ: Кусок мяса был дан собаке Ниной. — 一块肉被妮娜给狗扔过去了。 Yīkuài ròu bèi Nīnà gěi gǒu rēng guòqù le. — Букв.: Один кусок мяса + БЭЙ + Нина дать собака бросать ГУО ЧУЙ ЛЭ (= прошло).

г) Вопрос к имени получателя: о собакеВопрос: Кусок мяса был дан Ниной собаке (или

кошке)? — 妮娜把一塊肉扔给了狗（或貓）？ Nī nà bǎ yīkuài ròu rēng gěi le gǒu (huò māo)? НИНА БА ЙИ КУАЙ ЖОУ ЖЕН ГЭЙ ЛЭ ГОУ (ХУО МАО)? — Нина БА один кусок мясо кормить дать ЛЭ собака (или кошка)?

Ответ с изменением ПС: Собаке. — 给狗。 Gěi gǒu.

д) Вопрос к имени субъекта передачи — дона-тора: о Нине

Вопрос: Кусок мяса был дан собаке Ниной или нет? В КЯ активная модель: 是不是妮娜给狗扔过一块肉或没有? Shì bùshì Nǐná gěi gǒu rēngguò yīkuài ròu huò méiyǒu? — Букв. калька: ШИ БУШИ НИНА ГЭЙ ГОУ ЖЭНГУО ЙИ КУАЙ ЖОУ ХУО МЭЙО? Есть нет (ШИ БУШИ) Нина дать собака бросить один кусок мясо или нет (ХУО МЭЙО)?

Ответ: 是妮娜给狗扔过一块肉。Shì Nǐná gěi gǒu rēngguò yīkuài ròu. ШИ НИНА ГЭЙ ГОУ ЖЭНГУО ЙИ КУАЙ ЖОУ. — Букв. калька: Есть Нина дать собака бросить один кусок мясо.

Активные реализации конверсивной моделиВопрос к субъекту-бенефициенсу: о собакеВопрос: Собака съела кусок мяса, данный Ниной?

(= Cобака съела или нет тот кусок мяса, что был ей дан Ниной?) — 狗吃了被妮娜扔过去的那块肉吗? Gou chi le bèi Nǐná rēng guò qùde na kuai rou ma? ГОУ ЧШИ ЛЭ БЭЙ НИНА ЖЕНГУОЧУЙДЭ НА КУАЙ ЖОУ МА? — Букв.: Собака есть +ЛЭ БЭЙ Нина дан-ный тот кусок мяса +МА?

Ответ: 狗吃了那块肉。Gǒu chi le nà kuài ròu. ГОУ ЧШИЛЭ НА КУАЙ ЖОУ. — Букв.: Cобака есть +ЛЭ тот кусок мясо.

Пассивные реализации конверсивной моделиВопрос к объекту передачи: о мясеВопрос: Тот кусок мяса, что Нина дала (Ниной

данный), съеден или нет? — В КЯ:被妮娜扔过去的那块肉被吃了吗? Bèi Niná rēng guò qùde na kuai rou bei chi le ma? БЭЙ НИНА ЖЕН ГУО ЧУЙДЭ НА КУАЙ ЖОУ БЭЙ ЧШИЛЭ МА? — Калька: БЭЙ Нина бро-сить тот кусок мясо БЭЙ есть+ЛЭ +МА?

Ответ : Тот кусок мяса, данный Ниной, съеден. — 被妮娜扔过去的那块肉已被吃了。 Bèi Nǐná rēng guò qu de nà kuài ròu yi bei chi le. БЭЙ НИНА ЖЕН ГУО ЧУЙДЭ НА КУАЙ ЖОУ ЙИ БЭЙ ЧШИЛЭ. — Калька: БЭЙ Нина бросить тот кусок мясо уже БЭЙ есть+ЛЭ.

Эмфатический порядок слов как способ актуализации

Примеры из КЯ показывают, что в нем, как и в РЯ, актуализационные механизмы действуют за счет из-менения ПС. КЯ активно использует эмфатический порядок слов (Это было мясо…; Это была Нина…; Это была собака…). Возможностей для коммуникативного варьирования при помощи ЛИС в КЯ меньше, чем в РЯ (а значит, ЛИС надо учить специально), но все коммуникативные нужды говорящих покрываются имеющимися возможностями.

Для китайских учащихся возможность изменения порядка словоформ далеко не самоочевидная вещь. Неумение оперировать смыслами, поиск формаль-ных, а не смысловых опор задерживает развитие речи. На вопросы по тексту преподаватель часто получает неверные ответы, так как учащиеся вы-бирают в качестве ответа то предложение текста,


В наше время государство пытается объединить народ одним литературным языком — путунхуа. Каждый образованный китаец говорит и на путун-хуа, и на своем диалекте в зависимости от условий общения. Поэтому диалектные черты часто сохраня-ются в речи образованных китайцев, что оказывает большое влияние на изучение иностранного языка, в том числе русского.

Поскольку китайский литературный язык путун-хуа опирается на северные диалекты, фонетические системы внутри северных диалектов гораздо ближе к путунхуа, чем системы южных диалектов. Поэтому китайские северяне являются носителями более стандартного путунхуа, и большинство нарушений в их русской речи объясняется интерференцией путунхуа. Разница обеих систем показана в табли-цах 1, 2, где русские звуки записаны кириллицей, а китайские — латиницей.

Сравнивая две системы, можно прогнозировать следующие ошибки в речи северных диалектов ки-тайского языка:

1) фонематические ошибки: а) неразличение и смешение русских согласных звуков по твердости/мягкости: [п] — [п’], [б] — [б’], [ф] — [ф’], [в] — [в’], [м] — [м’], [с] — [с’], [з] — [з’], [н] — [н’], [л] — [л’], [г] — [г’], [х] — [х’], [р] — [р’]. Следует отметить, что носители северных диалектов не смешивают [т] — [т’] и [д] — [д’], так как они всегда вместо [т’] и [д’] произносили китайский переднеязычный пе-редненебный звук [tɕ]; б) неразличение и смешение русских согласных звуков по глухости — звонкости: [п] — [б], [п’] — [б’], [т] — [д], [т’] — [д’], [к] –[г], [к’] — [г’]; в) замена русских глухих звуков китайски-ми придыхательными, звонких — непридыхатель-ными, [п] — [п’] → [pʰ], [б] — [б’] → [p], [т] — [tʰ], [д] — [t], [к] — [к’]→ [kʰ], [г] — [г’] → [k]; г) на месте русского дрожащего звука [р] звучит боковой звук [l], русский произносят как [л]усский, бар — как ба[л].

2) фонетические ошибки: а) русские смычные [т’] и [д’] реализовались как китайская аффриката [tɕ], например, тетрадь — как [tɕ]етра[tɕʰ], дедушка — как

[tɕ]едушка; б) на месте русской переднеязычной аф-фрикаты [ц] произносят китайскую апикальную придыхательную аффрикату [tsʰ]. Например, цифра звучит как [tsʰ]ифра; в) в закрытом слоге, и особенно после гласного звука или перед заднеязычным со-гласным китайские учащиеся иногда вместо русского [н] произносят китайский заднеязычный носовой [ŋ]. Например, вон произносят как во[ŋ], банк — как ба[ŋ]к, крестьян — как крестья[ŋ]; г) вместо русской переднеязычной аффрикаты [ч] произносится либо китайская ретрофлексная придыхательная аффриката [tʂʰ], либо придыхательная дорсальная аффриката [tɕʰ]. Например, чай реализуется как [tʂʰ]ай, число — как [tʂʰ]исло, чувство — [tɕʰ]увство, печь — как пе[tɕʰi]; д) вместо губно-зубного звука [в] реализуется гласный звук [u], восемь — [u]осемь.

Носители северных диалектов на месте русских звуков [ф], [м], [н], [л], [с], [ш], [ж], [щ’] реализуют китайские [f], [m], [n], [l], [s], [ʂ], [ʐ], [ɕ]. Несмотря на то что между этими сходными звуками существует в той или иной степени различие по артикуляции, при восприятии на слух такие замены не мешают правильно понять значение слова.

Южные китайские диалекты отличаются от путун-хуа и друг от друга инициалями, финалями, тонами и позиционными закономерностями. Если южане из разных диалектных ареалов разговаривают лишь на своем диалекте или говоре, то общение между ними невозможно.

С точки зрения согласных звуков главные отличия между южными диалектами и путунхуа следующие.1. Количество согласных звуков в южных диа-

лектах различается. В чэндуском говоре (представитель юго-западного гуаньхуа) на-считывается 19 согласных звуков, в яньчжоу-ском говоре (представитель гуаньхуа цзянху-ай) — 16, в сучжоуском говоре (представитель диалектов у) — 27 согласных, в чаншаском говоре (представитель диалектов сянь) — 19, в наньчанском говоре (представитель диа-лектов гань) — 18, в мэйсяньском говоре

Рисунок 1. Рисунок 2.

НАРУШЕНИЕ ПРОИЗНОШЕНИЯ РУССКИХ СОГЛАСНЫХ В РЕЧИ СЕВЕРНЫХ И ЮЖНЫХ КИТАЙСКИХ УЧАЩИХСЯ

К итай — страна с полицентрической структурой диалектов, занимающих прочные позиции на местах и пользующихся не меньшим престижем, чем национальный язык. Многочис-

ленные диалекты являются одним из характерных признаков лингви-стической ситуации Китая как в прошлом, так и в настоящее время. Литературный китайский язык сложился на основе живых диалектов. В настоящее время китайский язык распадается на семь основных диа-лектных групп: северные диалекты (гуаньхуа), у, сянь, гань, хакка, юэ, минь [4: 10]. Область диалектов гуаньхуа, которые являются основой общенационального литературного языка путунхуа, занимает при-мерно три четверти территории Китая, в основном к северу от Янцзы и только на крайнем западе выходит на юг Китая. Остальные 6 групп диалектов распространены на юго-восточной территории страны. Эта классификация была выполнена по лингвистическим (фонетическим, лексическим и грамматическим) признакам. Внутри группы гуаньхуа, в свою очередь, различают несколько подгрупп, к северным диалектам относятся пекинский гуаньхуа, северо-восточный гуаньхуа, хэбэйско-шаньдунский гуаньхуа, гуаньхуа цзяоляо, гуаньхуа чжунъюань, гуаньхуа ланьинь, а к южным диалектам — юго-западный гуаньхуа, гуаньхуа цзянхуай и остальные 6 диалектных групп (см. Рис. 1). Географической разделительной линией между Северным и Южным Китаем считается горная гряда Хуайхэ-Циньлин.

На протяжении всей истории Северный Китай был ареной серьезных исторических событий, в которых участвовало большинство населения. В то время Южный Китай жил мирной жизнью и был разделен на раз-личные области, жители которых мало общались между собой. Туда переселялись беженцы с севера. Поэтому лингвистическая ситуация была разной на севере и на юге Китая. На севере страны концентрация населения была высокой, что способствовало сближению диалектов, которые и сейчас активно используются местными жителями [1: 14–15].

В Южном Китае люди жили в долинах больших рек, разделенных высокими горами, на которых находились поселения национальных меньшинств, настороженно относившихся к населению долин. Каждая провинция Юго-восточного Китая говорила на собственном диалекте. Таким образом, единый общегосударственный устный язык в средне-вековом Китае отсутствовал [1: 14–15].

И. М. Логиновадоктор филологических наук,

профессор Российского университета дружбы народов

Москва, Россия[email protected]

Чжао Чжэпреподаватель

Хайнаньского университетаХайкоу, Китай

[email protected]

Ключевые слова:китайские диалекты, звуковая

интерференция, обучение русскому языку в китайской

аудитории


� ТАБЛИЦА 3

Диа- лекты

Рус- скиесоглас-ные

путунхуа у сянь юго-запад.

гуаньхуа

гань хакка минь гуаньхуацзянхуй

юэ

п, п’ pʰp

pʰp

pʰp

pʰp

pʰp

pʰp

pʰp

pʰp

pʰp

б, б’ p pb

p p p p pb

p p

ф, ф’ f f fx

f f f ph

f f

в, в’ u v u u u u u u w

м, м’ m m m m m m m m m

т tʰ tʰ tʰ tʰ tʰ tʰ tʰ tʰ tʰ

т’д’

tɕʰ tɕʰ tɕʰ tɕʰ tɕʰ tʰt

tʰt

tɕʰ tʰt

д t td

t t t t t t t

т’д’

tɕ dʑ tɕ tɕ tɕ tʰt

tʰt

tʰt

tʰt

ц tsʰ tsʰ tsʰ tsʰ tsʰ tsʰ tsʰ tsʰ tsʰ

с, с’ s s s s s s s s ʃ

з, з’ ts z z z ts ts ts ts ʃ

н nŋ

nŋ

nlŋ

nlŋ

nlŋ

nŋ

nŋ

nlŋ

nŋ

н’ n ȵ ȵl

ȵl

ȵl

ȵ ȵ ȵl

ȵ

л, л’ l l ln

ln

ln

l l ln

l

ч tʂʰtɕʰ

tɕʰ tɕʰ tɕʰ tɕʰ tsʰ tsʰ tɕʰ ʧʰ

ш ʂ s s s s s s s ʃ

ж ʐ z z dʐ s s s s ʃ

щ ɕ ɕ ɕ ɕ ɕ s s s ʃ

к, к’ kʰ kʰ kʰ kʰ kʰ kʰ kʰ kʰ kʰ

г, г’ k kg

k kg

k k kg

k k

х, х’ x xh

x x xh

xh

xh

xh

xh

р, р’ l l ln

ln

ln

l l ln

l

� ТАБЛИЦА 1Согласные звуки русского языка

место образования

способ образования

Губные Переднеязычные

Сре

днея

зычн

ые

сред

нене

бны

е

Заднеязычные

губные зубные зубные передне- небные

сред

нене

бны

е

задн

енеб

ные

т. м. т. м. т. м. т. м. м. т.

См

ычн

ые

взры

вны

е

шум

ные л. п пʼ тʼ кʼ к

в. б бʼ дʼ гʼ г

сонорныеносовые м мʼ нʼ

аффрикаты чʼ

Щел

евы

е

шум

ные

гл. фʼ сʼ ш щʼ хʼ х

зв. вʼ зʼ ж

j

сонорные лʼ

дрожащие р рʼ

� ТАБЛИЦА 2Согласные звуки путунхуа

место образования

способ образования

Губные Переднеязычные

задн

еязы

чны

е

губ. зуб.дор-

сальн.зубные

альвео-ляр-ные

передненебные

каку-ми-

нальн.дор-

сальн.

См

ычн

ые

взры

вны

е

шум

-ны

е непр. p t k

пр. pʰ tʰ kʰсонорныеносовые m n ŋ

аффр.непр. ts tʂ tɕ

пр. tsʰ tʂʰ tɕʰ

Щел

евы

е

шумныегл. f s ʂ ɕ xзв. ʐ

сонорные l


ЛЕКСИКА РУССКОГО И КИТАЙСКОГО ЯЗЫКОВ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ СФЕРЫ ЕЕ УПОТРЕБЛЕНИЯ

В се без исключения слова, которые употребляются в том или ином языке, входят в его словарный состав. Но при этом в любом языке существует широкий круг слов, который объединяет все

«корневые» слова, а также дает языку «базу для образования новых слов» [5]. Такие слова обычно имеют определенные и устойчивые значения, являющиеся общими для всех носителей языка, и не изменя-ются в течение длительных периодов времени. В основной словарный фонд входят лексемы, обозначающие жизненно и социально важные понятия, действия, свойства: вода, земля, человек, отец, мать, работать, идти, видеть, слышать, большой, добрый, хороший, злой, белый, светло, темно, быстро и др. В языкознании данный круг слов принято называть общеупотребительной лексикой языка.

К общеупотребительной лексике относятся и местоимения, и числи-тельные, а также большая часть служебных слов — предлогов, союзов и частиц. Конечно, общеупотребительная лексика может пополнять-ся словами, которые ранее имели ограниченную (диалектную или профессиональную) сферу употребления, а кроме того, некоторые общеупотребительные слова с течением времени могут выходить из общего оборота, сужать сферу своего употребления.

Стоит отметить, что слова основного словарного фонда относятся к нейтральной лексике, а это значит, что их можно использовать в любом жанре речи (устная и письменная речь, проза и стихи и т. д.) и в любом контексте.

В китайском языке также существуют общеупотребительные слова, которые условно можно разделить на следующие группы.1. Природные явления: 天tian (небо), 地di (земля), 风feng (ветер),

云yun (облако), 水 shui (вода), 火huo (огонь), 雷lei (гроза), 电dian (молния) и др.

2. Бытовые реалии: 米mi (рис), 灯 deng (лампа), 菜cai (овощ), 布bu (ткань)，刀dao (нож), 笔bi (ручка)，车che (машина), 船chuan (судно) и др.

3. Части человеческого тела: 心xin (сердце), 头tou (голова)，手shou (рука), 脚jiao (нога)，牙ya (зубы), 血xue (кровь), 口kou (рот) и др.

4. Родственные отношения: 爷爷ye ye (дедушка), 奶奶nai nai (ба-бушка), 爸爸ba ba (папа), 妈妈ma ma (мама), 哥哥ge ge (старший брат), 弟弟di di (младший брат) и др.

Суй Тао аспирант Государственного

института русского языка им. А. С. Пушкина

Пекин, Китай[email protected]

Ключевые слова:лексика русского языка,

лексика китайского языка, общеупотребительные слова,

жаргонизмы, специальная и профессиональная лексика

(представитель диалектов хакка) — 17, в ся-мэньском говоре (представитель диалектов минь) и в гуанчжоуском говоре (представитель диалектов юэ) — 18 согласных, а в путунхуа насчитывается 22 согласных звука.

2. В большинстве южных диалектов имеются характерные согласные звуки, которые отсут-ствуют в путунхуа, например, в сучжоуском го-воре (диалекты у) существуют переднеязычная передненебная звонкая аффриката [ʥ], зубной щелевой звонкий [z], в гуанчжоуском говоре (диалекты юэ) есть постальвеолярные звуки [ʧ], [ʧʰ], [ʃ], в мэйсяньском говоре имеется фа-рингальный щелевой звук [h] и т. д.

3. В большинстве диалектов отсутствуют какуми-нальные согласные [tʂ], [tʂʰ], [ʂ], [ʐ].

4. Во многих диалектах не различаются носовая фонема [n] и боковая фонема [l], выделяются 4 типа смешения: а) все [l] звучат как [n]; б) на-оборот, все [n] звучат как [l]; в) [l] и [n] счита-ются одной фонемой и абсолютно взаимо-заменяемы; г) мена [l] и [n] появляется лишь в определенных условиях;

5. В некоторых южных диалектах в позиции пе-ред гласным [u] губно-зубная фонема [f] заме-няется либо заднеязычной фонемой [x], либо губно-губной фонемой [p], а в диалектах минь губно-зубная инициаль [f] совсем отсутствует.

Сравнив согласные звуки китайских южных диа-лектов с русским языком, мы спрогнозировали воз-можные нарушения произношения русских согласных в речи носителей южных диалектов (см. таблицу 3).

Все нарушения произношения русских согласных, возникающие в речи носителей северных диалектов, также существуют в речи носителей южных диалек-тов. Кроме того, интерференция южных диалектов может вызвать следующие ошибки.1. В позиции перед гласным звуком вместо русско-

го [ф] носители диалектов сянь (старая школа) могут произносить заднеязычный [x], а носители

диалектов минь — губно-губной звук [p], или фарингальный звук [h], так как в этих диалектах отсутствует губно-губной звук [f].

2. В отличие от носителей северных диалектов носители диалектов хакка, минь и юэ на ме-сте [т’], [д’] могут произноситься [tʰ] (или [tʰi]), [t] (или [ti]): читать звучит как чита[tʰ] или чита[tʰi], девушка — как [t]евушка;

3. В большинстве южных диалектов отсутствуют какуминальные звуки, в связи с этим в русской речи носителей этих диалектов могут не раз-личаться русские свистящие [с], [с’], [з], [з’] и шипящие звуки [ш], [ж], чаще всего на месте шипящих реализуются свистящие: лежат реа-лизуется как ле[ш]ат, жаль — [з]аль.

4. В диалектах сянь, юго-западного гуаньхуа, гань и гуаньхуа цзянхуй носовая фонема [n] и боковая фонема [l] не противопоставлены, поэтому носители этих диалектов чаще всего смешивают их и дрожащие [р] — [р’]: удобные произносится как удоб[л]ые, окне — ок[л’]е, жена — же[л]а, журнальный — журна[н’]ьный, светлая — свет[н]ая, острый — ост[н]ый, ри-сунок — [н’]исунок и т. п.

5. Вместо переднеязычного передненебного зву-ка [щ] носители диалектов хакка, минь и гу-аньхуа цзяхуй могут быть реализованы как переднеязычный зубной звук [с], так как в этих диалектах отсутствует звук [ɕ], который похож на русский звук [щ];

6. На месте заднеязычного [х] произносится юж-ный диалектный фарингальный звук [h]: хорошо звучит как [h]орошо, художник — как [h]удожник.

Таким образом, по нашему наблюдению, нару-шений произношения согласных в речи носителей северных диалектов китайского языка в некоторой степени было меньше, чем в речи носителей южных диалектов. Поэтому на начальном этапе китайские учащиеся с севера страны чаще говорят по-русски лучше, чем учащиеся с юга Китая.

� ЛИТЕРАТУРА:1. Астрахан Е. Б., Завьялова О. И., Софронов М. В. Диалекты и национальный язык в Китае. М., 1985.2. Завьялова О. И. Диалекты китайского языка. М., 1996.3. Словарь китайских диалектов / Под ред. Ван Фу Тан. Пекин, 2003.4. Юань Цзя-хуа. Диалекты китайского языка. М., 1965.5. 李小凡，项梦冰。汉语方言学基础教程。北京大学出版社，2009。(Ли Сяо Фань, Сян Мэн Бин, Основ-

ной курс китайской диалектологии. Пекин, 2009.

I. M. Loginova, Chao Che

THE PROBLEMS OF CHINESE STUDENTS IN RUSSIAN PRONUNCIATION

Keywords: Chinese dialects, consonant interference, teaching Russian to Chinese.The present study focuses on the real accent of Russian speech in the Northern and southern Chinese from the point of view of

pronunciation consonant sounds, which is important for the study of sound interference of the Northern and southern dialects of the Chinese language in the Russian language. The practical value of our research is related to teaching Russian language to Chinese learners from different dialect areas of the country. The relevance of the conducted research is also due to the relatively low level of knowledge about the dialects of the Chinese language.

Лингвистика РУССКИЙ ЯЗЫК ЗА РУБЕЖОМ / специальный выпуск / 43РУСИСТИКА КИТАЯ

В китайском языке также существует жар-гонная лексика. Например, раньше лоточни-ки имели свои жаргонные цифры для того, чтобы посторонние не знали конъюнктуру: 平头ping tou (жарг.) — 一 yi (в литературном язы-ке — один),空工kong gong (жарг.) — 二 er (два), 横川heng chuan (жарг.) — 三san (три), 侧目ce mu (жарг.) — 四si (четыре)，缺丑 que chou (жарг.) — 五wu (пять), 断大duan da (жарг.) — 六liu (шесть), 皂底zao di (жарг.) — 七qi (семь) и т. д.; жар-гон в криминальной среде:胡子hu zi (жарг.) —

土匪tu fei (разбойник), 佛爷fo ye (жарг.) — 窃贼qie zei (вор), 吊参diao chen (жарг.) — 绑架bang jia (по-хищение), 八叉ba cha (жарг.) — 父亲fu qing (отец).

Таким образом, через сопоставление конкрет-ных примеров общеупотребительной, профес-сиональной и специальной, а также жаргонной лексики русского и китайского языков сделаем вывод: в лексике русского и китайского языков существует определенное сходство с точки зрения сферы ее употребления.

� ЛИТЕРАТУРА1. Апресян Ю. Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка // Апресян Ю. Д. Избранные труды.

М., 1995. Т. I.2. Костомаров В. Г. Языковой вкус эпохи. СПб., 1999.3. Крысин Л. П. Русское слово, свое и чужое. Исследования по современному русскому языку и социолингвистике. М., 2004.4. Новиков Л. А. Семантика русского языка. М., 1982.5. Реформатский А. А. Введение в языковедение / Под ред. В. А. Виноградова. М., 1996.6. Русский язык конца ХХ столетия (1985–1995) / Под. ред. Е. А. Земской. М., 1996.7. 现代汉语, 黄伯荣廖序东主编, 2011.8. 现代汉语, 黄伯荣李炜主编, 2012.9. 现代汉语, 商务印书馆, 北京. 2013.

T. Sui

VOCABULARY RUSSIAN AND CHINESE IN TERMS OF ITS SCOPE OF USE

Keywords: the vocabulary of the Russian language, the vocabulary of the Chinese language, common words, jargon, and special professional vocabulary.

This article compares the lexical system of Russian and Chinese languages based on the scope of the use of words. The author describes the common, special and professional vocabulary in both languages and focuses on jargon. Citing examples of the use of different words and phrases, the author argues that the lexical systems of Russian and Chinese languages are similar in regard to the scope of language units.

5. Действия: 走zou (ходить), 想xiang (думать), 写xie (писать), 喜欢xi huan (нравиться), 学习xue xi (учиться) и др.

6. Свойства или состояния человека и предме-та: 大da (большой), 小xiao (маленький), 好hao (хорошо), 坏huai (плохо), 甜tian (сладкий), 苦ku (горький), 美丽mei li (красивый), 快乐kuai le (веселый) и др.

7. Местоимения: 我wo (я), 你ni (ты) и др.8. Числительные: 一 yi (один), 十shi (десять),千qian

(тысяча) и др.Слова, употребляемые людьми тех или иных

профессий, входят в профессиональную и специ-альную лексику. Например, термином настыл в ме-таллургии обозначают остатки застывшего металла в ковше, но рабочие называют эти остатки козлом (следовательно, настыл — официальный термин, козел — профессионализм); вогнутый шлифоваль-ник (специальный термин) оптики называют также чашкой (профессионализм); наждачная бумага — это официальное, терминологическое название, а шкур-ка — профессионализм (rusolimp.kopeisk.ru/leksik).

Специальная терминология, как правило, пол-ностью покрывает специальную область науки или техники. Таким образом, все без исключения основ-ные понятия сферы получают терминологическое наименование. Рассуждая о профессионализмах и специальных терминах, академик В. Г. Костома-ров отмечает: «Здесь действует тенденция, с одной стороны, к устранению дублетов и многозначных терминов, а с другой — к установлению строгих границ каждого термина и четких отношений его с остальными единицами, образующими данную терминологическую систему» [2].

Поскольку профессионализмы появляются в уст-ной речи людей, занятых одной определенной про-фессией, они редко образуют систему, а значит, являются менее регулярными, чем специальная лексика. Для некоторых объектов и понятий имеются профессиональные наименования, а для других их нет. «Значение профессионализма, возникающее обычно на базе метафорического переосмысления слова или оборота, нередко пересекается со зна-чениями других профессионализмов», — пишет В. Г. Костомаров [2]. В отличие от специальных тер-минов, профессионализмы более экспрессивны.

В китайском языке, как и в русском, существуют профессиональная и специальная лексика, напри-мер, торговые профессионализмы: 旺季wang ji (сезон оживления), 淡季dan ji (мертвый сезон), 高档gao dang (высокосортный), 盘货pan huo (переучет това-ра), 紧俏商品jin qiao shang pin (дефицит); транспорт-ные профессионализмы: 客车ke che (пассажирский поезд), 超载 (chao zai) (перегрузка),航班hang ban (рейс), 晚点吨位duo wei (тоннаж); театральные про-фессионализмы: 台步tai bu (сценическая походка), 圆场 yuan chang (сделать круг по сцене) , 亮相liang xiang (поза для выявления духовного

облика действующего лица),老生lao sheng (амплуа актера, исполняющего роли стариков и пожилых людей) и др.

В китайском языке также существует специ-альная лексика, например, философские тер-мины: 存在cun zai (существование), 意识yi shi (сознание), 辩证法bian zheng fa (диалектика), 机械唯物论 ji xie wei wu lun (механический ма-териализм); экономические термины: 商品shang pin (товар), 资本zi ben (капитал), 商品经济shang pin jing ji (товарное хозяйство); литературные и художественные термины: 主题zhu ti (мотив), 题材ti cai (тема), 形象xing xiang (образ), 情节qing jie (сюжет), 旋律xuan lu (мелодия), 构图gou tu (композиция) и др.

Слова, употребление которых свойственно людям, образующим обособленные социальные группы, составляют лексику жаргонную. Так, в жаргоне офеней — бродячих торговцев, существовавших в России XIX в., — были слова мелех (молоко), сары (деньги), зетить (говорить) и др. В жаргоне бур-саков — учащихся бурс — были слова сбондить (украсть), жучить (строго взыскивать), рождество (лицо) и др. [4]. Кроме того, сохраняется и постоянно обновляется лексика молодежного жаргона.

Жаргонная лексика имеет узкую сферу употреб-ления: ее используют в основном среди «своих», т. е. в общении с людьми того же социального круга, что и говорящий. В художественных произведе-ниях жаргонные слова могут служить для речевой характеристики персонажей, употребляться в целях стилизации.

Современная литературная речь, особенно в уст-но-разговорной ее разновидности, испытывает зна-чительное влияние социальных жаргонов. «Лексика, которая раньше была уделом замкнутой человече-ской среды — уголовников, мафиози, проститу-ток, наркоманов и др., с 90-х гг. XX в. начала звучать из уст носителей литературного языка» [3], нередко жаргонные слова попадают в прессу, звучат с экра-на телевизора. Таковы, например, слова стольник «сто рублей», баксы «доллары», врубиться «начать понимать что-либо», достать «надоесть, утомить раз-говорами, просьбами и т. п.», кайф «удовольствие», тащиться «возбуждаться, испытывать приятное чувство от чего-либо».

Приведем следующие примеры из прессы: «Прав-да, это будут не те качки, что в 1990-х устраивали разборки, а любимая в народе группа с лидером во главе…» («Московский комсомолец», 2015, № 26) «Бриллианты Зыкиной, особняк Пороховщикова… Так ли уж неизбежны некрасивые разборки вокруг звездного наследства?» («Труд», 2015, № 057). «Все-российская ночная музейная тусовка уже приносит свои плоды. И плоды эти — все более легкомыслен-ное отношение к музеям как таковым, музейным раритетам, памятникам и в целом — к исторической памяти народа» («Суть времени», 2013, № 30).

Императорский дворец в Пекине — один из символов Китая.

РУССКИЙ ЯЗЫК ЗА РУБЕЖОМ / специальный выпуск / 45РУСИСТИКА КИТАЯЛингвистика

и древней таинственной философией (т. е. гаданием, примитивным мышлением, колдовством и др.) [4: 104]. В китайской культуре числа отличаются волшебны-ми значениями, яркой выразительностью. С древних времен китайская философия о числах представляла и представляет квинтэссенцию китайской традици-онной культуры, почти в каждом числе содержатся особые культурные элементы, имеющие национальную значимость. Например, число цзю (девять) является самым большим положительным, считается представи-телем неба или небосвода, который состоит из девяти небесных сфер. В китайском языке цзю (девять) созвучно со словом цзю (долгий, долголетие), в связи с этим ки-тайцы называют небо цзю тянь, цзю чун, цзю сяо (девять небес), а самую высокую и самую удаленную от земли девятую небесную сферу — цзю чун тянь (девятым небом), символизирующим предел благополучия и счастья. В китайской пророческой книге «И-Цзин» («Книга перемен», или «Каноны перемен» — один из старейших классических текстов Китая, представ-ляющий собой мантическую, то есть гадательную систему) число лю (шесть) является символом удачи. Лю представляет шесть направлений трехмерного пространства (вперед-назад, вверх-вниз и вправо-вле-во), выражает гармонию времени и пространства. Помимо этого, слово-число лю (шесть) в китайском языке созвучно со словом лю (благополучие, удачная карьера), поэтому лю (шесть) символизирует благо-получие, спокойствие и удачу. Ба (восемь) считается самым любимым и счастливым числом, означающим совершенство, богатство и счастье. Оно имеет тесную связь с древнекитайской философией — буддизмом

и даосизмом. Например, в буддийской школе имеются Ба цзисян, или Ба бао (Восемь драгоценностей, или восемь эмблем славы, или восемь символов счастья — благой зонт, золотые рыбки, драгоценная ваза, лотос, белая раковина, бесконечный узел, стяг победы, колесо дхар-мы), каждый из этих предметов несет в себе глубокий философский смысл и свое собственное символическое значение. В даоском предании действуют ба сянь (восемь Бессмертных), каждый из них в земной жизни пока-зывает свое чудесное волшебство. В Древнем Китае существовало 8 символов, называемых ба гуа (восемь триграмм — комплекс символических знаков для гадания). Эти триграммы, представляющие собой 8 главных явлений природы (небо, земля, огонь, вода, гора, озеро, гром, ветер), символизируют китайские пространственные представления. А для предсказа-ния судьбы человека чаще употребляется гороскоп, так называемый ба цзы (восемь иероглифов — год, месяц, день и час рождения человека), обозначенный в восьми знаках десятеричного и двенадцатеричного циклов. Кроме этого, звучание слова-числа ба (восемь) сходно со словом фа (богатство). А число сы (четыре) имеет особое символическое значение для китайцев и считается приносящим несчастье и неудачу, так как по-китайски слово-число сы (четыре) и слово сы (смерть) звучат одинаково.

С точки зрения прагматики эмоциональные ассо-циации чисел отражают психологические пережи-вания человека, желание защитить себя от нечистой силы и выпросить счастье у бога. Между людьми, выросшими в разной национальной культуре, суще-ствует общее, потому что все они стремятся к луч-шему и надеются избежать беды в жизни. Но под влиянием национальной культуры между ними неизбежно имеются расхождения в выражении своих желаний и надежд.

В русском и китайском языках слово-число три имеет теснейшую связь с религией и философией. Известная во всем мире идея триединства является основой многих древних философских, религиозных учений и мифических преданий. Дух триединства проявляет себя везде и во всем [5]. Три — популярное число в русской культуре, в произведениях устного народного творчества число три встречается едва ли не в каждой сказке: было у старика три сына…; три девицы под окном…; три богатыря земли русской; трех-головый дракон; герой должен решить три задачи; ехать три дня и три ночи; в тридевятом царстве, в триде-сятом государстве и т. д. То же наблюдается в рус-ских устойчивых выражениях: плакать в три ручья; заблудиться в трех соснах; согнуться в три погибели; наврать с три короба и др. У русского народа имеются такие обычаи как трижды стучать по дереву; трижды плевать через левое плечо; троекратный поцелуй и др.

В древнекитайской философии подчеркивается триединство неба, земли и человека. Такая концеп-ция отражается в строении и значении китайского иероглифа ван (государь). Иероглиф 王 — ван (государь)

НАЦИОНАЛЬНО-ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ АССОЦИАЦИИ, СВЯЗАННЫЕ С ЧИСЛАМИ В РУССКОМ И КИТАЙСКОМ ЯЗЫКАХ

В языковой картине мира слова, обозначающие числа, в качестве осо-бого лингвокультурного явления имеют и основное семантическое значение, и коннотативное, т. е. фоновое значение, вызывающее

у человека разнообразные ассоциации и эмоции. Коннотативное значе-ние чисел не связано напрямую с их буквальным значением и стилисти-ческой приметой, а основывается на скрытых национально-культурных компонентах, возникает при определенных условиях воображения, через цифровой мост между предметом А и предметом Б, в сопровождении сильного чувства и отчетливого отношения к жизни человека [6: 34].

В русском и китайском языках почти каждое слово-число содержит в себе богатый национально-культурный смысл, отражающий эволю-цию философии, эстетики, религии, обычая, верований и познания миров традиционной культуры одной нации. В длительном истори-ческом развитии происхождение чисел тесно связывается с древней таинственной философией. Когда-то русский народ под влиянием греческой и христианской культуры образовал таинственные пред-ставления о числах, считал некоторые из них волшебными, символи-зирующими счастье или беду, и сообщал этим числам определенные эмоциональные коннотации. В цифровой культуре русский народ преклоняется перед нечетными числами, в его понятии нечетные числа являются счастливыми, а четные — бесовскими числами, имеющими прямые связи с чертом [2: 14]. Любимые у русских числа три и семь несут в себе определенные культурные коды. Число три означает мо-гучую силу природы, выражает триединство времени и трехмерность пространства. В представлении предков нынешних россиян земля была плоская и держалась на трех китах, которые плавали в безбрежном всемирном океане. Эти киты считались основой основ, опорой миро-здания. Символично и число семь. Оно считается священным и ему приписывается мистическое свойство приносить людям счастье [1: 238]. Два по русскому поверью связано с чертом, является источником беды в мире. Такое традиционное понятие о числах отражается во многих устойчивых словосочетаниях и выражениях, таких как бог любит троицу; без троицы дом не строится; три кита; быть на седьмом небе; семь пядей во лбу; семеро одного не ждут; черта с два и т. д.

Знания народа Китая о функциях чисел связаны не только с жизненной потребностью в ведении счета, но и с мифическими представлениями

Цун Япинпрофессор Института

иностранных языков Шаньдунского университета

Цзинань, Китай[email protected]

Ключевые слова:национально-эмоциональные

ассоциации, национальная культура, культурно-

языковая функция, слова-числа, китайский язык,

русский язык

Китайская пророческая книга «И-Цзин».


В русском и китайском языках некоторые слова-числа (тринадцать, четыре и др.) могут вызвать не-гативные ассоциации, считаются «несчастливыми». Из-за этого люди стараются так или иначе избегать таких чисел. «Несчастливые» числа у каждой на-ции свои. Россия, как и все европейские страны, рассматривает тринадцать как число несчастливое, приносящее неудачу и беду. Существует выражение Тринадцатым за стол не садись — не то быть беде. В русском языке тринадцать называют чертовой дю-жиной. Совпадение тринадцатого числа с пятницей принято считать «черной пятницей», то есть крайне несчастливым днем недели.

А в китайской традиционной культуре число ши сань (тринадцать) считается счастливым. Древние архитектурные башни построены высотой в трина-дцать этажей, под Пекином находится известный во всем мире ши саньлин (тринадцать захоронений императоров династии Мин). Во многих религиоз-ных учениях часто употребляется число тринадцать. Число четыре для русского народа имеет значение единства, символизирует порядок пространства и земли, представляет четыре времени года, четыре стороны света и четыре стихии природы, в русском языке есть такое выражение: идти на все четыре сто-роны. А для китайцев число сы (четыре) хотя число четное, но нелюбимое, предвещает неблагополучие в делах и напрасные усилия в бесперспективном деле. Это поверье связано с тем, что в китайском языке слово-число сы (четыре) по произношению созвучно со словом смерть, поэтому многие ки-тайцы отказываются от числа сы (четыре) в своей жизни, не выбирают номер сы (четыре) для своего телефона, не устраивают свадьбу четвертого чис-ла и т. д. Число тридцать три имеет для русского народа достаточно большое значение, потому что тридцать три года называют возрастом Христа, это важный жизненный рубеж. А для китайцев особым значением обладает число сань ши (тридцать), так как по учению Конфуция именно сань ши (тридцать лет) — особый возраст. В китайском языке широко распространяется такой фразеологизм: сань ши эр ли (в тридцать лет стать самостоятельным, т. е. в тридцать лет человек должен найти себя в жизни).

Слова-числа в русском и китайском языках служат не только знаками для осуществления арифметиче-ских действий, определяющих количество предметов или лиц, но и особыми символами, выражающими богатые национально-культурные коннотативные значения и вызывающие у носителей языка сходные или различные эмоциональные ассоциации. Они формируют особую цифровую культуру с нацио-нальным колоритом и оказывают большое влияние на жизнь человека разных стран.

� ЛИТЕРАТУРА:1. Бурау И. Я. Загадки мира цифр и чисел. Донецк, 1996.2. Кириллин В. М. Символика чисел в литературе Древней Руси. СПб., 2000.3. Лю Гуанчжуй. Культура и обычаи русского и китайского языков. Пекин, 1999.4. Лю Сяочунь. Таинственный язык Китая. Пекин, 1999.5. Цифра «три» — магическая. narod.ru.6. Цун Япин. Цифровая культура в китайской и русской нациях // Русский язык в Китае. 2006. № 2.

Cong Yaping

NATIONAL-EMOTIONAL ASSOCIATIONS RELATING NUMBERS IN RUSSIAN AND CHINESE LANGUAGES

Keywords: national-emotional associations, national culture, the cultural-linguistic function, words and numbers, in Russian and Chinese languages.The article is devoted to the study of national-emotional associations relating numbers in Russian and Chinese languages. Words and

numbers not only are important means to describe the world and human life, but also carry the cultural-linguistic function to convey one’s emotions. For each nation and its own culture, numbers are special symbolic signs which can arouse native speakers’ similar or different emotional associations, reflect rich national cultures and have a great influence on the lives of the people from different countries.

состоит из трех горизонтальных черт и пересекаю-щей их вертикали. Верхняя горизонтальная черта символизирует небо, нижняя — землю, средняя — человека, который от имени неба управляет землей, а вертикальная черта символизирует дао (путь — это основополагающее понятие китайской философской мысли, указывает на духовный путь, которым необ-ходимо сознательно идти). В китайской литературе число сань (три) появляется не так часто, как в рус-ской, но считается совершенным и многократным, что находит отражение во фразеологизмах и пословицах, напр.: бин дун сань чы, фэй и жи чжи хань (Все это имеет свои глубокие корни), и эр цзай, цзай эр сань (снова и снова (букв. — и еще три раза), и вэнь сань бу чжи (на каждый вопрос — три «не знаю»), ши бу гуо сань (не больше трех раз). В китайской традиции имеется обычай бан цяо сань гэн (удары в колотушку в третью ночную стражу — время с 11 часов до 1 часа ночи) и бай сань син (поклоняться трем звездным богам — Фу-син (богу богатства), Лу-син (богу слу-жебного положения), Шоу-син (богу долголетия) и др.

Числа один (и) и десять (ши) вызывают у русских и китайцев особое чувство и сходную положительную и активную ассоциацию. Для народов двух стран число один является не только начальным числом в счетной системе, но источником всех дел, всех ве-ществ и всех чисел, оно представляет единичность и целостность на свете, символизирует благополучие и счастье в жизни. В современном русском языке есть немало выражений со словом-числом один. Напри-мер, одно целое; все до одного; одному богу известно; один в поле не воин; семеро одного не ждут и т. д. В Китае число и (один) тесно связывается с основой китай-ской примитивной философии «Тай-цзи» (великий предел — это идея предельного состояния бытия), в которой считается, что Вселенная как единое целое

основывается на одном, в связи с этим возникают такие выражения, как и ци хэ чэн (закончить/сделать / одним духом), и цу цзи цзю (одним шагом сделать — быстро и легко добиться успеха), вань сы и шэн (один шанс из десяти тысяч остаться живым), и нуо цянь цзинь (один договор дороже тысячи золотых (ср. русское уго-вор дороже денег), и ван эр чжи (с одного взгляда понять), и синь бу ке эр юн (За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь) и т. д. Русский и китайский народы считают число десять (ши) символом совер-шенства, гармонии, законченности и представителем целостности Вселенной. В России и Китае принята десятичная система исчисления. Исходя из основ десятичной системы и привычки считать и исчислять, число десять (ши) казалось самым большим и конеч-ным. Отсюда возникло много выражений и в русском, и в китайском языках. Например, в русском: попасть в десятку; через десятые руки… а в китайском: ши нянь хань чуан (десять лет у холодного окна — долго и упорно учиться), ши нянь цзю ву юй (из десяти лет девять лет не встречаться — крайне редко), ши фа ши чжун (из десяти раз ни одного промаха — метко стре-лять), ши вань ва цянь ли (за тридевять земель) и др.

Слова-числа семь (ци) и девять (цзю) в русском и китайском языках считаются магическими, но их коннотативное значение может вызвать неодинаковые эмоциональные ассоциации у народов двух стран. В представлении русского народа семь — это самое священное, самое счастливое, самое лучшее число. Оно считается предельным числом, представляет рай, небесное царство, которое помещалось на седьмом небе. Семь как особый культурный символ появляется в фольклоре, сказках и народных обычаях, что отражает стремление русского народа к счастью. А в китайской традиционной культуре и народных обычаях число ци (семь) имеет отношение к смерти человека, служит ма-гическим действием на воскрешение человека, поэтому оно связывается со смертью, бедствиями и несчастьем. В соответствии со своими обычаями китайцы соблюда-ют семь периодов траура по умершему в течение семи семидневок, т. е. 49 дней после смерти. Число девять у русского народа не вызывает положительных ассоциа-ций, потому что это число связывается с днем траура. По преданию русского народа через девять дней после смерти душа покидает тело человека, в сороковой день уходит в царство небесное. А для китайцев цзю (девять) знаменует господство и безграничную власть китайского императора, а также долговечность неба и земли. Древние китайцы разделили Поднебесную на цзю чжоу (девять географических областей) и на-зывали Древний Китай цзю чжоу. Китайские импе-раторы благоговели перед числом девять и считали, что их власть ниспослана богами, живущими на девя-том небе. В результате этого как в китайских мифах и преданиях, древнем императорском и дворцовом бытии, так и в традиционной культуре и философии число девять насыщено священным и символическим значением [3: 149].

8 символов, называемых Ба гуа (восемь триграмм — комплекс символических знаков для гадания).

Сань син (три звездных бога — Фу-син, Лу-син, Шоу-син).


между китайским и русским народами. Хотя кях-тинский русско-китайский пиджин уже в основ-ном исчез, он как факт истории, оставивший след в русской культуре (церемонии чайного чаепития), привлекает наше внимание.

Возникновение кяхтинского русско-китайского пиджина тесно связано с пограничной торговлей между Россией и Китаем. Говоря о развитии этой торговли, необходимо упомянуть два важных до-говора в истории отношений двух сторон — Кях-тинский договор (1727 г.) и Кяхтинский городской договор (1792 г.). Кяхтинский договор 1727 г. пер-вым легализировал русско-китайскую погранич-ную торговлю. По подписанному договору старый город Кяхта принадлежал России, а напротив него Китай построил новый город — Маймачин. Так появился торговый рынок на границе Китая и Рос-сии — кяхтинский рынок, а Кяхта и Маймачин ста-ли русско- китайскими пограничными торговыми пунктами и быстро развивались. Подписание же Кяхтинского городского договора символизирова-ло, что кяхтинская торговля вошла в стабильный шестидесятилетний период развития. Е. П. Силин писал: «Подписанное в 1792 г. соглашение креп-че, чем все бывшие соглашения. Это соглашение ни разу не нарушено» [9: 98]. К первой половине XIX в. русский город Кяхта стал важным торговым пунктом в Сибири, назывался «сибирским Гамбур-гом», «пустынной Венецией» и т. д. В это время важнейшим товаром становится китайский чай. Первая половина XIX в. — золотая эра кяхтинской торговли: годовой товарооборот составил более 10 миллионов рублей.

За десять лет до подписания Кяхтинского дого-вора русские купцы уже начали торговать с китай-цами в Кяхте. «В первые годы в Кяхте жило около 100 семей» [6: 50]. Число торговцев в Маймачине начало расти с 60-х гг. XVIII в., т. е. со времени пре-кращения отправки русских караванов в Китай в 1768 г. в Кяхте жило 380 торговцев, а в 1774 г. число торговцев составило 488 [9: 91].

Развитие кяхтинской пограничной торговли и постоянное долгосрочное общение между ки-тайскими и русскими купцами во второй четверти XVIII в. на кяхтинском рынке привело к появлению особого «маймачинского диалекта», т. е. кяхтинско-го русско-китайского пиджина. Он характеризуется ограниченной лексикой и простой грамматикой. Лексика была преимущественно русской, а грам-матический строй — китайским. Это в большой степени зависело от экономического положения носителей контактирующих языков — русского и китайского. В качестве временного коммуни-кативного средства этот язык удовлетворял по-требности в общении между купцами двух стран на рынке Кяхты, выполнял задачу передачи ин-формации. Кяхтинский русско-китайский пиджин представляется нам продуктом контакта русского

и китайского языков с одной стороны, а с другой стороны — средством и свидетельством культур-ного обмена между Китаем и Россией в данный исторический период.

Позднее этот язык распространился вдоль тор-гового пути Кяхта — Урга (Улан-Батор) — Пе-кин и в сибирских городах. В XIX в., а особенно в первые десятилетия ХХ в., вслед за активизацией русско- китайских и русско-монгольских контактов динамично расширялась база русско-китайского пиджина. Присоединение китайских территорий Приамурья и Приморья к России, а также про-никновение русского капитала в Маньчжурию, открытие движения Китайско-Восточной железной дороги, Октябрьская революция привели к широ-комасштабным миграциям и распространению близкого к кяхтинскому дальневосточного вари-анта русско-китайского пиджина и харбинского русско-китайского пиджина.

При династии Цин Монголия и Россия являлись основными торговыми партнерами шаньсийских купцов. «Если торговать с монголами, то дирек-тора и приказчики учат монгольский язык; а если с маньчжурами, то учат маньчжурский язык; если с русскими, то учат русский язык. Каждый вечер они берут брошюры в руки и учат соответствую-щий язык» [8: 73]. В городе Тайюань провинции Шаньси в Музее шаньсийских торговцев выставлен особый словарь с русским переводом, написанный китайскими буквами, который отражает упрощен-ный метод изучения русского языка шаньсийскими торговцами. В Маймачине шаньсийские торговцы старательно учили русский язык. Тесные контакты между двумя сторонами привели к возникнове-нию «торгового русского языка» — кяхтинского русско-китайского пиджина.

Многие русские ученые упоминали, что китайская власть вменяла в обязанность всем купцам, отправ-лявшимся в Россию, сдать экзамен по русскому языку (точнее, пиджину). С этой целью в Калгане (Чжан-цзякоу) была открыта специальная школа, где при обучении использовались словари-разговорники, в которых русские слова (точнее слова русско- -китайского пиджина) записывались китайскими

КЯХТИНСКИЙ РУССКО-КИТАЙСКИЙ ПИДЖИН

Кяхтинский русско-китайский пиджин, возникший во второй четверти XVIII в. в пограничных городах — русской Кяхте и ки-тайском Маймачине, является продуктом постоянных контактов

русского и китайского языков. Он представляет собой не только вре-менное коммуникативное средство, но также отражает результаты культурного обмена между двумя народами. Данная статья посвящена причинам возникновения кяхтинского русско-китайского пиджина, его лексико-семантическим группам, лексическим особенностям, причинам исчезновения и культурному обмену.

Пиджин как языковое явление исследовался разными учеными, отметившими его главные особенности: он служит вспомогательным средством общения и возникает в условиях экстремальных языко-вых контактов, когда у двух или нескольких групп людей, которым необходимо договориться о чем-то конкретном, нет общего языка. Говорящие на разных языках люди прибегают к внеязыковым фор-мам коммуникации (жесты, мимика), при этом они используют и отдельные слова своих родных языков. Если ситуация общения повторяется и в ней участвуют одни и те же люди, вырабатывается звуковой язык, т. е. появляются слова, понятные всем участникам контакта, а также набор правил для связи этих слов. Большинству пиджинов свойственны ограниченный словарь и чрезвычайно про-стая грамматика. Из всех традиционно выделяемых языковых функ-ций он реализует только коммуникативную [2: 139]. Этимология слова пиджин лингвистами до конца не выяснена, однако существует несколько гипотез его происхождения. Считается, что оно возник-ло в английском языке, восходит к названию старого китайско- английского Pidigin-English и впервые было зафиксировано в 1807 г. Ян Цзе в статье «Забайкальско- маньчжурский препиджин: опыт социолингвистического исследования» предлагает оригинальную гипотезу: «Слово «пиджин» происходит не столько от английского языка, сколько от китайского языка, возникло в начале XVII в. в ре-зультате влияния контактов языков китайского и русского» [11: 69].

Во второй четверти XVIII в. в пограничных городах — русской Кяхте и китайском Маймачине — зародился кяхтинский русско- китайский пиджин. Этот пиджин является не результатом коло-ниальной культуры, а следствием торговых и культурных обменов

Ма На аспирант факультета

русского языка Нанкинского университета

Нанкин, Китай[email protected]

Ключевые слова:языковые контакты,

культурный обмен, кяхтинский русско-китайский пиджин,

лексические особенности, культура чаепития

Пиджин как языковое явление исследовался разными учеными, отметившими его главные особен-ности: он служит вспомогательным средством общения и возникает в условиях экстремальных языко-вых контактов, когда у двух или нескольких групп людей, которым необходимо договориться о чем-то конкретном, нет общего языка.


представлял собой торговый язык, но и средство общения русских и китайских купцов в Кяхте и Маймачине. Культурный обмен между двумя сторонами осуществлялся в основном на мате-риальном уровне, а духовный культурный обмен присутствовал в меньшей степени, поэтому в кях-тинском русско-китайском пиджине, кроме тор-говых, имелись лишь тесно связанные с бытовой жизнью слова. Следует подчеркнуть, что большин-ство слов кяхтинского русско-китайского пиджина транскрибировано. В процессе контактов русского и китайского языков русский язык с более высоким экономическим положением играл роль сильного языка, а китайский язык с менее высоким эконо-мическим положением играл роль слабого языка, поэтому в кяхтинский русско-китайский пиджин вошло много слов из русского языка и мало слов из китайского. Это типичное отражение эконо-мического преимущества в языке.

Проанализировав выбранные материалы, мы выделили следующие особенности пиджина:1) Сохранение фонетических особенностей

русских слов. Значительный процент лексиче-ского фонда кяхтинского пиджина составляют слова, пришедшие из русского языка. Многие русские слова вошли в кяхтинский пиджин без каких-либо изменений или с небольшими из-менениями в плане фонетики. Сюда относятся: 麻拉 мала (мало), 煉尾 ляньвэй (левый), 不拉尾 булавэй (правый), 未史拿 вэйшина (весна), 念度 няньду (нету), 以由尼 июни (июнь), 以由力 июли (июль), 纳牙不力 наябули (ноябрь).

2) Системные фонетические различия:� отсутствие редукции у безударного гласно-

го [о]: 哦定普的 одинпудэ (один пуд), 哦变的обяньдэ (обед), 高勿利 гаоули (говорить), 或那儿хонаэр (фонарь), 哦各架不力 огэцзя-були (октябрь);

� отсутствие оглушения звонкого согласного [д] в конце слова: 扛淂 кандэ (год), 哦变的 обяньдэ (обед), 普的 пудэ (пуд);

� звук [с] русского языка часто произносится как [shi]: 沙目 шаму (сам), 史旺 шиван (сло-во), 未史拿 вэйшина (весна), 北史茂 бэйшимао (письмо), 史哥儿哥 шигээргэ (сколько).

3) Особенности заимствования глаголов:� русские глаголы вошли в кяхтинский пиджин

в форме императива: 高勿利 гаоули (говори), 夜史 еши (ешь), 必利били (бери), 不拉池 булачи (плачь), 未必利 вэйбили (выбери);

� глаголы в форме прошедшего времени муж-ского рода с добавлением -а: 纳少来 нашаолай (нашел), 不力少拉 булишаола (пришел), 念不力少拉 няньбулишаола (не пришел), 无少拉 ушаола (ушел).

4) Семантические различия. Переходя в кяхтин-ский пиджин, русские слова часто подвергались не только фонетическим, но и семантическим

изменениям. Чаще всего эти изменения своди-лись к некоторому расширению значения слова по сравнению с русским. Так, кяхтинское наре-чие мало, кроме значения, свойственного ему в русском языке, приобретает также значение «не только»; посиди — это не только «сидеть», но и «беседовать»; походи — не только «ходить, идти», но и «ехать»; спасибо — это не только «спа-сибо», но и «благодаря». Встречаются, однако, случаи и более существенного изменения значе-ния слова. Так, например, манера в кяхтинском пиджине — «обычай, тип, сорт, разновидность»; месяц — это вовсе не «месяц», а наречие «всегда».

Большинство пиджинов существует совсем недол-го, и они перестают использоваться, когда исчезают условия, благодаря которым они возникли. Кяхтин-ский русско-китайский пиджин обладал ограничен-ным словарем, чрезвычайно простой грамматикой, употреблялся в качестве временного регионального коммуникативного средства и удовлетворял потреб-ности в общении между китайскими и русскими куп-цами в определенное время и в определенном месте. В середине XIX в. Россия заставила Китай подписать ряд неравноправных договоров, которые сильно из-менили отношения между двумя странами. Резкое изменение оказало негативное влияние на развитие торговли в Кяхте; восстановление морского сообще-ния и открытие морской торговли между Китаем и другими странами нанесли тяжелый удар кяхтин-ской сухопутной торговле; открытие в начале XX в. Китайско-Восточной железной дороги и смещение русско-китайского торгового центра тяжести привели Кяхту к потере места в российско-китайской торговле. Кяхтинский русско-китайский пиджин, возникший и служивший кяхтинской торговле, постепенно поте-рял жизнеспособность и перестал активно употреб-ляться в первой половине ХХ в. Однако даже в 1990 г. на базаре под Улан-Батором еще видели пожилых китайских торговцев, говорящих на этом языке [12: 91].

Хотя кяхтинский русско-китайский пиджин уже почти исчез, он свидетельствует о результатах китайско-русских языковых контактов и культурного обмена между Китаем и Россией. Приведем в каче-стве примера русскую чайную культуру. Благодаря кяхтинской пограничной торговле китайский чай получил широкое распространение во всей России. А кяхтинский русско-китайский пиджин как комму-никативное средство внес большой вклад в чайный культурный обмен между двумя сторонами в городах Кяхте и Маймачине.

Чай занимает важное место в русской националь-ной культуре, но русская культура чаепития восходит к Китаю. По данным исторической литературы, русские впервые познакомились с чаем в 1638 г. Тогда чай как подарок монгольского хана привез в Россию русский дворянин Василий Сталков. Чай сразу полюбился русской знати. С начала 70-х гг.

иероглифами. Экземпляр такого разговорника имел-ся в рукописном отделе Института востоковедения (Санкт-Петербург). Он упомянут в «Кратком обзоре небуддийской части китайского рукописного фонда ИВАН СССР», сделанного К. К. Флугом: «Из рукопис-ных словарей и пособий для переводчиков занимате-лен китайско-русский тематический словарь «Э ло сы фань юй», предназначавшийся, вероятно, для китай-ских купцов. Вторая его часть состоит из отдельных русских фраз, переданных при помощи китайских знаков, причем значение этих фраз уловить иногда довольно трудно. Так, например, фраза, звучащая Ду-лу-гуай ма-нянь-эр нянь-ду, означает «другой манер (сорт) нету», а Ди-би гэ-дао-эр-ли чи-лао-вэй-кэ «тебе, который человек» соответствует, вероятно, русскому «откуда ты родом» и т. д.» [7: 67].

Действительно ли была открыта такая школа в Калгане (Чжанцзякоу)? Таких сведений в материа-лах династии Цин нет. По официальным данным, школа русского языка, созданная в Пекине в 1708 г., является первой официальной школой русского языка в Китае. Поэтому утверждение русских ученых об открытии такой специальной школы нуждается в дальнейших исследованиях.

Василий Паршин в книге «Поездка в Забай-кальский край» так описывает кяхтинский русско- китайский пиджин: «Китайцы торгуют с русски-ми и говорят на русском языке, который только кяхтинское население понимает. Если человек не прислушается к этому языку, то такой русский язык кажется одинаковым с китайским языком. Я еще помню несколько таких выражений, так, например, ка-ко ваша по-зо-ви? (Как вас зовут?), тала-гоа (торговый, купец), та-ну, хычи-нехычи, нехычи-кахычи (Как угодно — воля ваша — как хочешь). Не торгуя с русскими, китайские купцы с утра до вечера были в Кяхте, там они бывали в гостях и разговаривали с русскими. Если тогда хозяин был занят, то он совсем мог не заботиться об этих китайских гостях. А эти китайские гости, в свою очередь, не приносили хозяину хлопот, как русские говорят: они постоянные гости и большие друзья и ходят в гости каждый день. Китайские купцы не любили называться «китаец», а люби-ли называться «никанец» [6: 50]. Согласно этому тексту, китайские купцы торговали с русскими на «русском языке», который является именно русско-китайским пиджином.

Прошло много лет с тех пор, как кяхтинский русско-китайский пиджин исчез, сохранилось очень мало материалов. Все это затрудняет исследование употребления и языковых особенностей кяхтин-ского русско-китайского пиджина. Мы выбрали несколько страниц словаря шаньсийских торгов-цев с русским переводом, написанного китайскими буквами, и проанализировали употребление слов кяхтинского русско-китайского пиджина и его лек-сических особенностей.

Лексико-семантические группы кяхтинского русско-китайского пиджина разделяются на сле-дующие подгруппы: профессия и личность людей, природные явления, время, пространство, ощуще-ние, обиходные предметы и торговые слова.

1) Профессия и личность людей: 惺池的尔 синчидээр (мистер), 面洛池 мяньлочи (торговец), 棟根доугэнь (доктор), 悮池尼各 учинигэ (ученик), 波尔启那 боэрцина (портной), 望尔 ванэр (вор), 言未史坎 яньвэйшикань (носильщик).

2) Природные явления:顺子 шунь (солнце), 弄纳 нунна (луна), 此未之地 цывэйчжиди (звезда), 则的命纳弄那 цзэдэминнанунна (затмение Луны), 各浪木 гэланму (гром), 毛尼牙 маония (молния), 哈拉肚各 халадугэ (радуга), 未的儿 вэйдээр (ветер).

3) Время: 扛淂 кандэ (год), 未史拿 вэйшина (весна), 煉的 ляньдэ (лето), 卧昔由восию (осень), 几毛 цзимао (зима), 非袜拉力 фэйвалали (февраль), 马尔的 маэрдэ (март), 哈不煉力 хабуляньли (ап-рель), 马也 мае (май), 以由尼 июни (июнь), 以由力 июли (июль), 心架不力 синьцзябули (сентябрь), 哦各架不力 огэцзябули (октябрь), 纳牙不力 наябули (ноябрь), 力吓不力лисябули (декабрь), 笑文银 сяовэньинь (сегодня), 则伏度尔 цзэфудуэр (завтра), 棒昔力则度尔 бансилицзэдуэр (послезавтра), 尺拉史чилаши (вчера).

4) Пространство: 纳念卜 наняньбу (небо), 几明亮 цзиминлян (земля), 勿史道克 ушидаокэ (восток), 又合 юхэ (юг), 西未克 сивэйкэ (север), 煉尾ляньвэй (левый), 不拉尾 булавэй (правый), 未尔合 вэйэрхэ (верхний), 纳尼子 наницзы (нижний).

5) Ощущение: 合浪的内 хэландэнэй (прохладный), 染儿哥 жаньэргэ (жаркий), 史啚吉奴 шибицзину (холодный), 不浪 булан (теплый), 则苗而史 цзэмяоэрши (замерзший).

6) Обиходные предметы: 杠杜什坎 кандушикань (шкаф), 七嚢坎 цинанкань (чеканка), 劳什坎 лаошикань (ложка), 未利坎 вэйликань (вилка), 煉心坎 ляньсинькань (лестница).

7) Торговые слова: 交什外 цзяошивай (дешевый), 各到尾 гэдаовэй (готовый), 念各到尾 няньгэдаовэй (неготовый), 火淂浪克 ходэлангэ (срок), 到克夜史 даошиегэ (долг есть), 哦定普的 одинпудэ (один пуд), 北史茂 бэйшимао (письмо), 史哥儿哥那度 шигээргэнаду (сколько), 未必利 вэйбили (выбрать), 史唐牙史 шитаняши (настоящий), 发力世外 фалишивай (фальшивый), 念度няньду (нету), 夜史 еши (есть), 佃洛дяньло (делать), 念佃洛 няньдяньло (не делать), 未吊вэйдяо (видеть), 念未吊няньвэйдяо (не видеть), 那度наду (хотеть), 念那度няньнаду (не хотеть) и т. д.

Проанализировав лексико-семантические груп-пы кяхтинского русско-китайского пиджина, мы обнаружили, что в кяхтинском русско-китайском пиджине преимущественно присутствовали тор-говые и бытовые слова, означающие материаль-ные культурные понятия. Данный язык не только


XVII в. русские торговцы начали импортировать китайский чай. В 1679 г. Китай и Россия подписали первый договор чайной торговли, но из-за больших расстояний и проблем перевозки чая из Китая при-возили немного. Поэтому в XVII в. в России чай стал городским предметом роскоши, чаепитие являлось символом мощности и богатства. В 1727 г. после подписания Кяхтинского договора между Китаем и Россией Кяхта стала основным рынком чайной торговли двух стран. Хотя в провинции Шаньси чай не рос, он стал основным товаром шаньсийских купцов. При династии Мин было разрешено вести торговлю на севере провинции Шаньси, шаньсийские купцы продавали чай в Монголию, и русские купцы получали китайский чай у монголов. Вскоре после открытия торговли в Кяхте шаньсийские купцы начали поставлять туда чай.

Записи династии Цин свидетельствуют, что в Кях-ту все торговцы из провинции Шаньси привозили табак, чай, атлас, ткань и мелочный товар и меняли на шкуры и войлочные пластины. Тогда в России уровень жизни народа повсеместно повысился, чай вошел в каждую семью, в результате появилось вы-ражение «Лучше не есть целый день, чем не пить чая». В записи зарегистрировано: «В Нерчинском районе все население, независимо от того, старые они или молодые, богатые или бедные, увлеклись кирпичным чаем. Чай стал незаменимым главным питьем. Утром на завтрак хлеб и чай. Без чая люди

не работали. После обеда необходимо пить чай, каж-дый день пить чай более 5 раз. Увлекающиеся чаем люди могли пить 10–15 чашек. Когда бы то ни было идти в гости, обязательно угощают тебя чаем» [5: 26].

Русское выражение «пригласить на чай (на чашку чая)» означает приглашение друзей в гости и пред-ставляет собой оптимальное выражение дружеской искренности. В старое время русские привыкли пить чай и давать чаевые, возникло русское выражение «давать на чай».

Кяхтинский русско-китайский пиджин удовле-творил требование естественного общения между китайцами и русскими купцами в городках Кяхте и Маймачине, выполнил задачу информационной передачи, стал результатом контактов китайского и русского языков и средством русско-китайского культурного обмена. Несмотря на исчезновение этого пиджина, нельзя недооценивать его важность для русско-китайского культурного обмена. Кроме того, это явление имеет большое значение для разработ-ки проблемы языковых контактов, межкультурной коммуникации. Русско-китайский пиджин как новый язык сформировался на базе двух разных языков: флективного русского и изолирующего китайского, поэтому данный пиджин может рассматриваться в качестве значимого примера языковых контактов. Кяхтинский русско-китайский пиджин обладает существенной ценностью для исследователей и за-служивает пристального изучения.

� ЛИТЕРАТУРА: 1. Беликов В. И. Русские пиджины // Малые языки Евразии: социолингвистический аспект: Сборник статей. М., 1997. 2. Вахтин Н.Б., Головко Е. В. Социолингвистика и социология языка. СПб., 2004. 3. Гэ Сяньхуй. 500-летний торговый путь — шаньсийские торговцы и традиционная культура. Ухань, 1996. 4. Лу Минхуй. Процветание и спад русско-китайской кяхтинской приграничной торговли // Экономика и общество.

1990. № 4. 5. Лянь Цзюань. Шаньсийские торговцы и китайско-русская кяхтинская торговля // Русский, среднеазиатский

и восточноевропейский рынок. 2007. № 12. 6. Паршин В. П. Поездка в Забайкальский край. Пекин, 1976. 7. Перехвальская Е. В. Русские пиджины. СПб., 2008. 8. Се Юаньлу. Северная приграничная внешная торговля при династии Мин и Цин и расцветание и спад шаньсийских

торговцев // Вестник Сычуанского педагогического университета. 1994. № 2. 9. Силин Е. П. Кяхта в XVIII веке. Иркутск, 1947.10. Сун Юнь. Краткая история района Шуй. Ханчжоу, 1985.11. Ян Цзэ. Забайкальско-маньчжурский препиджин: опыт социолингвистического исследования // Вопросы языкознания.

2007. № 2.12. International Council for Philosophy and Humanistic Studies Atlas of languages of intercultural communication in the

Pacific, Asia, and the Americas // Volume 13 of Trends in Linguistics, Documentation Series. Berlin — New York, 1996. Vol. 2, Part 1.

Ma Na

KYAKHTA RUSSIAN CHINESE PIDGINKeywords: language contact, cultural exchange, Kyakhta Russian pidgin, Lexical features, tea culture.Language contact is a rather common phenomenon. The language pidgin emerged from the Chinese border city, Kyakhta, is

actually the product of long-term contact between China and Russia in the early 18th century. In fact, the language pidgin not only acts as a tool for temporary communication, but it aslo a result of the communication between the two nations. The purpose of this article is to have an analysis on the cause of the generation and disapprearance of Kyakhta pidgin, lexical semantic features, as well as the cultural exchange of China and Russia.

РЕАЛИЗАЦИЯ СТРАТЕГИИ САМОПРЕЗЕНТАЦИИ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ

В психологии середины XX в. можно найти истоки научного ин-тереса к феномену самопрезентации. С тех пор как американ-ский социолог И. Гоффман одним из первых обратился к дан-

ным проблемам, до настоящего времени в психологии, социологии, социальной философии, педагогике, кросс-культурной антрополо-гии и культурологии феномен самопрезентации получает все боль-шее распространение. Он привлекает большое внимание ученых и специалистов как способ выражения отношений между внутрен-ним миром человека и миром других людей.

Лингвисты, как и специалисты других областей, занимаются про-блемой самопрезентации. В статье Ф. И. Дотдаевой [2] выделяются коммуникативные ценностно-личностные микророли самопрезентаций лидеров США, исследованы языковые средства с ценностной коннота-цией и коммуникативные тактики и стратегии, при помощи которых актуализируются эти микророли. В публикации Ю. В. Сорокиной [10] рассматриваются проблема эффективного речевого воздействия и аспект реализации коммуникативной стратегии самопрезентации в педагогическом дискурсе. В центре внимания работы А. И. Дубских находятся прямые и непрямые вербальные тактики реализации комму-никативной стратегии самопрезентации в массово-информационном дискурсе [3]. Эти вопросы также исследуются в таких работах, как «Вербальная самопрезентация: языковые средства и дискурсивные особенности создания положительного образа человека» [7], «Речевое воздействие и самопрезентация» [8], «Коммуникативная стратегия самопрезентации в дискурсе интернет-интервью» [6] и т. д.

Единого общепринятого определения самопрезентации не су-ществует. Термин «самопрезентация» — перевод английского self-presentation: сам и представление. В литературе часто употребляются его синонимы: «самоподача», «самопредъявление», «самопредставление», «самореклама», «самовыражение» и т. д. В работе О. С. Иссерс отме-чается, что самопрезентация предполагает представление субъекта речи в определенном свете, привлечение на свою сторону собеседника, манипулирование им, выражение своего отношения к окружаю-щему миру с присущей субъекту речи системой ценностей [4: 73].

Го Биньаспирант Белорусского

государственного университета

Минск, Беларусь[email protected]

Ключевые слова:стратегия самопрезентации,

тактика солидаризации, тактика отождествления,

тактики оппозиционирования, тактика самопредставления


Психолог И. П. Шкуратова говорит в своих работах так: «Под самовыражением личности в общении нами понимается широкий круг вербальных и не-вербальных поведенческих актов, которые чело-век использует для передачи информации о себе другим лицам и создания определенного образа себя» [13: 38]. По мнению В. М. Шепель, самопрезен-тация — это умение подать себя, привлекая к себе внимание, актуализуя интерес людей к каким-то своим качествам [12: 11–12].

Анализируя различные позиции ученых, мы можем прийти к выводу, что в политической дея-тельности чрезвычайно важным является коммуни-кативный образ политического лидера. При этом его самопрезентация, реализация которой происходит средствами лингвистических и экстралингвистиче-ских компонентов (жесты, телодвижения, походка, мимика, стиль одежды, манера поведения, хобби), нацелена на создание у аудитории желаемого впе-чатления о себе в определенной коммуникативной ситуации.

По словам В. И. Тюпы, коммуникационная стра-тегия представляет собой идентификацию комму-никационного субъекта с некоторой метасубъектной позицией в коммуникационном пространстве дис-курса [1: 32]. Коммуникативная стратегия реализует-ся рядом речевых действий, направленных на дости-жение коммуникативной цели, осуществляющихся с помощью речевых тактик. Исследователи Е. Джонс и Т. Питман выделяют пять тактик стратегии само-презентации: заискивание (старание понравиться); самопродвижение; запугивание; пояснение приме-ром; мольба [15]. По мнению Р. Чалдини, стратегия самопрезентации состоит из тактики «наслаждения отраженной славой» и тактики «причинения вре-да». Первая тактика заключается в использовании чужого успеха в целях самопрезентации. Вторая тактика реализуется через процесс унижения до-стоинств какого-либо человека перед аудиторией, чтобы создать позитивный образ говорящего [14]. О. Н. Паршина считает, что для успеха речевого воздействия политика особенно важной оказывается стратегия самопрезентации, которая реализуется с помощью тактики отождествления с кем-либо или чем-либо, тактики солидаризации с адресатом, тактики оппозиционирования [9: 43–44]. В данной статье будут более подробно рассмотрены выше-указанные тактики.

Имидж политика представляет собой специ-ально формируемый образ в глазах различных социальных групп. С одной стороны, имидж политика, его формирование, удержание и про-движение является одной из важных составляю-щих эффективности воздействия на аудиторию. С другой стороны, положительное эмоциональное воздействие на адресата стимулирует построение образа политического деятеля. Построение по-литического имиджа независимо от конкретного

намерения является длительным и непростым процессом, успешность которого зависит от со-ответствующих технологий. Опытный политик может показать себя с лучшей стороны, чтобы быть позитивно воспринятым слушателями. Восприятие во многом зависит от самопрезентации, особенно в момент формирования первого впечатления, определяющего дальнейшее развитие процесса взаимодействия с аудиторией. Когда политиче-ский деятель обращается с искренней улыбкой к адресатам, это обозначает сигнал дружеского отношения, иначе говоря, приятное улыбающее-ся лицо сигнализирует: «Я ваш друг» и вызывает у человека положительные эмоции. Также при обращении комплиментарное воздействие на фоне антикомплимента говорящему (политику) полу-чает позитивную оценку.

Президент России В. В. Путин, бесспорно, яв-ляется одним из наиболее выдающихся мировых политических лидеров, имеющих опыт в общест-венной деятельности. Он является участником фор-мирования имиджа современной России. Можно сказать, все достижения, произошедшие в стране в определенный период, тесно связываются с фи-гурой президента через призму презентационного дискурса. Политические реалии современного государства таковы, что обычные граждане редко имеют возможность лично пообщаться с главой страны. Именно «Прямая линия» как нетрадицион-ное речевое событие дает возможность публичного диалога между обычными людьми и представите-лем власти. Как говорил В. В. Путин, «такие пря-мые контакты с гражданами дают очень верный срез того, что на данный момент времени волнует и интересует общество. Поэтому такой прямой обмен мнениями, прямая информация, получе-ние обратной связи из регионов — чрезвычайно важно и в высшей степени полезно» [«Прямая линия», 25.04.2013].

Первая «прямая линия» в прямом эфире со-стоялась 24 декабря 2001 г. На данный момент прямая линия проводилась 14 раз, в том числе когда В. В. Путин был в должности премьер-ми-нистра. В 2016 г. дополнительные открытость и прозрачность обеспечивались в прямом эфире телефонными видеозвонками и онлайн- вопросами, заданными молодежной аудиторией в социальной сети «ВКонтакте». В программе глава государства отвечает на вопросы, касающиеся социального обеспечения и социальной защиты населения, жилья и ЖКХ, труда и зарплаты, отношений с другими странами. Можно сказать, что про-грамма охватывает почти все внутриполитиче-ские и внешнеполитические проблемы. На наш взгляд, телепрограмма «Прямая линия» входит в рамки сложного диалога и фактически является новоизобретенной комбинацией интервью, пресс-конференции и ток-шоу.

В качестве материала для исследования были выбраны тексты «Прямая линия» за 2013–2016 гг., размещенные на официальном сайте президента России. В результате анализа телепрограммы можно заметить, что при обращении В. В. Путина к ауди-тории демонстрируются следующие особенности: 1) толковое обоснование своей точки зрения; 2) со-блюдение логики в рассуждениях; 3) оперативное реагирование на ожидания и претензии собеседни-ков; 4) тонкое употребление шуток и юмора в речи; 5) предлагаемые варианты решения актуальных проблем; 6) поиск необходимого консенсуса при решении проблемы.

Формирование позитивного имиджа полити-ческого лидера главным образом зависит от уме-ния показать, что данный политик — именно тот, кто полностью отвечает интересам народа. В те-лепрограмме «Прямая линия» — одна из самых эффективных стратегий для достижения доверия аудитории, она показывает, что глава государства похож на обычных людей, что он разделяет с ними заботы и проблемы, что президент — «один из них».

Имидж является нематериальным активом по-литика и существует в воображении его аудитории. Как известно, активно используемая в политиче-ской коммуникации воздействующая функция языка реализуется через применение речевых стратегий и тактик. Стратегия самопрезентации является одной из основных видов, и ее исполь-зует каждый политик. Для дискурса В. В. Путина, в частности, характерны достаточно разнообразные классические тактики при вербализации упомя-нутой стратегии. В ответных репликах В. В. Путин уделяет большое внимание использованию тактик отождествления и солидаризации, выявляя таким образом общие взгляды и интересы, создавая пси-хологическое ощущение близости между говоря-щим и адресатом.

Создание имиджа политического лидера невоз-можно без тактики отождествления, которая помога-ет политику идентифицировать себя с определенной общественной группой. Рассмотрим и проанализи-руем ряд примеров.

Активное использование местоимения «мы» ак-туализирует в дискурсе значения «правительство», «народ» и даже «Россия». В следующих примерах Путин обращается к тактике отождествления, чтобы показать свою принадлежность к определенной политической группе.

1) Но это не значит, что мы должны надувать губы, сердиться на кого-то, устраняться, изолировать-ся [«Прямая линия», 16.04.2015].

Использование эмоционально окрашенной лек-сики выражает отношение говорящего к адресату.

2) Я своим партнерам говорю: «Это правильный, замечательный призыв, но тогда армию оттащи-те от гражданского населения» [«Прямая линия», 17.04.2014].

В следующем примере В. В. Путин показывает себя обычным собеседником и семьянином, отож-дествляет себя с конкретным адресатом.

3) Так что давайте мы его попросим просто, скажем: «Борис, пожалуйста, будь добр, разреши жене ку-пить собаку» [«Прямая линия», 16.04.2015].

Используются также и такие языковые средства для реализации тактики отождествления с адреса-том, как пословицы и крылатые выражения.

4) Вы знаете, у нас всегда в России есть такое выра-жение: «Тяжела ты, шапка Мономаха» [«Прямая линия», 17.04.2014].

5) Я в этой связи напомню — Вам, думаю, будет это приятно услышать, — напомню слова Александра III, нашего императора, который сказал, что у России есть только два союзника: армия и военно-морской флот [«Прямая линия», 16.04.2015].

Тактика солидаризации и тактика отождест-вления — «близнецы», их сложно разграничить. Солидаризация используется чаще для демонстра-ции идентичности взглядов, интересов политика и народа.

В речах Путина тактика солидаризации нахо-дит широкое применение за счет использования личного и притяжательного местоимений. Ча-сто данное местоимение сочетается с другими местоимениями типа сами и наречием вместе. В следующих примерах местоимение «мы» ис-пользуется уже в своем основном значении — как обозначение себя и собеседника или нескольких лиц, включая говорящего.

6) Мы сами это все отторгли когда-то, в начале 90-х гг., когда приняли решение о суверенитете Россий-ской Федерации [«Прямая линия», 16.04.2015].

7) Вот над этим мы вместе со всеми партнерами и будем работать, конечно, опираясь прежде всего на тех людей, которые в Приднестровье проживают [«Прямая линия», 17.04.2014].

Правильные формы обращения также помо-гают говорящему создать ощущение солидари-зации с адресатом. При обращении к адресату глава государства старается учитывать его сферу деятельности и служебное положение. При уста-новлении контакта В. В. Путин либо обращается по имени и отчеству, проявляя уважение к адре-сату, либо только по имени, выражая идею сбли-жения с адресатом.

8) Уважаемый Абрам Львович! Уважаемые ве-тераны! Прежде всего поздравляю всех вас: и тех, кто сегодня на Прохоровском поле собрался, тех, кто живет в других регионах Российской Федерации, — всех поздрав-ляю с приближающимся праздником Победы [«Прямая линия», 25.04.2013].

9) Дима, как вы считаете, что-то в поддержке паралимпийского спорта изменилось в последнее вре-мя? [«Прямая линия», 25.04.2013]

В ответе на вопрос аудитории часто встреча-ются следующие выражения согласия с оценкой


проблемы: Правильно; Я с Вами согласен; Вы абсо-лютно правы.

10) Вы правильно сказали, я полностью с Вами солидарен. Для кого-то, может быть, даже это, так скажем, чтобы не обидеть никого, стыдно даже [«Пря-мая линия», 16.04.2015].

В. В. Путин солидаризируется с гражданами России, давая положительную оценку личности и деятельности адресата.

11) Я думаю, что вы, как специалист, специалист высокого класса, можете дать оценку той технике, которая сейчас имеется в войсках [«Прямая линия», 25.04.2013].

Таким образом, многообразие использования тактик для достижения коммуникативной цели позволяет политическому лидеру создать инди-видуальный положительный имидж всенародно избранного президента. В результате проведенного анализа мы можем отметить, что в программе «Прямая линия» часто реализуются тактики отож-дествления и солидаризации, которые оценивают-ся нами как наиболее продуктивные для политика. В ответных репликах В. В. Путина проявляется умелое использование тактик, базирующихся на семиотической оппозиции «свой — чужой», в сочетании с большим спектром ее языковых реализаций.

Поведение всегда адресуется «своим» или «чу-жим». Оно направлено на создание, акцентиро-вание или нивелирование близости со «своими» и противопоставления по отношению к «чужим». Тактика дистанцирования оформляется в бинарной оппозиции «свой — чужой». Она имеет функцию отталкивания от оппонента, адресата и даже от объ-екта высказывания. Оппозиция «свой — чужой» актуализируется в современной политической коммуникации.

Политический лидер идентифицирует себя с ин-тересами народа и государства и вписывает неко-торые характеристики в понятие «свой», в отличие от понятия «чужой». По мнению Е. В. Кишиной, модель семантической оппозиции «свой — чужой» в политическом дискурсе представляет собой иерар-хическое образование ярко социологизированно-го характера [5]. В речах Путина мы нашли этому подтверждение.

В общественной конфигурации занимает доми-нирующее место противопоставление двух крупных социальных слоев: «народ» и «власть».

12) Риски заключались прежде всего в том, что угрозы в отношении русскоязычного населения были абсолютно конкретными и осязаемыми. Именно это побудило народ Крыма, граждан, которые там проживают, задуматься о своем будущем и обратиться к России за помощью. Но именно этим мы и руководствова-лись [«Прямая линия», 17.04.2014].

Внутри оппозиции «народ — власть» по прин-ципу «свой — чужой» можно выделять такие более

частные группы, как «власть — структура власти», «люди труда — чиновники», «обыватель — олигар-хи/ бюрократы» и т. д.

13) Валентина Яковлевна, вы правы абсолютно в том, что чиновники и правительство, причем чиновники самого высокого ранга, оказались неподготовленными, не учли все проблемы и весь масштаб работы, с ко-торой они столкнулись, и своевременно должных мер по наведению порядка не приняли. И председатель правительства уделил огромное внимание этому во-просу [«Прямая линия», 03.12.2006].

Политическое расслоение социума сводится к вы-делению групп «наша партия — их партия».

14) Что касается «Единой России», то да, это доминирующая политическая сила сегодня в стране и в Государственной Думе, но это нормальное явление для всех демократических стран. У власти оказываются те, кто выигрывает на выборах, те, кто набрали наи-большее количество голосов. Трудно согласиться с тем, что у них нет оппонентов. Да, они могут проводить свои решения большинством голосов, но оппонентов у них достаточно. Это и ЛДПР во главе с Владимиром Вольфовичем Жириновским, это и «Родина», которая хоть и раскололась, но активно критикует действую-щую власть вообще и «Единую Россию» в частности. Это, наконец, и КПРФ, которая является системной оппозицией на протяжении всех этих лет [«Прямая линия», 25.10.2006].

В речах главы государства пространственное различие по принципу «свой — чужой» касалось также противопоставления «нашего государства» «другим» странам.

15) С событий в Ираке, когда нас наши коллеги, преж-де всего американские коллеги, призывали активно включиться в события в Ираке. И мы тогда сказали, что мы считаем, что этот шаг является ошибочным, и мы делать этого не будем [«Прямая линия», 25.04.2016].

В тексте телепрограммы заметно не только внеш-нее противопоставление одного государства другому, но и противопоставление внутри страны (Москва — другие города в России).

16) Хочу сказать, что далеко не все москвичи как сыр в масле катаются. Москвичи разные по доходам, и жизнь здесь дороже, чем в регионах Российской Фе-дерации [«Прямая линия», 16.12.2010].

Временным соположением мотивируется выделе-ние образований, соотносящих настоящий момент действительности с недостатками прошлого. При этом сегмент «прошлое» может наделяться темой «отчуждение».а) «Раньше было плохо — не наше время».

17) Раньше люди просто могли только в книжках по-читать об этих лекарствах, сегодня многие имеют воз-можность их получить [«Прямая линия», 27.09.2005].б) «В прошлом в определенное время —

не наше время».18) «Железный занавес» — это советское изобре-

тение, это внутреннее событие, мы свою страну и свой

народ, свое общество ни от кого закрывать не собираемся. Не будет [«Прямая линия», 17.04.2014].

Речевые клише могут использоваться как для привлечения (приближения) адресата, так и для выражения отдаленности. На основе проведенного анализа текста мы наблюдали следующие виды семантических клише тактики дистанцирования.1. «Я не согласен с вами», «они не согласны

с вами» — дистанцирование от непосред-ственного адресата. В следующем ответе на вопрос политолога Николая Васильевича Злобина лидер выражает свое несогласие.

19) Вы сказали, что у России нет союзников. Не со-гласен, у России много союзников. [«Прямая линия», 15.12.2011].

В следующем примере оратор не соглашается с писателем Сергеем Лукьяненко, который отрица-тельно оценил ситуацию с Украиной.

20) Вы знаете, Сергей (можно я к вам так обра-щусь?), я все-таки с вами не согласен. Знаю, что вы один из наиболее интересных современных писателей, очень читаемый и хорошо издаваемый. Но я не могу согласиться с тем, что Украина — проклятая зем-ля, я вас просто очень прошу не употреблять таких выражений в отношении Украины [«Прямая линия», 17.04.2014].

Еще в одном примере с помощью аспекта третьего лица адресант выражает отчуждение от адресата.

21) Вы сказали о том, что крупные предприятия получают длинные так называемые и дешевые деньги. Но если вы сейчас спросите у людей, которые руководят крупными предприятиями, то они с вами не согла-сятся [«Прямая линия»,16.04.2015].2. «Я не согласен с ними» — отдаление от ис-

тинного адресата.Посмотрим, как Путин ответит телеведущей Ма-

рии Ситтель, задавшей ему вопрос аудитории.22) Я так не считаю. Сегодня было, на мой взгляд,

очень много проблемных вопросов, на которые и отве-тить-то непросто, сложно. И я с такой постановкой вопроса не согласен [«Прямая линия», 25.04.2013].3. «Я не согласен с такой позицией», «мы

не должны», «мы возражаем», «я предпо-читаю» — отчуждение от конкретной по-зиции, с помощью реплик говорящий кос-венно отдаляется от адресата.

23) Вы знаете, в разное время и разные полити-ческие деятели высказывались на этот счет. Вот в одной из работ и основателя Советского государ-ства — Владимира Ильича Ленина — есть такая фра-за: «Русский человек — плохой работник». Конечно же, я не согласен с такой формулировкой. [«Прямая линия», 18.12.2003].

24) Здесь есть разные точки зрения и подходы. Так называемые либеральные экономисты говорят: не надо мешать агропромышленному сектору, сектору сельско-го хозяйства, получить те деньги, которые он может сегодня получить с рынка, продав свой товар. Но есть

и другие соображения социального характера. Мы не можем позволить ценам на хлеб — на основной продукт питания — взлететь до небес [«Прямая линия», 18.12.2003].

В речах В. В. Путина для реализации тактики дистанцирования используются разные языковые средства. В ответных репликах главы государства оппозиция «мы — они» играет дейктическую роль. «Мы» в основном обозначает политического ли-дера, но даже чаще всю страну, Россию, прави-тельство. «Они» — это те, кто может быть назван поименно, местоименным словами (некоторые, кто-то, другие) или представлять партию, адми-нистративные органы (губернаторы, министры, другие партии, чиновники).

25) Я обязательно поручу представителям прези-дента в регионах, чтобы они занялись контролем ис-полнения этого закона [«Прямая линия», 25.10.2006].

В данном контексте местоимение «они» имеет значение «губернаторы».

В следующем примере применяется метафора, которая в высказывании обладает экспрессивной окраской и помогает адресанту не нарушить куль-туру общения.

26) Но, с другой стороны, у хомяков — хорошие зубы, у них нет гнилых зубов, они к доктору не ходят. Если плохие зубы — сразу вымирают все. Поэтому да-вайте не будем, обойдемся, может быть, без «зеленых человечков», с одной стороны, с другой стороны — без «хомячков с гнилыми зубами», как-то повысим культу-ру нашего общения и нашей дискуссии, это всем только пойдет на пользу [«Прямая линия», 17.04.2014].

В следующей реплике Путин отвечает одним сло-вом с ярко выраженной отрицательной семантикой, в которой в полной мере выражается склонность к мошенническим проделкам, к обману.

27) Сергей Бибарцев: «Сегодня жене на педсовете — она учитель средней школы № 71 в поселке Кедровый — сообщили, что будет снижена зарплата учителям на 20 процентов с мая в связи с присоединением Крыма к Рос-сийской Федерации».

В. Путин: Жулики! [«Прямая линия», 17.04.2014].Использование прецедентного феномена

и гипотетико-дедуктивного метода помогает со-здать иллюзию отдаления от какого-то события и аспекта.

28) И лучший пример этого — события в Ираке. Маленькая страна, которая вряд ли может себя за-щитить и которая обладает огромными нефтяными запасами. Ну и что там происходит? Мы же прекрас-но видим: стрелять научились, навести порядок пока не очень получается. Да и вряд ли получится, потому что воевать с народом — абсолютно бесперспективное дело. Можно смести с политической доски какие-то тиранические режимы, например, режим Саддама Хусейна, но воевать с народом — бесперспективная задача. Россия, слава богу, — это даже не Ирак [«Прямая линия», 25.10.2006].


29) Так же и здесь. Пойдите в Германию, в любой магазин зайдите и скажите: хочу взять «Мерседес» бесплатно — ну, кто же отдаст? — или в полце-ны. Почему мы-то должны в полцены отдавать? Но, конечно, мы будем вести себя по-партнерски. Мы договариваемся о том, что переход должен быть мяг-ким [«Прямая линия», 04.12.2008].

В следующих фрагментах используются вуль-гаризм, элементы просторечия, пословицы и фразеологизмы.

30) Приняли решение по Афганистану, но кто-нибудь посоветовался с союзниками о том, что нужно делать в Афганистане? Хрена с два! Удар нанесли, а потом начали всех подтягивать и говорят: кто не с нами — тот против нас. Это что, союзничество? Никакого союзничества нет! Кто не с нами, тот против нас — вот формула замечательная! И сразу разлад наступил: кто в лес, кто по дрова. И что можно сказать про квартет? «А вы, друзья, как ни садитесь, все в музыкан-ты не годитесь». Так, Валерий Абисалович? [«Прямая линия», 15.12.2011].

31) Вы сейчас допустили оговорку, как говорят, по Фрейду. Вы сказали: мы пропустили отторжение Украины от России. Да никакого отторжения не было. Украина — самостоятельное независимое государство, и нужно относиться к этому с уважением [«Прямая линия», 26.04.2015].

32) Никакой избирательности здесь быть не долж-но. Известная русская поговорка: «Заставь не очень умного человека Богу молиться — он рад лоб рас-колотить». Я, конечно, не могу одобрить выборочные действия по этническому принципу [«Прямая линия», 25.10.2006].

Как видим, риторическая грамотность В. В. Пу-тина проявляется в использовании тактик

оппозиционирования. По нашим наблюдениям, если в речах лидера затрагивается несколько тем, данный прием повторяется несколько раз. В таких случаях применение данных тактик отдаления от кого-то, чего-то функционирует как мощный самопрезен-тативный рычаг.

В телепрограмме «Прямая линия» чувствуется статус главы государства. Высказывания, в ко-торых президент часто выражает собственное мнение, направлены на привлечение внимания к аудитории, способствуют созданию искренней атмосферы. В данной статье мы называем такой прием тактикой самопредставления. В. В. Химик высказал мнение о том, что наиболее непосред-ственным и эксплицитным выразителем субъек-тивности является местоимение я [11: 32]. Стоит согласиться с позицией ученого: «я-предложе-ние», придающее высказыванию субъектный ха-рактер, оказывается наиболее прямым средством самовыражения говорящего. В телепрограмме для этого были использованы конструкции типа я считаю/полагаю/думаю и широко представлены глаголы, указывающие на речемыслительную деятельность говорящего надеюсь/рассчитываю/призываю/напомню/предлагаю.

Для уточнения статуса я-предложения мы со-ставили следующий график использования место-имений 1-го л. ед. ч. я и мн. ч. мы на основе стати-стических данных. Здесь под я и мы понимаются за исключением местоимения в составе вводных слов или глагола первого лица в качестве вводных слов по-моему, на наш взгляд, по нашим оценкам, надеюсь, допустим, все речевые конструкции как с наличием я, мы, мой, наш и формы их косвен-ных падежей, так и с эллипсисом местоимения. Очевидно, что за исследуемый период (кроме

2001 2002 2003 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2013 2014 2015 2016процент «я» ‰ 25,6 16,4 19,6 20 17,5 20 17,3 17 19,9 25,9 21,9 18,5 18,3 18,1процент «мы» ‰ 22,1 23,5 23,7 17,5 24,8 23,6 29,2 28 26,7 24,5 23,4 29,4 32,3 26,2

25,6

16,4

19,620

17,520

17,3 17

19,9

25,9

21,9

18,5 18,3 18,1

22,1

23,5 23,7

17,5

24,823,6

29,228

26,7

24,5 23,4

29,4

32,3

26,2

0

5

10

15

20

25

30

35 2001, 2005, 2011 гг.) употребление мы занимает доминирующее место. В графике полученные цифры свидетельствует о том, что В. В. Путин, с одной стороны, выражая свою позицию с помо-щью я, а с другой, с помощью местоимения 1-го л. мн. ч. мы, укрепляет психологическое сближение со слушающим.

В результате анализа можно сделать следую-щие выводы: 1) для реализации стратегии само-презентации в президентском дискурсе часто применяются тактика солидаризации, тактика отождествления, тактики оппозиционирования и тактика самопредставления; 2) для актуализации

коммуникативных тактик В. В. Путин использует их различное речевое воплощение, которое зави-сит от ситуации общения, особенностей адресата; 3) прямой диалог с реальным адресатом очень полезен для составления личного представления о главе государства.

Мы видим, что изучение дискурсивной страте-гии в традиционном аспекте ведется в настоящее время достаточно активно, а вот анализ аудио- и видеоматериалов с точки зрения фонетической специфики и особенностей мимики и жестику-ляции развивается недостаточно. Надеемся, что такие темы привлекут внимание специалистов и молодых ученых.

� ЛИТЕРАТУРА: 1. Басовская Н. И. Коммуникативные стратегии культур и гуманитарные технологии: Научно-методические мате-

риалы / Н. И. Басовская, Е. П. Буторина, Т. Ю. Красовицкая. СПб., 2007. 2. Дотдаева Ф. И. Самопрезентация президентов США (на материале американского президентского дискур-

са) // Политическая лингвистика. Екатеринбург, 2011. № 3. 3. Дубских А. И. Средства реализации коммуникативной стратегии самопрезентации личности в массово-инфор-

мационном дискурсе // Вестник Челябинского государственного университета. Серия «Филология. Искусствове-дение». 2008. № 30 (131). Вып. 26.

4. Иссерс О. С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М., 2006. 5. Кишина Е. В. Семантическая оппозиция «свой — чужой» как реализация идеолого-манипулятивного потенциа-

ла политических дискурсов // Вестник Кемеровского государственного университета. 2011. № 4 (48). 6. Ковригина Е. А. Коммуникативная стратегия самопрезентации в дискурсе интернет-интервью: Дис. … канд.

филол. наук. Кемерово, 2010. 7. Медведева И. А. Вербальная самопрезентация: языковые средства и дискурсивные особенности создания поло-

жительного образа человека: Дис. … канд. филол. наук. Челябинск, 2013. 8. Мищук О. Н. Речевое воздействие и самопрезентация (на материале публичных выступлений): Дис. … канд.

филол. наук. Ижевск, 2013. 9. Паршина О. Н. Стратегии и тактики речевого поведения современной политической элиты России: Дис. … д-ра

филол. наук. Саратов, 2005.10. Сорокина Ю. В. Стратегия самопрезентации как элемент эффективного речевого воздействия в рамках педагоги-

ческого дискурса // Вестник Челябинского государственного университета. 2014. № 6.11. Химик В. В. Категория субъективности и ее выражение в русском языке. Л., 1990.12. Шепель В. М. Имиджелогия. Как нравиться людям. М., 2002.13. Шкуратова И. П. Самопредъявление личности в общении. Ростов-на-Дону, 2009.14. Cialdinii R. B. Two direct tactics of impression management: basking and blasting / R. B. Cialdini, D. Richardson // Journal

of personality and social psychology. 1980. № 39.15. Jones E. E., Pittman T. S. Toward a general theory of strategic self-presentation // Psychological perspectives on the self /

J. Suls (Ed.). Vol. 1. Hillsdale, 1982.

Guo Bin

IMPLEMENTATION OF THE STRATEGY OF SELF-PRESENTATION IN POLITICAL DISCOURS

Keywords: strategy of self-presentation, tactic of solidarity, tactic of identification, tactics of oppositioning, tactic of self-presentation.

In political discourse the strategy of self-presentation is one of the main types which is used by every politician. The goal of our study is describing speech tools for self-presentation of president’s image. An overview of the definition of the self-presentation is provided, and the speech tactics are distinguished, their influence on an addressee is analyzed. In order to specify the status of an I-sentence as a main attribute of the tactics of self-presentation the trend chart of usage I and we is demonstrated.


К ВОПРОСУ О СРАВНИТЕЛЬНО-СОПОСТАВИТЕЛЬНОМ ОПИСАНИИ РУССКИХ И КИТАЙСКИХ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ, ТЕМАТИЧЕСКИ СВЯЗАННЫХ С РЕЛИГИЕЙ

Фразеология как важнейший культурологический пласт языка всегда была объектом пристального внимания лингвистов. В настоящее время, когда особое значение приобрели про-

цессы межкультурной коммуникации, изучение фразеологии как отражения менталитета определенного этноса становится безусловно актуальным, поскольку, являясь атрибутом национального сознания, она демонстрирует и своеобразное, характерное для того или иного народа концептуальное членение мира.

Фразеологические единицы настолько разнообразны и содержа-тельно, и функционально, и структурно, что образуют самые разно-образные парадигмы — как внелингвистические (например, по те-матическим признакам), так и, что естественно, лингвистические (например, по происхождению, структуре значения, стилистической характеристике и т. д.).

Предметом рассмотрения в настоящей статье являются фразеологиз-мы русского и китайского языков, тематически связанные с религией.

Постперестроечные процессы в России способствовали возрождению интереса к книгам Священного Писания, что привело к активизации употребления библейской лексики и фразеологии в письменных и устных текстах. Повышением интереса к религиозной тематике ха-рактеризуется и ситуация в Китае. Сравнительно-сопоставительный анализ русских и китайских фразеологизмов позволил обнаружить не только значительное количество фразеологических единиц, ге-нетически восходящих к религиозной сфере, но и выявить общие и отличительные особенности данных языковых единиц в процессе их функционирования.

Проводя анализ, мы опирались на понимание фразеологизма как воспроизводимой языковой единицы, состоящей из двух или не-скольких знаменательных слов, целостной по значению и устойчивой по структуре. Последовательное рассмотрение русских и китайских фразеологизмов позволило выделить следующие тематические группы.

1. Фразеологические обороты, восходящие к различным источ-никам и отражающие соответствующие религиозные воззрения: христианские — в русской фразеологии, буддистские — в китайской. Рассмотрение указанных русских фразеологизмов в этимологическом аспекте позволяет классифицировать их следующим образом:

1.1. Фразеологизмы библейского происхождения. К ним относятся, например, такие единицы, как египетские казни (египетская казнь) — десять бедствий, которые, согласно Библии, постигли население

Дин Ицзюньдоцент кафедры русского

языка Института иностранных языков,

начальник отдела международного

сотрудничества и обменов Чанъаньского университета

Сиань, Китай[email protected]

Ключевые слова:фразеологизмы религиозного происхождения; устаревшие

слова в китайских и русских ФЕ; структурные

особенности ФЕ; семантические и стилистические

особенности ФЕ; сравнительно-сопоставительный анализ

Египта в наказание за отказ фараона отпустить евреев из плена; Ноев ковчег — судно, на котором, по библейскому сказанию, спасся от всемирного потопа праведник Ной с семьей и животными; вкусить от древа познания добра и зла, запретный плод — из истории об Адаме и Еве, нарушивших за-прет Бога и вкусивших плод с древа познания в раю; каинова печать — связано с библейской историей об убийстве Каином брата Авеля (первом убийстве на земле), в наказание за которое Бог отметил пер-вого особым знаком и т. д.

1.2. Фразеологизмы, имеющие происхождени-ем евангельские рассказы и притчи, религиозные мифы и под. Например: бросить камень — выраже-ние из евангельского рассказа, согласно которому, Иисус, когда ему предложили осудить женщину, уличенную в прелюбодеянии, на побивание камня-ми (по тогдашнему закону), ответил: «Кто из вас без греха, первый брось в нее камень» — и никто не по-смел сделать это; хождение по мукам — от пред-ставлений о хождении души умершего человека по мукам, или по мытарствам, в течение 40 дней после смерти и т. д.

1.3. Фразеологизмы, имеющие в основе проис-хождения религиозные обряды, правила и обычаи, например: как на духу — т. е. как на исповеди, про-исходит от обязанности христианина исповедаться и на исповеди откровенно, ничего не скрывая, каяться в своих грехах; веселыми ногами — из праздничных псалмов, посвященных Пасхе; многие лета — из цер-ковного песнопения, в котором высказывается по-желание долгой жизни кому-либо; вертеться как бес перед заутреней — по поверьям, именно в это время, перед утренней службой, бесы особенно зловредны, так что надо обязательно помолиться.

Происхождение китайских фразеологизмов свя-зано в основном с буддийскими канонами и сутра-ми, переведенными с санскрита. Например: у ти тоу ди — «все пять частей тела клонятся к земле» (из буддийских сутр «Лэнъяньцзин»); тань хуа и сянь — «пышно расцвести и быстро увянуть» (из буддийских сутр «Чанъаханьцзин••Юсинцзин»); да цы да бэй — «оказать милосердие и сочувствие» (из буддийских сутр «Фахуацзин•Пиюйпинь»); хэн хэ ша шу — «как песок морской» (из буддийских сутр «Цзиньганцзин») и др.

2. Анализ лексического состава русских и ки-тайских фразеологизмов показал, что в них имеют место как устаревшие слова (архаизмы, историз-мы), так и устаревшие грамматические формы, упо-требляющиеся только в данных языковых единицах и отражающие их национальную специфику и на-ционально-культурный колорит времени их форми-рования. Многие единицы претерпели значительные изменения, обусловленные поступательным разви-тием человеческого сознания и познания человеком окружающего мира. Этот процесс характерен и для русской, и для китайской фразеологии.

Вот некоторые примеры русских фразеоло-гизмов, в составе которых встречаются устарев-шие слова и значения: вкусить от древа познания добра и зла (древо — дерево); глас вопиющего в пу-стыне (глас — голос); совлечь с себя ветхого Адама (Адам — ‘человек’).

Устаревшие слова также отмечены в составе, например, следующих китайских фразеологиз-мов: да цы да бэй (из буддийских сутр «Фахуацзин• Пиюйпинь») — в такой фразеологической структуре бэй обозначает ‘сочувствие’; вэй ву ду цзунь (из буд-дийских сутр «Дуньхуанбианьвэньцзи•Тайцзичэн-даоцзин») — здесь архаизм ву в современном китай-ском языке соответствует слову во ‘я’.

Как уже было сказано, кроме лексических ар-хаизмов во фразеологических единицах русского языка отмечаются архаические грамматические формы. К ним прежде всего относятся звательный и местный падеж, устаревшие формы наклонения глаголов. В китайском языке это явление нашло отражение в преобладании односложных слов, осо-бом выражении качества движения, употреблении прилагательных и переходных глаголов, в пропуске отдельных членов предложения.

3. Сравнительно-сопоставительный анализ позво-лил выявить и некоторые структурные особенности исследуемых единиц. Русские фразеологизмы, как правило, состоят из двух или более компонентов, для их структуры характерна свободная (варьируемая) последовательность слов, что определяется и харак-тером строя русского языка, и национально-куль-турным колоритом. Среди единиц более позднего происхождения преобладают продуктивные струк-турные модели, тогда как фразеологизмы — цитаты из Библии, структурно являются непродуктивными.

Что касается китайских фразеологизмов, вос-ходящих к религиозным канонам, то они имеют строго нормативную структуру. К специфическим структурным особенностям этих единиц следует отнести следующие: целостное значение, постоянная четырехморфемная форма, которая состоит из четы-рех иероглифов, логическая симметрия и частотное, регулярное употребление числительных в составе фразеологических единиц, например: у ти тоу ди, тань хуа и сянь, да цы да бэй, хэн хэ ша шу и др.

4. Зависимость семантики слова от эпохи, от ис-торического развития, от национально-культурных особенностей позволяет рассматривать лексиче-ские значения как определенный вид информации об окружающей действительности, которая хранится в социальной памяти культурно-языковой общности и является духовным достоянием поколений. Русские и китайские фразеологизмы, генетически восходя-щие к религии, в этом плане вызывают не только лингвистический интерес, но и представляют несо-мненную культурологическую ценность, поскольку их внутренняя форма мотивирована национально-культурным колоритом и отражает культурные


традиции двух великих народов, богатых своим историческим прошлым.

Русская культура, как культура христианская, с древних времен была пронизана библейской фи-лософией и идеологией, которая поощряла добро, чистоту помыслов и поступков и осуждала зло во всех его проявлениях. Библейская русская фразеология несет в себе нравственный, морально-этический заряд огромной воспитательной силы. Именно поэтому библеизмы так привлекательны как для носителей родного языка, так и для лиц, проявляющих интерес к культурно-историческим ценностям народа.

С содержательной точки зрения русские и китай-ские фразеологизмы рассматриваемой тематической области обнаруживают заметные различия.

4.1. Русские фразеологизмы содержательно очень конкретны, чаще всего они имеют в своей основе рас-сказ, миф, предание, притчу и т. п. Например: в ко-стюме Адама и Евы — ‘нагишом, без всякой одежды’: согласно библейскому рассказу, первая сотворенная Богом супружеская пара, Адам и Ева, жила в раю безо всякой одежды; валаамова ослица — ‘покорный, молчаливый человек, который неожиданно для окружающих выразил свое мнение или протест’: из библейской легенды об ослице волхва Валаама, неожиданно заговорившей по-человечески языком, протестуя против побоев; вавилонская блудница — ‘крайне развращенная, распутная женщина’: Вави-лон, согласно библейским рассказам, был городом,

полным соблазнов, матерью «блудницам и мерзостям людским»; гог и магог — 1) ‘человек, внушающий ужас, страшный своей свирепостью’; 2) ‘человек влиятель-ный, сильный, всемогущий’: в Библии Гог — свирепый царь, а Магог — его царство и народ, отличавшиеся дикостью и жестокостью; чающие движения воды — ‘ожидающие, жаждущие какого-либо улучшения, каких-либо благ’: из евангельской притчи о купальне Вифезда в Иерусалиме, к которой стекалось «вели-кое множество больных, слепых, хромых, иссохших, ожидающих движения воды», ибо «ангел господень по временам сходил в купальню и возмущал воду, и кто первый входил в нее, тот выздоравливал, ка-кою бы ни был одержим болезнью»; и другие, такие как хамов сын, совлечь с себя ветхого Адама, посылать от Понтия к Пилату, вавилонское столпотворение, со времен потопа; взыскующие града; гроб повапленный. Из приведенных примеров очевидно, что в основе семантики каждого русского фразеологизма лежит конкретный библейский рассказ. За годы советской власти, когда Библия была малодоступна, значитель-ное количество библейских фразеологизмов ушло из активного запаса безвозвратно, а многие из них утратили общеупотребительность. В результате мно-гие библейские фразеологические единицы попали в разряд устаревших (например, вопиять гласом ве-лиим), другие утратили свою мотивированность, так как потеряли связь с хорошо известными прежде носителям языка библейскими сюжетами.

4.2. Китайские фразеологизмы содержательно связаны с учением буддизма, которое в значительной степени носит философский характер, поэтому ки-тайские единицы более абстрактны, философичны по своей внутренней форме, философски насыщен-ны. Например: да сянь шэнь тун — ‘изощряться во всех своих чародействах’: происходит от буддий-ских употребительных выражений; дао гао и чи, мо гао и чжан — ‘коль на один только чи добродетель растет, преграды пред ней возрастают на чжан’: из буддийских употребительных выражений; хой тоу ши ань — ‘обернись — позади тебя берег’: из буддийских употребительных выражений; бу кэ сы и — ‘невозможно себе представить’: из буддий-ских употребительных выражений; хуэй гуан фань чжао — ‘отражение сияния’; цзюй цзюань чжи ся — ‘в подземном царстве’; тянь ло ди ван — ‘небесные силки и земные сети’; шэнь хунь дянь дао — ‘терять душевное равновесие’; цзе хуа сянь фо — ‘подносить Будде чужие цветы’, а также у ти тоу ди, тань хуа и сянь, да цы да бэй, хэн хэ ша шу.

Богатые по своей философской природе, вос-ходящие к идеям буддизма, вышеприведенные фразеологизмы соотносятся по значению с буд-дийскими канонами.

5. Выявление стилистических характеристик лексической единицы, как правило, связано с опре-делением ее экспрессивной роли, т. е. выразитель-ности ее эмоциональных свойств и других особен-ностей, которые в целом являются стилистической окраской слова, его экспрессивно-стилистическим или коннотативным содержанием. Исследование стилистических особенностей русских и китайских фразеологизмов, тематически связанных с религи-ей, позволяет говорить о непрерывном изменении их экспрессивно-стилистической окраски в про-цессе развития языков. Для русских и китайских

фразеологизмов характерно изменение оценочных значений, а также сужение или расширение семан-тического наполнения.

Так, некоторые русские фразеологизмы, потеряв прежнюю религиозную окраску, приобрели ирони-ческую, шутливую или просторечную. Например: веселыми ногами первоначально значило — в соответ-ствии со смыслом пасхального песнопения — ‘весе-ло, с желанием’, а сейчас иронически употребляется по отношению к подвыпившему человеку, его неуве-ренной походке; выражение валаамова ослица имело когда-то значение ‘покорный, молчаливый человек, который неожиданно для окружающих выразил свое мнение и протест’, а сегодня употребляется как бранное для характеристики глупой, упрямой женщины и др.

Примерно та же картина наблюдается в китай-ском языке. Например: бу кэ сы и первоначально значило ‘совершенство, которого не достигают ни мысль, ни язык человека’, а сегодня имеет зна-чение ‘невозможно себе представить’; тань хуа и сянь употреблялось в значении ‘пышно расцвести и бы-стро увянуть’, а после метафорических изменений стало значить ‘кто-то или что-то исчезнет, как по-явится’; да цы да бэй имело смысл ‘любить всех и все, спасать всех пострадавших’, сейчас употребляется в значении ‘оказать милосердие и сочувствие’.

В настоящей статье затронуты только некоторые вопросы лингвокультурологического исследования фразеологии в русском и китайском языках. Богатые языковые ресурсы, которыми располагает русская и китайская фразеология, генетически восходящая к религии, предоставляют широкие возможности для проведения сравнительно-сопоставительного анализа по многим лингвистическим аспектам и со-здания полного лексико-семантического описания данного лексического пласта.

� ЛИТЕРАТУРА:1. Романовская А. А. Лексика русского языка. Минск, 2000.2. Кузнецов С. А. Большой толковый словарь русского языка. СПб., 2000.3. Фразеологический словарь русского языка / Под ред. А. И. Молоткова. М., 1968.4. Китайско-русский словарь. Пекин, 2008.5. Русско-китайский фразеологический словарь. Харбин, 1958.6. Русско-китайский фразеологический словарь. Хубэй,1984.7. Китайско-русский фразеологический словарь. Шэньси, 1998.8. Русско-китайский фразеологический словарь. Ухань, 1981.9. Большой китайский фразеологический словарь. Шанхай, 1996.

Ding-Yijun

COMPARATIVE ANALYSIS OF RUSSIAN AND CHINESE RELIGIOUS IDIOMS

Keywords: religion-derived Russian and Chinese idioms; vocabulary structural analysis of ancientry words; comparative analysis of charac-teristics of idiom structure; lexical semantic subordination of idioms; rhetoric characteristic assessments of idioms.

The comparative analysis of religious vocabulary in Russian and Chinese significantly helps the study of Russian and Chinese idioms in current cultural communication circumstances. The bilingual comparative analysis of religious vocabulary shows that numerous idi-oms not only were derived from religion, but also had common characteristics in application of both languages. The comparative analysis study on characteristics and commonality of these idioms plays an important role in the mastering of Russian and Chinese language.

Да сянь шэнь тун — изощряться во всех своих чародействах: происходит от буддийских употреби-тельных выражений.

В костюме Адама и Евы — согласно библейскому рассказу, первая сотворенная богом супружеская пара, Адам и Ева, жила в раю безо всякой одежды.


1) русский фразеологизм с указанием его лекси-ческой и синтаксической сочетаемости;

2) буквальный (пословный) перевод русского фразеологизма на китайский язык;

3) толкование значения русского фразеологизма на русском языке, сопровождающееся стили-стическими пометами, и перевод этого толко-вания на китайский язык;

4) иллюстративный пример употребления фра-зеологизма в российских СМИ и перевод этого иллюстративного примера на китайский язык;

5) китайский фразеологический оборот, близкий по значению русскому, и его буквальный (послов-ный) перевод на русский язык (факультативно).

Авторы словаря квалифицированно формули-руют значения фразеологических единиц, сопро-вождают их стилистическими пометами, представ-ляют минимальный, но вполне достаточный для понимания значения фразеологизма и ситуации его употребления в речи иллюстративный мате-риал из современных российских СМИ.

2. Ориентирование на этапы обучения и на уров-ни владения учащимися РКИ. В современной методике РКИ выделяются следующие уровни владения: элементарный (А1), базовый (А2), пер-вый (В1), второй (В2), третий (С1), четвертый (С2) сертификационные уровни. Этот вид ориенти-рования в лингводидактике предполагает очень сложный отбор языкового материала, создание

лексических, грамматических и фразеологических минимумов с учетом определенных требований по формированию коммуникативной компетенции иностранцев на русском языке. В соответствии с уровнями владения русским языком проводится и система тестирования иностранных граждан.

В «Учебном русско-китайском фразеологиче-ском словаре» содержатся более 500 фразеологи-ческих оборотов русского языка, наиболее упо-требительных в российских СМИ начала ХХI в. Сложность фразеологизмов как особых единиц языка (что связано с идиоматичностью их значе-ния) и ориентация словаря на материалы СМИ, объединяющие самые разнообразные медийные жанры, предполагают использование словаря в группах иностранных учащихся, у которых степень сформированности коммуникативной компетенции по РКИ соответствует второму сертификационному уровню (В2). Необходимо особо подчеркнуть современность материала, представленного в словаре, его актуальность для иностранцев. Ценным представляется также то, что основой для выявления наиболее частотных по употребительности фразеологических единиц и отбора иллюстративных примеров для словаря послужили материалы Национального корпуса русского языка (НКРЯ). Возможно, некоторые русские фразеологизмы, представленные в словаре, зародились в русском языке в самое последнее вре-мя (см. раскачивать лодку, бежать впереди паровоза, белый и пушистый и некоторые другие).

3. Ориентирование на национальную принад-лежность учащихся. В лингводидактике разраба-тываются методики сопоставительного анализа русского и какого-то другого (в данном случае — китайского) языков, вырабатываются типологии интерферентных ошибок и т. п. Этот вид лин-гводидактического ориентирования реализован в словаре в виде обязательного перевода русских фразеологизмов и иллюстративного материала на китайский язык. Особо следует подчеркнуть, что в словаре очень хорошо показываются внутренние формы (образы) как русских фразеологизмов, так и их китайских эквивалентов. Образы русских фра-зеологизмов часто представляют собой наглядно

Н. В. БАСКО, ЛАЙ ИНЧУАНЬ, ЧАНГ ДЖУЙ ЧЕНГ. УЧЕБНЫЙ РУССКО-КИТАЙСКИЙ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ (на материале российских СМИ)� СПб�: Златоуст, 2016� — 198 с�

Чего только не говорили о словарях. По крылатому выраже-нию Сэмюэла Джонсона, словари подобны часам: обладать худшими из них лучше, чем не иметь никаких, но и о лучших

из них мы не можем утверждать, что они абсолютно точны. Фран-цузский лексикограф и моралист Пьер Клод Виктуар (1765–1824) уверял, что один только Бог может составить совершенный словарь. А вот авторы Н. В. Баско, Лай Инчуань и Чанг Джуй Ченг написали небольшой русско-китайский фразеологический словарь на мате-риале современных российских СМИ. И правильно сделали: фра-зеология — это, по словам великого фразеолога нашего времени В. Н. Телия, «королева языка». В самом деле, иностранец может утверждать, что он знает русский язык, только тогда, когда освоит наиболее употребительные русские фразеологизмы.

Что сказать об «Учебном русско-китайском фразеологическом словаре»? Прежде всего важно то, что он отвечает основным требо-ваниям современной лингводидактики. Напомним, что лингводи-дактика — это лингвистическое описание языка или какого-либо фрагмента языка (в данном случае фразеологии) в учебных целях. Лингводидактика имеет некоторые виды ориентирования в опи-сании русского языка, включая и лексикографическое. Основные виды ориентирования следующие.

1. Ориентирование на современные (передовые) лингвистические теории, применяемые в преподавании русского языка. Отметим, что авторы рецензируемого словаря хорошо знакомы с современными достижениями лексикографии и фразеографии, у Н. В. Баско есть написанные ею и изданные ранее различные, в том числе и фра-зеологические, словари.

Объектом лексикографирования в рассматриваемом словаре являются наиболее распространенные в материалах современных российских СМИ фразеологические обороты (что чрезвычайно актуально!), а его назначение состоит в объяснении значения этих фразеологизмов китайским читателям и показе особенностей их употребления в речи. Общая структура словаря, как и структура отдельной словарной статьи, вполне традиционна для двуязычных фразеологических словарей. Словарная статья включает следующие компоненты:

В. И. Зиминдоктор филологических наук,

профессор Московского педагогического

государственного университета, эксперт

Российского гуманитарного научного фонда, член Общества любителей

российской словесностиМосква, Россия

[email protected]

Ключевые слова:учебная лексикография,

двуязычный словарь, китайский язык

Объектом лексикографирования в рассматриваемом словаре являют-ся наиболее распространенные в ма-териалах современных российских СМИ фразеологические обороты, а его назначение состоит в объясне-нии значения этих фразеологизмов китайским читателям и показе осо-бенностей их употребления в речи.


зримые представления или их можно представить из буквального прочтения компонентов фразео-логизма. Образы же, лежащие в основе китай-ских фразеологизмов, хорошо подчеркиваются буквальным переводом их компонентов, а также этимологическим описанием, что очень важно для представления их в ономасиологическом аспекте изучения. Ср.: последняя капля (рус.) — последняя соломинка, придавившая верблюда (кит.), как грибы после дождя (рус.) — как весенние бамбуковые по-беги после дождя (кит.), наступать на одни и те же грабли (рус.) — снова ехать по той же дороге, где опрокинулась повозка (кит.) и др. Буквальный и се-мантический перевод на китайский язык русского фразеологизма и буквальный перевод на русский язык синонимичного ему китайского эквивален-та не только дают возможность пользователям словаря сравнить различные образы и ситуации, которые лежат в основе возникновения фразео-логизмов в разных языках, но и предоставляют материал для формирования у иностранных учащихся всесторонней картины межъязыковых соответствий. Заметим, что в этом отношении «Учебный русско-китайский фразеологический словарь» будет чрезвычайно полезен и россий-ским гражданам, изучающим китайский язык в университетах и на языковых курсах.

Определенный интерес и несомненную ценность для китайских учащихся и профессиональных переводчиков представляют и два приложения к словарю, включающие наиболее употребитель-ные устойчивые словосочетания, значение кото-рых вызывает большие трудности у иностранных учащихся. Прежде всего это Приложение 1, ко-торое включает список образных географических названий городов, стран, континентов, регулярно используемых в российских СМИ: Третий Рим — Москва, город на Неве — Санкт-Петербург, Страна кленового листа — Канада.

В целом «Учебный русско-китайский фразео-логический словарь (на материале российских средств массовой информации)» — это весьма квалифицированное лексикографическое и лин-гводидактическое произведение, созданное меж-дународным творческим коллективом.

Сугубо положительно оценивая рассматриваемое лексикографическое издание и не сомневаясь в его практической полезности, позволим себе высказать несколько пожеланий по его усовершенствованию.

На наш взгляд, при последующем переиздании словаря необходимо дать этимологический коммен-тарий на русском языке и его перевод на китайский язык к следующим фразеологизмам: бить тревогу, дамоклов меч, заткнуть за пояс, золотое дно, лезть на рожон, не за горами, дышать на ладан, краеугольный камень, не с руки, оборотная (обратная) сторона меда-ли, одержать верх, потёмкинские деревни, проходить красной нитью, у разбитого корыта, умывать/умыть руки, ящик Пандоры. Этимология фразеологизмов даст возможность китайским читателям более ярко представить мотивационное основание русских фра-зеологических оборотов и тем самым лучше понять современное значение фразеологических единиц.

В редких случаях, на наш взгляд, требуется кор-ректировка толкования значения фразеологизма. Например, фразеологизм ахиллесова пята (только ед. ч.) чья, кого, чего, у кого толкуется следующим образом — ‘наиболее уязвимое место у кого-либо’. Но наиболее уязвимых мест у человека может быть много или, по крайней мере, несколько. А во фра-зеологизме ахиллесова пята говорится о единствен-ном уязвимом месте. Без идеи единственности нет и самого фразеологизма. А единственное уязвимое место непосредственно вытекает из этимологиче-ского толкования фразеологизма — он происходит из мифа об Ахиллесе, мать которого, богиня Фети-да, омыла его чудодейственной водой реки Стикс, что сделало его тело неуязвимым, кроме пятки, за которую мать держала младенца при омовении. Именно в эту пятку во время Троянской войны Ахиллес был смертельно ранен стрелой Париса.

Во фразеологизме игра в одни ворота в китайском переводе, на наш взгляд, не совсем точно отражается значение русского фразеологизма — букв. ‘в матче победа достается одной стороне’. В толкование фра-зеологизма на каждом шагу — ‘везде, всюду’ — следу-ет добавить временной план — часто, беспрестанно.

Указанные замечания ни в коем случае не ума-ляют ценности «Учебного русско-китайского фра-зеологического словаря».

В заключение хотелось бы напомнить, что в по-следние годы заметно усилился интерес к изуче-нию русского языка китайцами. В этой связи надо сказать, что «Учебный русско-китайский фразео-логический словарь (на материале российских СМИ)» появился вовремя, чтобы помочь великому делу изучения великого русского языка великим китайским народом.

V. I. Zimin

REVIEW ON LEARNING RUSSIAN-CHINESE PHRASEOLOGICAL DICTIONARY (on the material of Russian media)Keywords: educational lexicography, bilingual dictionary, Chinese language.The review provides a general overview and assessment of the Learning Russian-Chinese phraseological dictionary (on the

material of Russian media) prepared by the international team of authors N. V. Basko, Lai Yingchuan, Chang Djuy Cheng. Peer-reviewed dictionary fully meets the basic requirements of modern didactics. In a constantly expanding international cooperation, appearance of a learning Russian-Chinese phraseological dictionary is very important.

ВЛИЯНИЕ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ НА ЛИТЕРАТУРНЫЙ ПРОЦЕСС В ИНОКУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ (на примере Китая 1898–1949 гг�)

XXвек — век беспрецедентный, событийный, полный катаклиз-мов и во многом трагичный. Подобно России, Китай в это время пережил больше испытаний и перемен, чем за все

предыдущие 3 тыс. лет. Уже первая половина века ознаменовалась сплошными войнами и революциями: низвержение последней фео-дально-самодержавной династии и создание республики (1911 г.), две гражданские войны (1924–1927 гг.; 1927–1937 гг.), затем антияпонская война (1937–1945 гг.) и вновь — гражданская (1945–1949 г.), основание на-родной республики (1949 г.). Параллельно с социально- политическими переменами происходила и культурно-литературная трансформация, зародившаяся еще на рубеже XIX–XX вв. И в этом глубочайшим обра-зом была задействована иностранная, особенно русская, литература, оказывавшая огромное влияние на литературный процесс в Китае через перевод.

Не вызывает сомнений, что восприятие внешних влияний является необходимым условием развития национальной культуры, мировая история доказывала это уже не раз. Как образно отмечал известный китайский поэт Вэнь Идуо в статье «Исторический ход развития ли-тературы»: «Если цветы на национальной почве уже буйно цветут, то они непременно скоро опадут. Это закономерность эволюции любого живого существа. Новые семена поступают извне, принося с собой возможности новой жизни». По такому пути шла и новая литература Китая.

Однако взаимовлияние литератур происходит только при опреде-ленных условиях. Как указывал Георгий Лукач, «иностранные писатели могут по-настоящему оказать влияние на литературное развитие какой-либо страны только тогда, когда литературе этой страны тре-буются внешний стимул и сила для поиска нового пути ее развития». Переходное время, в котором оказались и общество, и литература, как раз сильно проявило такие потребности.

Китайскую литературу ХХ в. можно четко разделить на два периода: до образования нового Китая в 1949 г. и после него. Первая половина века явилась эпохой радикального преобразования и развития, т. е. периодом новой литературы, в рамках которого выделяются более мелкие этапы:

Чжэн Тиу д-р филол. наук,

профессор факультета русского языка

и литературы Шанхайского университета

иностранных языковШанхай, Китай

Ключевые слова:русская литература,

китайская литература, переводная литература,

«Роман-журнал», модернизация сяошо

Диалог культур РУССКИЙ ЯЗЫК ЗА РУБЕЖОМ / специальный выпуск / 69РУСИСТИКА КИТАЯ

� 1898–1917 гг. — период созревания новой лите-ратуры, или период литературной реформы;

� 1917–1927 гг. — период формирования но-вой литературы, или период литературной революции;

� 1927–1937 гг. — период процветания новой ли- тературы, или период революционной лите- ратуры;

� 1937–1949 гг. — период интеграции нацио-нальной и глобальной литератур.

Если сопоставить процесс развития новой ли-тературы Китая и его периодизацию с развитием переводной литературы, а в особенности с исто-рией перевода произведений русской литера-туры, можно легко заметить их синхронность. В то же время в высшей степени совпадают и фа-зовые особенности развития новой оригинальной и переводной литератур Китая. Это явление не-трудно понять, поскольку многие переводчики иностранной литературы того времени являлись одновременно и исследователями, и писателями, т. е. работали сразу в двух направлениях. Писатель, занимающийся переводом, хорошо знал состоя-ние зарубежной литературы и поэтому быстро и непосредственно брал оттуда все, что нужно. Так возникло и установилось согласие между новой и переводной литературами, а в известной мере и их единство.

� Краткий очерк истории перевода произведений русской литературы в Китае

Уже более 100 лет прошло с тех пор, как в Китае начали целенаправленно переводить русскую лите-ратуру. Можно сказать, что она на протяжении всего ХХ в. была активным участником развития китайской словесности и сыграла в этом процессе уникальную роль. Но путь русской литературы к китайскому читателю был долгим и непростым.

Перевод произведений русской литературы в 1898–1917 гг.

Появление переводной литературы в Китае на ру-беже веков как раз совпало с началом перехода ки-тайской традиционной словесности к новой совре-менной литературе. В это же время происходила реформа литературы, которую пропагандировал один из представителей реформистов и крупный литературный деятель Лян Цичао. Реформистское движение выступало против «подражания классике и формалистической направленности», требовало, чтобы литературные произведения выражали но-вую идею нового времени, например, стих должен был быть освобожден от старой метрики и разме-ра в пользу нового стиха и более простонародного языка, чтобы открыть дорогу новой художественной выразительности.

Реформисты в лице Кана Ювэя и Ляна Цичао призывали заимствовать средства речевой вырази-тельности из западных языков. Лян Цичао в 1896 г. писал: «Для европейских языков характерен ослож-ненный и непохожий синтаксис, который отличается необыкновенным потенциалом идейно-содержа-тельной выразительности; надо стараться привлечь европейские мысли и идеи, чтобы кормить китай-ских поэтов». Они же провозгласили и реформу сяошо, т. е. прозы, или романа. В статье Лян Цичао «Об отношении романа и общества» сказано: «Чтобы обновить народ, необходимо обновить прежде всего роман <…> Почему же? Потому что роман обладает невероятной способностью воздействовать на душу человека и определять его поведение».

В 1898 г. Лян Цичао опубликовал «Предисловие к переводам и изданиям политических романов», в котором он сформулировал уникальное значе-ние перевода и тем самым вызвал к жизни первую волну переводной литературы: «Переводить книги есть начало всех начал. Петр Великий в свое время путешествовал по Западной Европе. Он собирал книги и переводил их на русский язык, чтобы с их помощью обучить русский народ. С тех пор Рос-сия стала сильной державой и остается ею по сей день. Поэтому можно сказать, что переводить кни-ги — первый способ для укрепления страны». Так началась сознательная и масштабно организованная переводческая деятельность в Китае.

Русская литература пришла в Китай позднее, чем английская, французская, немецкая или даже японская. Количество русских произведений, пере-веденных за период литературной реформы, отно-сительно невелико. Кроме того, их выбор напрямую зависел от самого времени. Мы знаем, что первое из русских классических произведений, переведенное на китайский язык, — это повесть А. С. Пушкина «Капитанская дочка». Ее перевод появился в 1903 г., но, судя по всему, не привлек внимания литераторов. По мнению утилитарно настроенных реформи-стов, потребностям китайских читателей отвечали произведения, в которых проповедовалась нацио-нальная революция и описывалась ожесточенная политическая борьба. По этой самой причине особое внимание переводчиков привлекали анархистские (нигилистические) романы, не отличавшиеся вы-сокой художественностью. В тогдашнем китайском понимании «нигилисты» — очень неопределенное понятие, обозначавшее совокупность и анархистов, и нигилистов, и народовольцев, и различных ради-кальных революционеров. Нельзя сказать, что ре-формисты поддерживали политическую программу нигилистов и творимое ими насилие. Они, скорее, поощряли их смелость в противостоянии самодер-жавию и дух самоотверженности, необходимый для борцов за политическую реформу. Таким образом, в 1904–1907 гг. наблюдался кратковременный расцвет перевода нигилистических романов.

Стоит обратить внимание на литературоведче-скую статью великого писателя и популяризатора русской литературы в Китае Лу Синя «О европейской романтической поэзии», написанную в 1908 г. В ней автор знакомит китайских читателей с именами А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова и Н. В. Гоголя и выдвигает на первый план не только социально-политические, но и художественно-эстетические критерии. Лу Синь призывает в первую очередь переводить писателей демократической ориентации (кроме А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова, в это чис-ло вошли Дж. Г. Байрон, П. Б. Шелли, А. Мицкевич, Ш. Петефи). К сожалению, в связи с тогдашними обстоятельствами этот призыв не был поддержан, а организованный Лу Синем перевод «Зарубежные рассказы и повести» не имел успеха.

Однако уже в это время на китайский язык были переведены фрагменты «Героя нашего вре-мени» М. Ю. Лермонтова, «Воскресение» и рассказы Л. Н. Толстого, рассказы А. П. Чехова, произведения И. С. Тургенева, М. Горького, А. Гаршина, Л. Андрее-ва, Ф. М. Достоевского, А. Куприна и Ф. Сологуба. К тому же среди этих работ были переводы как на байхуа, т. е. простонародный и разговорный язык, так и на вэньянь, т. е. классический, возвышенный и архаический язык. Это говорит о том, что перевод-ная литература пока еще не оказывала решительного влияния на стилевую трансформацию китайской словесности. Иными словами, ее главное призвание пока виделось не в этом.

Кроме того, большинство переводов произве-дений русских писателей осуществлялось опосре-дованно — с английского, японского, немецкого и французского. Строго говоря, они еще не совпа-дали с современным представлением о переводе. Переводчики ограничивались пересказом сюжетов, будучи не в состоянии передать истинный художест-венный облик и стиль оригиналов. Катастрофически не хватало достойных специалистов, в совершенстве владеющих русским языком.


В 1917 г. в Китае началась литературная револю-ция. Один из лидеров новокультурного движения Ху Ши критиковал китайскую литературу за давно существующее расхождение между письменным текстом на языке вэньянь и устной речью наро-да. Он считал, что только творчество на байхуа, в котором письменная и устная речь совпадают, может принести Китаю «живую литературу». Другой лидер новокультурного движения Чэнь Дусю же говорил, что «сегодняшняя китайская литература уже давно отстала от европейской». Причина заключалась в том, что в китайской ли-тературе лишь накапливались устаревшие и безы-дейные элементы, форма преобладала над духом,

декоративность — над практичностью. «Подобная литература создавалась недостаточно талантливы-ми писателями, у которых в голове и в душе ничего нет. Они только и умеют подражать древним, тем обманывая своих читателей. Хотя они и пишут много, но все это нисколько не влияет на разви-тие общества и цивилизации». «Чтобы обновить политику сегодня, необходимо одновременно об-новить и литературу, которая является духовным властителем наших политиков».

Октябрьская революция оказала заметное влия-ние не только на социально-политический процесс, но и на развитие новой литературы в Китае. Передо-вая китайская интеллигенция сознательно сделала выбор идти по русскому пути.

Именно на таком благоприятном фоне наступил первый бум перевода русской литературы. Согласно далеко не полной статистике, за несколько лет (с 1920 по 1927 г.) были опубликованы отдельными изда-ниями 190 произведений зарубежной литературы, 83 из них — работы русских писателей. По сравне-нию с предыдущим периодом не только увеличилось количество изданий, но и повысилось их качество. Некоторые произведения переводились несколько раз, к тому же теперь в основном непосредственно с русского языка.

В этот период появились переводы трудов Л. Н. Толстого («Анна Каренина», «Детство. Отро-чество. Юность», «Утро помещика», «Два гусара», «Крейцерова соната», «Семейное счастье», «Сева-стопольские рассказы», «Смерть Ивана Ильича» и «Живой труп»), М. Горького, Л. Андреева, А. Ку-прина, А. П. Чехова, Н. В. Гоголя, Ф. М. Достоевского, И. С. Тургенева, А. Н. Островского, В. Г. Короленко, М. Арцыбашева, А. Блока. Разные издательства вы-пустили множество сборников, например, 5-томный «Сборник современной русской прозы», 10-томный сборник «Русская драматургия», «Проза Пушкина», «Проза Л. Толстого», «Сборник рассказов Чехова», «Сборник стихотворений в прозе Тургенева» и т. д.

В эти годы перевод произведений русской литера-туры становился все более системным. Из приведен-ных ранее примеров нетрудно заметить: в основном переводились работы ведущих писателей эпохи, на поэзию внимания обращалось мало, беспреце-дентно бурно развивался перевод драмы — целых 18 произведений, среди которых — шедевры русской драматургии XIX и начала XX в.

Говоря о развитии перевода русской (зарубежной) литературы, стоит упомянуть о ежемесячном «Рома-не-журнале» под редакцией одного из крупнейших писателей и литературных деятелей Шэня Яньбина (Мао Дуня). Этот журнал проповедовал «литературу для жизни» и пропагандировал реалистические методы творчества, чем сыграл направляющую и стимулирующую роль в литературном творче-стве и литературном переводе. Шэнь Яньбин объяс-нил: «Суть знакомства с европейской литературой


заключается в познании европейского литературного искусства. Однако более важной целью должно быть знакомство с современными зарубежными идея-ми <…> Следовательно, крайне важен сам подбор произведений».

В журнале было опубликовано множество худо-жественных переводов. Не раз несколько выпусков подряд знакомили читателей с произведениями Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, Н. В. Гоголя и М. Горько-го. Журнал сделал реалистическую литературу самой популярной и во многом стимулировал творчество китайских писателей. Предпочтение произведений реалистической ориентации с тех пор сделалось традицией в переводческих кругах Китая.


Десятилетие с 1927 по 1937 г. — время бурного развития пролетарской литературы в Китае. С са-мого начала она находилась под влиянием ранней советской литературы, и это влияние было столь велико, что с ним не могла сравниться никакая дру-гая литература.

Вслед за деятелями пролеткульта и РАППа часть писателей, стоя на позициях радикальной классово-сти, воспринимала литературу как средство классо-вой борьбы и отрицала литературное наследие пре-дыдущих эпох, считая его буржуазным, даже новую литературу — результат новой культуры «Движения 4 мая». Они утверждали: «Новая литература шумит уже 10 лет. Кроме некоторых рассказов, которые едва удовлетворяют читателей, что еще она дала?» С роспуском и активной критикой в адрес РАППа в 1932 г. эта дискуссия в Китае затихла.

Сразу после того, как в Советском Союзе выдвину-ли концепцию социалистического реализма, в Китае началось ее обсуждение по инициативе ассоциации «Левых писателей». Пролетарская литература по-степенно преодолела недостатки и встала на путь зрелости, найдя собственный творческий метод — метод революционного реализма.

За это время многие издательства выпустили многочисленные сборники и антологии переводов произведений современной русской литературы: «Одноактные пьесы советской России», «Табач-ные мешки. Рассказы новой России», «Весенний смех зимы. Рассказы новой России», «Избранные стихотворения новой России» и т. д. В эти сбор-ники и антологии вошли произведения М. Горь-кого, В. Маяковского, И. Эренбурга, А. Толстого, М. Зощенко, С. Есенина и А. Блока. Вскоре список переведенных советских писателей пополнили М. Шолохов, Е. Замятин, К. Федин, Б. Лавренев, А. Серафимович.

Больше всего переводили М. Горького. По-казательно, что в 1936 г. издательство «Мировая культура» выпустило собрание его сочинений

в 6 томах — и это при огромном количестве от-дельно изданных произведений и сборников писа-теля. Резонанс, который литература новой России получила в Китае, хорошо выражен в словах Мао Дуня, говорившего, что творчество пролетарских писателей в лице М. Горького «пробуждает нас, учит нас, как жить в будущем».

В то же время, пропагандируя советскую литера-туру, китайцы не только не отказывались от перевода русской классики, а, напротив, углубили и систе-матизировали его. В 1937 г. по случаю 100-летия со дня смерти А. С. Пушкина в Китае резко возрос интерес к его творчеству. Был воздвигнут памятник поэту в центре Шанхая, печатались спецвыпуски журналов, многочисленные сборники. Параллельно продолжалась работа над переводами произве-дений Н. В. Гоголя, И. С. Тургенева, А. П. Чехова, Ф. М. Достоевского.

Следует отметить, что за это десятилетие нако-нец-то были открыты перспективы перевода поэзии. Как уже говорилось, ранее деятельность переводчи-ков была сосредоточена главным образом на прозе, на втором плане была драматургия, а вот перевод русской лирики начался с большим опозданием. Причина этого, по словам Лян Цичао, очень про-ста — сложность работы. Поэзию можно перевести только после того, как созреют переводческое искус-ство и переводческая концепция. К тому же специа-листы, которые могли переводить непосредственно с русского языка, стали появляться в достаточном количестве только в 1930-е гг.


Если обозначить контекст первого этапа пере-водов произведений русской литературы как лите-ратурную реформу, второго — как литературную революцию, третьего — как революционную лите-ратуру (и все они при этом будут носить характер литературной модернизации), то контекст четвертого этапа — это стремление к органическому сочетанию национальной традиции и опыта мировой лите-ратуры. Однако данному процессу сильно мешала общественная обстановка этого периода.

В 1937 г. Япония развязала агрессивную войну с Китаем, и китайский народ поднялся на борьбу с японскими захватчиками. Защита родины стала главной темой того времени. После начала Великой Отечественной и Тихоокеанской войн китайские литераторы быстро обратили взор на антифа-шистскую литературу, в особенности советскую. В 1945 г. издательство «Эпоха» выпустило серию «Советская литература о Великой Отечественной войне», включавшую более 10 томов. За короткий срок увидели свет более сотни переводов произ-ведений советской литературы о войне, не считая журнальных публикаций.

Кроме антифашистской литературы переводи-лись и другие вещи. Например, был закончен пере-вод «Тихого Дона», подготовлен сборник «Лучшие произведения трех советских поэтов» (С. Есенина, А. Блока и В. Маяковского), впервые были переве-дены на китайский язык произведения К. Федина, В. Пановой, В. Катаева, Л. Леонова и др. По-прежне-му не прекращалась и работа по переводу русской классики, сохранявшей свою привлекательность для читателей. Многие произведения А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова уже были переведены по несколько раз. К концу 1940-х гг. фактически вся классика русской и ранней советской литературы была полностью переведена на китайский язык.

� Влияние русской литературы на трансформацию китайской литературы

Георгий Лукач отмечал: «Настоящее влия-ние всегда есть потенциальное освобождение». В. М. Жирмунский писал: «Плодотворные влияния и заимствования «извне» являют собой созидательно-творческий контакт разных, во многом не похожих друг на друга литератур. По мысли Б. Г. Реизова, международные литературные связи (в наиболее зна-чительных своих проявлениях), стимулируя развитие <…> литератур <…> развивают их национальное своеобразие». Это, безусловно, относится и к связям между русской и китайской литературами.

Переводная литература, стержнем которой ста-новились произведения русских писателей, явля-ла собой не только опыт гражданской активности, который стоило перенять, но и питательную среду для художественных экспериментов, тем самым подталкивая китайскую литературу к коренным изменениям концепции, формы и языка.

Возьмем в качестве примера сяошо (прозу, рома-ны). Кардинальные изменения претерпели ее теория и художественная практика, всесторонне обновились ее содержание и форма. Выдающийся писатель Юй Дафу назвал это изменение «интернационализацией», или, как принято в китайском литературоведении, «модернизацией» китайской прозы.

Литература должна служить человеку и обществу, порождать ощущение кризиса и осознание спасе-ния. Воплощенная в русской литературе концеп-ция служения жизни, вызвав в начальный период «Движения 4 мая» отклик у части литературных посредников, постепенно была воспринята широким кругом китайских писателей. По словам М. Горького, русская литература «в основном является литера-турой, которая поставляет проблемы». Опираясь на русскую модель, младший брат Лу Синя Чжоу Цзожэнь сделал все возможное, чтобы на смену тра-диционной китайской поучительной прозе пришла проза проблемная. Под пером китайских писателей

воскресли образы «лишнего человека», «нового чело-века», «маленького человека». С точки зрения Чжоу Цзожэня, «различия между старой и новой прозой в мыслях, безусловно, важны, однако также важны их различия в форме. Несвободная форма старой прозы наверняка не вместит новые идеи, так же как форма старых стихов, стихов в жанре цы и арий не вместит новые идеи».

Традиционная китайская концепция прозы в первую очередь заключается в ее отнесении к «не-официальной истории», которая заполняет про-белы в официальных исторических записях. Еще одну проблему представляла традиция измерения ценностей литературы на основе ее нравственной функции, в результате чего прозаические произве-дения рассматривались как «досужие книжки», ко-торые недопустимы в приличном обществе. Однако литературная революция сломала эту концепцию. Мао Дунь отмечал: «Мысли, конечно, важны, од-нако не следует игнорировать искусство». С этими изменениями утвердился официальный статус прозы в литературе, стали возможны переход про-зы на байхуа (разговорный язык простонародья), с периферии литературы в центр, и ее дальнейшая модернизация.

Что касается поэзии, то здесь влияние зарубеж-ной литературы было не менее существенным. На-конец в китайской поэзии был завершен переход от традиционных метрических стихов на офици-альном литературном языке вэньянь к современным свободным стихотворениям на разговорном языке байхуа. Переводная поэзия не только имела отно-шение к данному явлению, но, возможно, была его наиболее важной движущей силой. Она принесла два новых веяния: во-первых, новые идеи (нацио-нально-освободительное движение, патриотизм), во-вторых, любовную лирику, особенно в сочетании с гуманизмом. Каждое из этих понятий имело вы-сокую значимость и воплощало то, чего не хватало китайской традиционной поэзии.

Интересно, что поначалу переводная поэзия все еще оставалась формально традиционной (5-словный и 7-словный метрические стихи, стих в различных классических жанрах типа цы и цюй), в чем при-знался Лян Цичао: «Применяя старый китайский стих к переводу иностранных стихов, при выборе ритмики и рифмовки переводчик часто сталкивается с препятствиями и полная передача оригинального смысла оказывается невозможной». Лишь в пери-од «Движения 4 мая» часть переводчиков, осознав важность формы и языка, отказалась от литератур-ного языка вэньянь и старых поэтических форм. В ту эпоху переводная поэзия для некоторых поэ-тов воссоединилась с оригинальным творчеством, иными словами, поэтические переводы ценились как оригиналы.

«Тремя китами» новой поэзии стали разговор-ный язык байхуа, грамматика и естественные слоги.


Размер стихотворных строк был неодинаков. Есте-ственные слоги фактически представляли собой речевую структуру прозаической формы, «кратко-оборотный ритм», крайне похожий на свободный поэтический стиль европейской поэзии. Это от-крыло новой поэзии путь к восприятию европей-ской поэтической культуры в нравственном, выра-зительном и текстовом аспектах, а также к слиянию с мировым поэтическим движением. Свободные стихи, склонные к разговорности и напевности, являлись основной формой новой поэзии в Китае (разговорный стиль у Ху Ши и напевающий стиль у Го Можо). Конечно, к основным формам новой поэзии также относился разработанный позже новый метризованный стих. Однако и то и другое означало прорыв за рамки традиционных метри-ческих форм.

� Причины популярности русской литературы в Китае

В литературном процессе первой половины ХХ в. активно принимали участие почти все европейские литературные державы, в частности, Великобрита-ния, Франция, Германия. Однако литература этих стран не играла для Китая главной, долгое время даже решающей роли, как это было с русской ли-тературой. Почему так случилось?

Мы знаем, что влияние зарубежной литературы и национальное восприятие — это процесс, в ходе которого классика перестраивается, творится зано-во, перевоплощается в инокультурном простран-стве. То, в какой степени может реализоваться это влияние, зависит от художественных достоинств и эстетической ценности самих произведений, а также от внутренних потребностей саморазвития и самообновления национальной литературы. Кроме того, влияние зарубежной литературы и восприятие национальной литературы обуслав-ливаются в том числе социально-политическими условиями, культурно-историческим контекстом, национально-культурной традицией, культурно-психологическими накоплениями. Все эти факторы образуют «поле ожидания», сортируют источники влияния. Это четко проявилось на разных этапах развития перевода произведений русской литера-туры в Китае в качестве характерных черт. Из их сопоставления очевидно: каких авторов выбирать и какие книги переводить, определяют вышеука-занные факторы, вместе взятые.

Уже на первом этапе развития переводной ли-тературы Китая в среде интеллигенции многие вы-ступали за то, чтобы в первую очередь обратить внимание на Россию. Например, Кан Ювэй пред-лагал, чтобы Китай заимствовал российский опыт, потому что Россия своим государственным строем и социальной организацией более близка ему, чем западноевропейские страны. В то время как взгляды

Кана Ювэя главным образом основывались на геопо-литических факторах и реформистских позициях, многие другие подходили к проблеме с точки зре-ния духовной близости народов и художественных достоинств русской литературы. Например, Чжоу Цзожэнь отмечал: «Специфика Китая отличает его от Западной Европы, но во многом сближает с Россией». Ему вторил Лу Синь: «Социальная борь-ба в современном Китае — это та борьба, которая встречается в русских романах». «Я сам скорее пред-почитаю Чехова, Горького, чем Боккаччо или Гюго, потому что они новее, они ближе нашему миру». Такого мнения придерживался и японский литерату-ровед Сему Нобори. Он замечал, что между Китаем и Россией много общего: «Судя по государственным признакам, по характерам народов, по специфике идеи, эти две страны очень похожи друг на друга. В этом смысле можно сказать, что Китай есть Россия на Востоке, а Россия есть Китай на Западе».

Пожалуй, подробнее всего уникальное положе-ние русской литературы в Китае объяснил Чжэн Чжэньдо. Характеризуя русскую литературу, он выделил 5 главных ее качеств, которые могли бы быть полезными и для китайской литературы, и видел будущее китайской литературы именно в заимство-вании опыта у литературы русской.

«Во-первых <…> русская литература — это самые яркие плоды современной мировой литературы. Сейчас мы можем принести русскую литературу в Китай. Таким образом, с одной стороны, нам удастся увидеть подлинную ценность современной мировой литературы. С другой стороны, с помощью русской литературы мы сможем создать новую ки-тайскую литературу.

Во-вторых, наша китайская литература бедна духом правдивости. Она слишком стремится к фор-мальному совершенству, обращает слишком много внимания на языковое изящество — все силы тра-тит на язык, но часто забывает о выражении идеи и чувства, поэтому не представляет особой ценно-сти. А русская литература не такова. Она основана на правдивости. Она является откровенным выраже-нием чувства, правдивым отражением националь-ного характера и общественной ситуации. Ее дух не скрыт, слова в тексте не закованы — поэтому ее чувства могут найти отклик у читателей и получить широкий резонанс. Сейчас мы переводим и пропа-гандируем русскую литературу, чтобы искоренить свои недостатки и пороки.

В-третьих, русская литература — это литература человека. Это литература человеческих отношений. Это литература выражения личности. А китайская литература — как раз наоборот. Это литература нече-ловека. Это литература нечеловеческих отношений. Эта литература не выражает личности. И в этом причина того, что мы не можем получить пользу от литературы или даже получаем вред. Сейчас мы можем отказать-ся от этой литературы нечеловека, нечеловеческих

отношений, невыражения личности человека и создать новую литературу, похожую на русскую.

В-четвертых, русская литература — это литерату-ра народа. Не такая, как наша литература, которая стремится подарить эстетическое наслаждение эли-те, не имеющей ничего общего с народом. Сейчас мы переводим и пропагандируем русскую литературу и ей лечим наши болезни. Это действительно важно и необходимо.

В-пятых, наша литература слишком долго под-чинялась закону счастливого конца: все романы и стихи повторяют друг друга, имеют канони-зированную радостную концовку. В литературе мало трагедий и трагизмов, потому и мало откры-тий — истинные ценности так и не обнаружива-ются. А русская литература не такая. Она умеет передавать внутренний трагизм, в ней больше горестных звуков — с ее помощью мы сможем сбросить долговечное наше увлечение поверхност-ным оптимизмом и познать подлинную ценность литературы. Одним словом, русская литература тесно связана с будущим нашей литературы».

Стоит отметить, что понимание и восприя-тие китайцами русской литературы в первой половине ХХ в. не всегда были безупречными, а их радикальная позиция и резкое отрицание китайской классической литературы — во мно-гом несправедливыми и необоснованными даже с тогдашней точки зрения. Однако этот вопрос следует рассматривать в историческом контексте. Мы знаем, что такое явление в истории мировой литературы не редкость, особенно в ее перелом-ные моменты. Чтобы иметь основания разру-шить толстые стены традиции, нужно приложить большее усилие и вдвое увеличить количество претензий и замечаний к ней.

Русская литература продолжала оказывать уни-кальное влияние на литературный процесс в Китае и во второй половине ХХ столетия. Только там глав-ную роль играла прежде всего литература советская, да и влияние это было гораздо сложнее и неодно-значнее: в ходе развития литературного процесса отмечались взлеты и успехи, были падения и про-махи, но это уже тема для отдельного разговора.

Zheng Tiwu

THE INFLUENCE OF RUSSIAN LITERATURE ON THE LITERARY PROCESS OF THE FOREIGN CULTURE (based on the example of China in 1898–1949)

Keywords: Russian literature, Chinese literature, translated literature, "novel-magazine", modernization of xiaoshuo.The article provides a history of literary culture of China in 1898-1949, starting with first amateur translations of Russian liter-

ature in 1898 and ending with the modernization of traditions of xiaoshuo in the later period. The influence of Russian literature is described to be based on similarities of worldviews of Russian and Chinese people.

РУССКИЙ ЯЗЫК ЗА РУБЕЖОМ / специальный выпуск / 75РУСИСТИКА КИТАЯДиалог культур

СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ В КОНТЕКСТЕ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ

Язык, мышление и культура тесно взаимосвязаны и практически составляют единое целое. Окружающий человека мир пред-ставлен в трех формах: 1) реальная картина мира; 2) культур-

ная картина мира; 3) языковая картина мира [4: 40–41]. Культурная картина мира создается под сильным воздействием стереотипов, в формировании которых участвуют различные факторы.

Стереотип — это схематический, стандартизированный образ или представление о социальном явлении или объекте, обычно эмо-ционально окрашенный и обладающий устойчивостью. Выражает привычное отношение человека к какому-либо явлению, сложившееся под влиянием социальных условий и предшествующего опыта [2: 447].

Ю. Е. Прохоров отмечает социокультурный характер стереотипа в речевом поведении. Под стереотипом он подразумевает единицу ментально-лингвального комплекса представителя определенного этноса, которая реализуется в стандартных ситуациях общения этого этноса в форме речевого клише или вербализованного/невербализо-ванного штампа сознания, являясь устойчивой социокультурно мар-кированной локальной ассоциацией к определенной ситуации [3: 98].

Цель настоящей статьи — провести сопоставительный анализ со-циокультурных стереотипов представителей китайской и русской лигвокультурных общностей на материалах, полученных из прове-денного нами ассоциативного эксперимента с китайской стороны [5], и материалах из «Русского ассоциативного словаря» [1] с российской стороны. В качестве слов-стимулов из словаря нами выбраны 50 слов, имеющих эквиваленты в китайском языке и в определенной степени отражающих общественные проблемы или явления. В эксперименте участвовали 200 молодых людей в возрасте 20–30 лет, обучающиеся в китайских вузах по разным специальностям, за исключением русистов. В ходе эксперимента они записывали первые три слова (максимум), ко-торые приходили на ум при ассоциации, вызванной словом-стимулом.

На основе результатов ассоциативного эксперимента из 7684 слов-реакций на 50 слов-стимулов нами выделены 2475 слов, ассоциативная связь между которыми отражает специфику способа мышления, языко-вого сознания и характерную для представителей китайской лингвокуль-турной общности оценку, что позволяет нам относить их к числу социо-культурных стереотипов. Далее в таблице мы представляем некоторые слова-реакции, приведенные большинством китайских респондентов, наряду с фиксированными в «Русском ассоциативном словаре» словами-реакциями на общие слова-стимулы.

Ли Сяндункандидат филологических наук,

Пекинский университет иностранных языков


Чэнь Лумагистр филологических наук,

Бюро по развитию внешних торговых отношений при

Минкоммерции КНР Пекин, Китай

[email protected]

Ключевые слова:социокультурный

стереотип, межкультурная коммуникация,

ассоциативный эксперимент

� ТАБЛИЦАСлова-реакции китайских и русских респодентов на общие слова-стимулы

Слово-стимулСлово-реакция

китайские респонденты русские респонденты

Правительство 腐败коррупция

改革реформа коррупция бездельники бюрократы

Общество 复杂сложное

浮躁легкомысленное гражданское угроза

Управление на основе закона

强化укреплять

落实реализовать необходимость

Демократия 口号лозунг

目标цель

缺失нехватка цель страны свобода гласность

Деньги必需品предметы первой необходимости

贪官взяточник потребность получка

Бедность 农民крестьянин

农村деревня не порок старость безработица

Бедный (-ая) 农民крестьянин

弱势群体незащищенная группа

Лиза старушка

Жилье 房价高высокая цена

房奴раб квартиры

压力давление приватизация семья нуждаться

Любовь 家人члены семьи

包容толерантность

无私бескорыстие до гроба ревность романтика

Женщина 温柔мягкая

美丽красивая

物质материальная бедная вдова бесстыжая

Мужчина 责任ответственность

事业дело

压力нагрузка сволочь сила бабник

Брак 美满прекрасный

经营управлять

责任ответственность неудачный распался гражданский

Одиночка 相亲сватовство

孤独одинокая

自由свобода мать-одиночка беспорядок

Интеллигент 无用бесполезный

不近社会далекий от общества

无力бессильный умный очки уважаемый

Молодежь 活力энергичная

梦想мечта

不成熟незрелая веселая дискотека гулящая

Работа 赚钱зарабатывать

难找трудно найти труд в поте лица карьера

Отдых 睡觉спать на море на природе

Душа 纯洁чистая

手巧золотые руки нараспашку поет

Гармония 社会общество

动车组мотор вагонный,подвижной состав

единство семья

Уважаемый 恩师наставник

长辈староепоколение

отец


Слово-стимулСлово-реакция

китайские респонденты русские респонденты

Хвастливый 富二代дети богачей

官二代дети чиновников

нечем успех

Желтый 帝王император

小黄帽желтая шапка

扫黄борьба с порнографией

дурдом

Красный 节日праздник

唱红歌петь красные песни

диплом

Черный 幽默юмор

丧事траур негр

Поэт 李白Ли Бай

杜甫Ду Фу Пушкин Лермонтов

Китай幅员辽阔обширная территория

国富民穷страна богатая, народ бедный

发展中развивающийся огромный дракон развивающийся

Китаец 勤劳трудолюбивый

跟风слепо гнаться

多много много борец

Россия地大物博огромная и богатая ресурсами

寒冷морозная

前苏联прежний СССР моя Родина великая молодая

Россиянин美女、胖大妈красавица,толстая баба

酗酒пьянство

高大рослый я талант пьяница

Сопоставительный анализ слов-реакций пред-ставителей китайской и русской лингвокультурных общностей позволяет нам разделить социокультур-ные стереотипы на три типа: совпадающие, смежные и дифференциальные.

Совпадающие стереотипы (такие стимулы-реакции, как правительство — коррупция; демо-кратия — цель страны; деньги — потребность; Китай — огромный, развивающийся; китаец — много) выражают общую оценку представителей двух лингвокультурных общностей по отношению к определенным явлениям, предметам и людям. Первые два примера говорят о существовании общих проблем двух стран и их правительств, последние два примера свидетельствуют о со-впадении так называемых автостереотипов (autostereotypes) самих китайцев с гетеростерео-типами (heterostereotypes) русских.

Такие стимулы-реакции китайцев/русских, как управление на основе закона — 强化 укреплять/необхо-димость, молодежь — 活力 энергичная/веселая, уважае-мый — 长辈 старое поколение / отец, китаец — 勤劳 трудолюбивый/борец, россиянин — 酗酒 пьянство/пьяница, обнаруживают сходные элементы в язы-ковом сознании китайцев и русских в отношении к старому и молодому поколениям, в самооценке и оценке друг друга, что мы относим к смежным стереотипам.

Как показывают полученные нами результаты, по сравнению с отмеченными выше двумя типами дифференциальные стереотипы занимают лиди-рующие позиции, фиксируя заметные различия в отношении китайцев и русских к определенным явлениям, предметам и людям. Их формирование обусловлено языковыми и внеязыковыми факторами.

Среди основных языковых факторов нами выде-ляются следующие.

1. Фразеологическая связь языковых единиц. В сходных ситуациях вербальные реакции имеют тенденцию к стереотипизации, приобретают более или менее устойчивый характер [3: 150]. Образуются так называемые вербальные идиорефлексы, кото-рым свойственна определенная идиоматичность. Например, русские устойчивые выражения: душа — нараспашку, красный — диплом, работа — в поте лица; китайские устойчивые выражения: черный — 幽默 юмор, гармония — 社会 общества (гармония обще-ства — одна из главных целей социального развития нынешнего Китая).

2. Синтактико-морфологическая связь язы-ковых единиц, характерная для русского языка. Например: хвастливый — нечем. Слово-реакция обусловлено управлением имени прилагательного хвастливый.

3. Словообразовательная связь языковых единиц. Например, одиночка — мать-одиночка. Слово-стимул

одиночка является одной из частей сложного русского слова мать-одиночка.

4. Семантические отношения языковых единиц. Слово-реакция дурдом на слово желтый объясняет-ся в первую очередь идиорефлексом желтый дом в русском языке, а потом синонимическими отноше-ниями между выражениями дурдом и желтый дом.

Среди основных внеязыковых факторов нами выделяются следующие.

1. Различная социальная реальность в Китае и России. Например, бедность в Китае тесно связа-на с увеличивающимся различием между городом и селом (бедность — 农民 крестьянин), в то время как в России бедность остро проявляется в жизни пенсионеров (бедность — старость).

2. Различный образ жизни. Свидетельством тому является то, что для китайцев спать — это один из главных способов расслабления и отдыха (от-дых — 睡觉 спать), а русские предпочитают отдыхать на море или на природе (отдых — на море, на природе).

3. Различные культурные концепты. Например, представления об интеллигентах у китайцев и рус-ских. В глазах китайцев стереотипный образ интел-лигентов — это образованные люди, но далекие от общества и не играющие значительной роли в процессе развития общества. А интеллигенты в России рассматриваются как символ человеческой совести, как самая передовая социальная группа, исполняющая миссию продвигать вперед челове-ческую цивилизацию.

4. Различная символика. Например, в Китае желтый цвет — это цвет императорский, так как в Древнем Китае только члены императорской се-мьи имели право ходить в одежде желтого цвета. Красный цвет в Китае с давних времен считается праздничным цветом, а после создания Компартии приобрел новое символическое значение — рево-люционный цвет. Черный цвет — это цвет траура в представлениях китайцев.

5. Различные прецедентные феномены. «Бедность не порок» происходит от заглавия известной коме-дии А. Н. Островского, а «Бедная Лиза» — от загла-вия повести Н. М. Карамзина. Времена при Брежневе принято считать прецедентной ситуацией застоя. При слове-стимуле «поэт» китайцам в голову при-ходят имена великих китайских поэтов Танской династии Ли Бай и Ду Фу, а русским — Пушкина и Лермонтова. И те и другие считаются прецедент-ными именами-образцами великих поэтов в глазах представителей национальной культуры.

Следует отметить, что китайский язык как язык аналитического строя и русский язык как язык син-тетического строя сильно отличаются друг от друга формально-структурными характеристиками. Бо-гатые морфологические категории и разнообра-зие словоформ русского языка предопределяют тесные связи между языковыми единицами. Так что в формировании ассоциативной связи между словом-стимулом и словом-реакцией в языковом сознании русских языковые факторы играют гораздо более активную роль, чем у китайцев. А внеязыковые факторы — основные факторы в формировании стереотипов представителей китайской лингвокуль-турной общности.

В ходе межкультурной коммуникации совпа-дающие и смежные социокультурные стереотипы помогают коммуникантам эффективно находить об-щий язык и настраиваться на дальнейшее общение, а знание дифференциальных стереотипов позволя-ет нам знакомиться с чужой культурой и избегать культурного шока.

Удачная межкультурная коммуникация пред-ставляет собой процесс активного и постоянного изучения и взаимообмена, сопровождающийся умножением общих стереотипов и снятием не-совпадающих представлений. В этом мы видим основную задачу межкультурной коммуникации в современном мире.

� ЛИТЕРАТУРА:1. Караулов Ю. Н., Сорокин Ю. А., Тарасов Е. Ф., Уфимцева Н. В., Черкасова Г. А. Русский ассоциативный словарь.

М., 1998.2. Краткий политический словарь. М., 1987.3. Прохоров Ю. Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому

языку иностранцев. М., 1997.4. Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация. М., 2000.5. Чэнь Лу. Сопоставительный анализ социокультурных стереотипов китайской и русской лингвокультурных общ-

ностей: Дис. … магистра филол. наук. Пекин, 2011.

Li Xiangdong, Chen Lu

SOCIOCULTURAL STEREOTYPES IN THE CONTEXT OF INTERCULTURAL COMMUNICATION

Keywords: sociocultural stereotype, intercultural communication, associative experiment.This paper provides a comparative analysis of sociocultural stereotypes in Chinese and Russian communities. On the basis of the

association experiment we develop a classification of sociocultural stereotypes, taking into account of linguistic and cultural factors in the formation of stereotypes. The main goal is to view intercultural communication as a interacting learning process which lead to increase in general stereotypes and reduction in divergent stereotypes in the modern day world.


СУБЪЕКТИВАЦИЯ АВТОРСКОГО ПОВЕСТВОВАНИЯ И ЕЕ ИЗМЕНЕНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ ЖЕНСКОЙ ПРОЗЕ

Авторское повествование считается объективным. Однако объек-тивное авторское повествование носит субъективные оттенки, когда в авторское повествование вторгается сознание персонажей,

происходят «смещения с помощью определенных языковых средств точки видения из авторской сферы в сферу персонажа, субъекта» [8: 4]. Такое явление называется субъективацией авторского повествования.

Несмотря на то что основательные исследования по субъективации повествования на материале современных художественных произведе-ний проведены многими учеными, вопросы, связанные с этим явлением в современной русской женской прозе, требуют дальнейшего изучения. Исследование субъективации авторского повествования актуально еще и тем, что общее движение русской повествовательной прозы от изложения «объективированного авторского» к различающемуся языковыми средствами субъективированному, «перемещенному» в сферу сознания персонажей или изображаемой среды очевидно [8: 7].

� Исследования по субъективации авторского повествованияПонятие субъективированного повествования впервые использует

В. В. Виноградов в работе «О теории художественной речи». Употребляя понятие «субъективация», ученый указывает на важность этого явления для изучения образа автора и подчеркивает, что субъективированное повествование представляет необходимую основу для организации любого художественного текста.

Вслед за Виноградовым свои исследования теории субъективации посвятил В. В. Одинцов. Его работы имеют теоретическую и методо-логическую ценность. Подчеркивая взаимосвязь психолого-идеологи-ческого и прагматического уровней, он отмечает, что субъективация осуществляется или в речевой, или в композиционной форме. «Было бы неправильным идущую от персонажа субъективацию повествования сводить исключительно к речевым формам» [6: 194]. По его клас-сификации в речевую форму входят прямая речь, внутренняя речь и несобственно-прямая речь, к конструктивным формам относятся формы представления, формы экспрессивной субъективации, мон-тажные формы.

Лю Цзюань кандидат филологических наук,

профессор, заместитель директора Института иностранных языков

и литератур Пекинского педагогического

университета, директор Центра исследования России

Пекинский педагогический университет


Ключевые слова:субъективация, женская проза,

авторское повествование

Опираясь на теоретические положения Один-цова, А. И. Горшков развил теорию субъективации и выделил речевые и композиционные приемы. Он предпочитает слову «форма», использованному Одинцовым для обозначения способа субъективации повествования, слово «прием», считая, что речевые приемы субъективации повествования касаются содержания текста, а композиционные приемы отражают форму. Кроме теоретических положений Одинцова о способах субъективации повествования, Горшков также не принимает абсолютное отделение сферы автора от сферы персонажей, предложенное Одинцовым. Горшков отмечает, что в авторской речи также используется нелитературный язык. Основной вклад А. И. Горшкова в исследование субъективации повествования заключается в том, что он не только анализирует взаимодействие приемов субъектива-ции повествования внутри речевых и композицион-ных приемов, но и видит тесную связь между этими двумя группами.

Активные исследования субъективации повест-вования свидетельствуют о том, что при изучении художественного текста все больше и больше вни-мания уделяется человеческому фактору, который давно уже вызывает интерес ученых. Под влиянием парадигмы антропоцентризма исследователи рас-сматривают человеческий фактор в тексте как один из ключевых вопросов анализа художественного текста, в результате чего парадигма антропоцен-тризма стала широко использоваться для изуче-ния художественного текста. Современные ученые провели значительные исследования, посвященные языковому выражению субъекта текста. Изучая го-ворящего в тексте, Е. В. Падучева проанализировала «слова и конструкции, содержащие отсылку к гово-рящему» [7: 200]. Теория языковой личности, пред-ложенная Ю. Н. Карауловым, вполне может быть использована в изучении художественного текста.

Проанализировав существующие научные теории, мы пришли к выводу, что в контексте изучения ху-дожественного текста исследование субъективации повествования имеет давнюю историю и богатую теоретическую основу. С развитием современной русской литературы значительно изменяются прие-мы субъективации повествования, появляется много ее разновидностей. Видоизменяясь сами по себе, различные приемы взаимодействуют друг с другом. Однако с помощью традиционной классификации приемов субъективации повествования трудно объяс-нить все ее современные типы, встречающиеся в ли-тературе. Есть основание считать, что при изучении субъективации повествования в женской прозе нам следует найти новые подходы к разработке этого явления, расширить объект исследования от тра-диционных приемов к их новым модификациям, изучить отдельные приемы субъективации и их взаи-модействие, выявить подлинные причины изменения в использовании субъективации. В методическом

плане имеет важное значение включение исследо-вания субъективации в контекст целого художест-венного произведения.

� Традиционные способы субъективации повествованияТрадиционные приемы субъективации повест-

вования подразделяются на речевые и композици-онные. Для приема представления важен переход повествования от неизвестного к известному, от не-определенного к определенному. По нашим наблю-дениям, для создания такого эффекта писателями использованы следующие языковые средства: место-имения и наречия со значением неопределенности, вводные конструкции, выражающие недоразумение, неуверенность. Изобразительные приемы сочетают лексико-семантические и грамматико-синтаксиче-ские приемы. Благодаря богатым языковым сред-ствам изобразительные приемы имеют большое преимущество для создания образности и дости-жения эффекта субъективации. Автор использует монтажные приемы для изображения какого-то движения или чередования событий, картин или смены временных планов с точки зрения персонажей с целью передачи их ощущения и видения.

Речевые приемы включают в себя прямую речь, внутреннюю речь и несобственно-прямую речь. Субъ-ективность прямой и внутренней речи, где адресан-том является персонаж, явная. Несобственно-прямая речь, совмещая в себе речь автора и персонажей, является своеобразным приемом субъективации повествования. В несобственно-прямой речи пер-сонаж рассматривается как субъект речи и объект авторского отношения.

� Особенности субъективации повествования в современной русской женской прозеРазвивая традицию русской литературы, авто-

ры современной русской женской прозы черпают новые творческие методы в постмодернизме, что выражается в особенностях повествования, орга-низации текста и использовании языковых средств. Их произведения (особенно это относится к про-изведениям постмодернизма) отличают свобода, прерывистость и беспорядочность языкового выра-жения, особенности композиции, времени и про-странства. Для создания эффекта многоголосия в произведениях иногда одновременно существует несколько повествователей, иногда функционирует один повествователь, который сближается с пер-сонажем. Прерывая идущее повествование, автор иногда начинает новое, а после этого возвращается в первоначальное. Подобная непоследовательность является композиционным способом создания ин-триги повествования. В таком тексте переплетаются разные уровни субъективной речи, совмещаются разные точки видения повествования, осложняется


внутренняя организация и межтекстовая связь. В по-вествовании нелитературная речь персонажей соеди-няется с высказываниями повествователя формально и содержательно, теряя привычные маркеры речи традиционных персонажей. Произведение характе-ризуется ростом роли персонажей, диалогичностью, открытостью, в связи с этим происходит изменение приемов субъективации повествования. Автор делает повествование эмоциональным и нестандартным с помощью лексики, синтаксиса и композиции, изменяет точку видения и таким образом создает эффект субъективации повествования. Особенности субъективации повествования современной женской прозы следующие.

1. Появление массовой модификации субъек-тивации повествования в речевых приемах

Наряду с традиционной прямой, внутренней и несобственно-прямой речью существует скрытая прямая речь, прерванная внутренняя речь, линейный диалог, речь персонажей в виде вопроса и ответа, субъективированный диалог и другие. Эти прие-мы отражают субъективированное повествование, намекают на переход из скрытой точки видения в открытую, например:

1) Сын бабки и деда затем собрался привести девушку в мазанку к матери, семнадцатилетний привел шестна-дцатилетнюю. Мама, я полюбил человека (пауза, мать кивает, подозревая бог весть что). Мама, этот человек беременный (мать кивает чуть ли не с облегчением), мама, у нас будет ребенок — хорошо, хорошо, сынок, воспитаем. (Л. Петрушевская. Детский праздник);

2) И Галя опять побежала к соседям, — кошмар, одолжите червонец, — и те, тоже перед получкой, долго собирали мелочь и вытрясли даже детскую копилку под рев обобранных детей и лай рвущейся Джульки. (Т. Толстая. Факир).

Несмотря на отсутствие типичных традиционных маркировок прямой речи приведенных примеров,

местоимения и разговорные конструкции этих вы-сказываний напоминают язык персонажей. Границы между прямой речью и авторским повествованием стираются, смена точек зрения персонажей на объ-ективную точку зрения автора естественна, авторское повествование субъективируется.

2. Многообразие языковых средств в компо-зиционных приемах

В приемах представления используется большое количество неопределенных местоимений. В изо-бразительных приемах употребляется разговорная лексика и фразеологизмы, лексика с оценочным и экспрессивным значением, междометия, разго-ворные наречия, вводные конструкции, неполные и усеченные конструкции, инверсии, параллельные конструкции, которые имеют важное значение для создания субъективации повествования.

1) Он собрал какую-то еду, почему-то всего один бутерброд с котлетой посредине, только это. Он сел в автобус (опять в автобус) летним прекрасным вече-ром, где-то в районе метро «Сокол», и поехал в какие-то райские места. (Л. Петрушевская. Дом с фонтаном).

В приведенном примере неопределенные место-имения подчеркивают ограничение точки зрения персонажей и таким образом придают повество-ванию субъективность.

2) Алина снова переключилась на мобильный телефон. Она и раньше так умела. Переключаться сразу, без перехода. (В. Токарева. А из нашего окна…)

3) Она ему отзыв на диссертацию писала… Дыхание было — как будто одни слабые выдохи и никаких вдо-хов… (Л. Улицкая. Коридорная система).

Парцелляция во 2-м примере и неполные пред-ложения в 3-м примере являются типичными раз-говорными конструкциями, с помощью которых точки видения персонажей незаметно переходят в точки видения автора. В таком случае точки зрения персонажей подчеркиваются и авторское повество-вание становится субъективированным.

3. Взаимодействие речевых и композицион-ных приемов

Движение художественного текста, который яв-ляется динамично развивающей и открытой кон-струкцией, зависит от взаимодействия словесных рядов и взаимодействия образа автора и образов персонажей. Как отмечает Р. Х. Шакиржанова, при динамическом подходе к анализу текста как худо-жественного целого выявляется наличие смешанных контекстов [4: 16], обнаруживается взаимодействие образа автора и образа персонажей. Можно сказать, что взаимодействие речевых и композиционных приемов является естественным. Оно равно взаи-модействию содержания и формы текста. Взаи-мовлияние речевых и композиционных приемов осуществляется с помощью лексических и языковых средств. Например:

Пекинский педагогический университет.

1) Правда, шкаф и кое-какую мебелишку не вынесли вон, было на чем есть и спать. Хорошо также, что имелись газовое отопление и плита, тетка прекрас-но подготовилась к длинной старости. Тетка жила тут безвылазно, одиноко, никого собой не обременяя, идеальный случай, хотя слегка и тронулась, видимо, потому что соседки рассказали, что ранней весной, приехав на посадки редиса по снегу (такой способ), застали ее на участке (в последний год жизни) и спро-сили, каково-то было тут обитать одной, а она от-ветила, что я не одна, со мной Александр Блок, вон он, навещает, и она кивнула на дом. Вид у нее уже был плохой, но какой-то даже счастливый. (Л. Пе-трушевская. Лабиринт).

В приведенном примере вводные слова «правда, видимо» и нетипичная прямая речь делают повест-вование живым, образным и убедительным.

2) Артамонова родилась раньше времени, неполных семи месяцев. Еле выходили. Потом к ней стали лип-нуть все болезни. Еле отбили. Наконец выросла, по-ступила в училище, скоро начнет сама зарабатывать, помогать маме. Вот тут бы Оле расслабиться, от-дохнуть от уколов и ночных дежурств, может, даже выйти замуж, пожить для себя. Так нет — опять все сначала. Маленький Киреев не получит даже фамилии. Он будет Артамонов. Оля не откажется от внучка, да еще безотцовщины. Будет любить еще острее, и страдать за дочь, и стесняться перед соседями. Сейчас, конечно, другое время. Никто заборы дегтем не мажет, но… Что за семейная традиция: маму бросили в законном браке, дочку бросили, не успев при-обрести… Зачем Оле такие разъедающие страдания? Она вообще ничего не должна знать. (В. Токарева. Сказать — не сказать).

В приведенном примере несколько приемов субъ-ективации действуют одновременно: слова с разго-ворным характером «выходили, липнуть, отбили», фразеологизм «никто заборы дегтем не мажет», разговорные конструкции «Вот тут бы… так нет», вводные слова с выразительным оттенком «может, конечно», несобственно-прямая речь «Что за се-мейная традиция: маму бросили в законном браке, дочку бросили, не успев приобрести… Зачем Оле такие разъедающие страдания? Она вообще ничего не должна знать». Благодаря взаимодействию разных приемов субъективация повествования осуществля-ется незаметно.

� Причины изменения способов субъективации повествования в современной женской прозе

Изменение в современной русской литературе и роли образа автора

В русской литературе конца XX и начала XXI в. соседствуют разные литературные тенденции. «В ситуации конца XX в. и новой эпохи смены веков творческая личность оказывается постав-ленной в эпицентр литературного движения. Она

наделена правом собственной самореализации, возможностью в той или иной степени воздей-ствовать на ход литературного развития и, не при-нося присяги верности какому-либо направле-нию, группе, школе и т. п., ценой собственных творческих усилий реализовать то, что принято называть вкладом в литературу» [10: 19]. В этот период русская литература в способах творче-ства, в стилях и в повествовании характеризуется многосторонностью, разнообразием и децентриз-мом. Повествователь получил беспрецедентную свободу на творчество, так что неопределенность и разнообразие субъекта речи и многоголосие стали основными особенностями современной поэтики. Избирательное продолжение и декон-струкция традиционных способов творчества ста-ли распространенным явлением в современной женской прозе. Эти изменения затрагивают все стороны художественного творчества, тем самым обеспечивая эволюцию в использовании приемов субъективации повествования.

С развитием современной женской прозы роль образа автора изменяется. Из-за снижения роли по-вествователя в современной женской прозе тексто-вая организационная роль образа автора становится более скрытой, превращаясь из цементирующей и главенствующей в управляющую за занавесом. Отношения между автором и героями становятся более демократичными, что находит свое отра-жение в разнообразии способов субъективации повествования. Будучи фактом художественного творчества, субъективация повествования изменя-ется вместе с изменением функции образа автора: Он, Толя, разумеется, не берет с собой жену, его самого с трудом взяли (та телегруппа) и много работы там, хоть и на море, и летом. Но всего на пять дней! Нет: ты возьми меня с собой, ты всюду, а я нигде, не вижу света белого, не отдыхаю никогда. (Л. Петрушевская. Невинные глаза). В приведенном примере почти не чувствуется существование повествователя, ко-торый уступает место персонажам.

Изменение русского литературного языкаИзменение способов субъективации повество-

вания соотносится с изменениями содержания и форм художественного текста, которые проис-ходят с развитием русского литературного языка. Современный русский литературный язык имеет такие особенности, как разговорность, образность и эмоциональность. Эти особенности можно за-метить в размывании границ между стилями, в употреблении эмоционально-стилистической лексики, во вторжении ненормативной лексики в литературный язык, в свободном употреблении вводных конструкций. Изменения в русском языке неизбежно оказывают влияние на язык художест-венных произведений. Здесь верно высказывание Г. Д. Ахметовой: «Изменение языковой ситуации,


языка эпохи влияет на изменение системы литера-турного языка, что находит отражение в организа-ции текста» [1: 14].

Используя традиционные языковые средства, современные русские авторы стремятся к языковым инновациям, ищут необычные языковые средства. Можно сказать, что изменение способов субъ-ективации повествования является результатом изменения языка повествования в современной женской прозе, отражением изменения русского языка в целом.

Однако и те, за кем осталась победа, танцевали без охоты, не было кайфа, что ли, и они то и дело лезли мордашками в дверь жюри, паслись поблизости и не пры-гали, не дрались, не ревели: ждали. (Л. Петрушевская. Детский праздник).

Приведенный пример характеризуется разговор-ностью, которая не свойственна речи традиционного повествователя.

Изменение отношения человека к реальному миру

Развитие языковой системы тесно связано с из-менением человеческого сознания, с изменением отношения человека к окружающему миру. Усиле-ние субъективации повествования свидетельствует об обращении человека на антропоцентра в пони-мании своих отношений с окружающейся реаль-ностью. При таком обращении в художественном тексте и чтении его автор и читатель обращают больше внимания на персонажей соответствен-но, в результате чего герои постепенно становятся антропоцентром картины художественного тек-ста. Таким образом, персонажи, живущие в тек-сте, не просто являются созданными писателем

образами, но и творческими участниками органи-зации текста, соавторами повествования. В совре-менной женской прозе способы отражения роли и функции персонажей становятся необычайно разнообразными. В соответствии с этим изменяются и способы субъективации повествования.

Мильгром встречает заказчицу в своей комнате где-то наверху, под палящими московскими небеса-ми, где-то чуть ли не на чердаке, тихая Мильгром, большие влажные глаза, очень белая кожа и полное от-сутствие зубов, нос висит, зато подбородок вперед, как кошелек, на вид Мильгром уже старуха. (Л. Петрушев-ская. Мильгром). В этом примере использование неопределенного местоимения «где-то» ослабляет всемогущую роль повествователя.

� Функции субъективации повествования в современной женской прозе

Полное осуществление авторского замыслаСубъективация повествования является одним

из способов осуществления авторского замысла. Об этом хорошо сказала Г. Б. Попова: «Автор, стре-мясь субъективировать повествование, подчиня-ет единому замыслу всю структуру произведения посредством движения и смены точки видения из авторской сферы в сферу персонажа или сосре-доточения на одной точке видения» [9: 23]. В субъ-ективированном тексте автор может выражать свое мнение языком персонажей, передать свое видение глазами персонажей, таким образом осуществляя свой творческий замысел и через выражение своей объективной точки видения и посредством пред-ставления субъективной позиции персонажей од-новременно. Совмещение авторского повествова-ния и речи персонажей создает эффект сочетания

Международная олимпиада «Едем в Москву!», проведенная в нашем университете.

объективности и субъективности, нормативности и отклонения от нормы.

Повествование, отражающее субъективное со-знание персонажей, придает объективному повест-вованию автора убедительность, доверительность и близость. В современной русской женской прозе с помощью субъективации повествования замы-сел автора осуществляется полностью, авторское повествование становится более привлекательным и интригующим.

Нет, не надо разочаровываться, ездить на речку Оккервиль, лучше мысленно обсадить ее берега длин-новолосыми ивами, расставить крутоверхие домики, пустить неторопливых жителей, может быть, в не-мецких колпаках, в полосатых чулках, с длинными фарфоровыми трубками в зубах… а лучше замостить брусчаткой оккервильские набережные, реку напол-нить чистой серой водой, навести мосты с башенками и цепями, выровнять плавным лекалом гранитные парапеты, поставить вдоль набережной высокие серые дома с чугунными решетками подворотен. (Т. Толстая. Река Оккервиль).

В приведенной выше несобственно-прямой речи глаголы в параллельной связи соединяются с глаго-лами в цепочной связи. Развитие действия в гори-зонтальном и вертикальном направлениях придает повествованию особую выразительность. При таком использовании глаголов-сказуемых каждое после-дующее предложение усиливает смысл предыдуще-го, в результате чего, естественно, осуществляется замысел автора.

Создание живого образа персонажаСубъективация повествования делает образы

живыми и непосредственными, так как «динамика точки видения сигнализирует о развитии образа, с которым точка видения связана, т. е. точка виде-ния выступает как средство создания образности в тексте. Следовательно, явление субъективации, ор-ганизующее движение и/или смену точек видения, также способствует образному развитию» [4: 59]. Включение элементов, отражающих субъективную позицию персонажей, в повествование может раз-нообразить речь персонажей и глубоко показать их психологию. Давая персонажам выразить мысль и эмоции путем субъективации, автор делает героев более полномерными и живыми.

В случае, когда «персонаж вытесняет повествова-теля, захватывая эгоцентрические элементы языка в свое распоряжение» [7: 206], персонажи перед читателями открывают свою душу без посредника-рассказчика, позволяют читателям познакомиться с их внутренним состоянием. Прямой и близкий контакт делает персонажей живыми и образными.

1) …крикнуть ей через годы и невзгоды, что она — одна-единственная, что ее, только ее так пылко любил он всегда, что любовь все живет в его сердце больном, что она, дивная пери, поднимаясь голосом из подводных

глубин, наполняя паруса, стремительно проносясь по ночным огнистым водам, взмывая ввысь, затмевая полнеба, разрушила и подняла его — Симеонова. (Т. Тол-стая. Река Оккервиль).

В этом примере чувства Симеонова передаются с помощью изъяснительных конструкций, которые характеризуются разговорностью. Эти конструкции создают эффект прямого выражения чувства.

Расширение композиционной возможности текста

Субъективация повествования имеет важное значение для организации текста. Субъективация повествования осложняет речевые и композици-онные элементы текста, взаимодействие между автором и персонажами таким способом ока-зывает влияние на композицию произведения. Понятие «композиционные стыки», приведенное Карауловым для иллюстрации смещения точки видения в тексте, само по себе уже подчеркива-ет композиционную функцию субъективации. Это понятие дает нам представление о том, что в субъективированном повествовании сталкива-ется не только сознание автора и персонажей, соперничают их точки видения, но и происходят стыки композиции.

Благодаря субъективации повествования автор получает возможность делать текст драматич-ным, динамичным и открытым, в чем заключа-ется композиционная функция субъективации повествования. Композиционная функция осу-ществляется и в речевых приемах, и в компози-ционных приемах. Появившиеся в повествовании персонажи из рассказа героя становятся такими объектами, которые созданы замыслом автора, а представлены сознанием героя. Это дает тексту драматичность.

Благодаря смещению точки видения текст ста-новится динамичным. В этом плане особенную роль играют композиционные приемы, кото-рые делают повествование живым, насыщенным и богатым. Мы можем взять в качестве примера прием представления. Изменение от неопре-деленного к определенному заметно оживляет повествование. Отличаясь от других приемов явным движением точки видения, монтажный прием приводит повествование в движение.

Выдвигая персонажей на первый план повест-вования, автор открывает окно души персонажей читателям. Уходя на задний план, автор изменяет свою доминирующую позицию и устанавливает демократические отношения с читателем. Таким образом субъективация повествования дает читате-лям возможность свободно войти в изобразительный мир текста. С помощью субъективации повество-вания текст приобретает открытость.

Мать быстро все вычислила, все хитромудро-сти этого якобы друга, который твердо знал свою


прибыль. Но мальчик стоял на своем: я продал, это мой был велосипед. Не твой! Как не мой, на день рождения мне ведь подарили? Но это не значит, что надо все из дому выносить и продавать! Так ты и книги свои продашь? И матрас с подушкой? И ковер со стены? Кто, кто этот якобы твой друг, назови фамилию, я позвоню его родителям! (Л. Пе-трушевская. Из учебника жизни).

В приведенном примере диалоги между матерью и сыном, которые создаются без участия повествова-теля, делают текст открытым для читателя.

Воздействие на читателейЧитатель является важным элементом художе-

ственного творчества. «Литературный текст (как закодированное автором «сообщение») декоди-руется, расшифровывается, т. е. прочитывается читателем и превращается в художественное про-изведение» [5: 99–100]. Сближая повествователя и персонажей, модификация субъективации «со-здает динамику развития субъективированного повествования в пространстве текста. Модифика-ция субъективированного повествования демон-стрирует стремление автора не только осмыслить действительность, но и вовлечь читателя в твор-ческий процесс активного сопереживания и со-осмысления» [9: 23].

Как характеристика и стиль творчества постоян-ное изменение точек видения и изображения реаль-ности позволяет читателям войти в мир и сознание персонажей, не отходя от главной композиции тек-ста. Благодаря открытости текста читатель может чувствовать эмоции персонажей, переживать вместе

с персонажами все этапы принятия и обдумывания происходящего в тексте, получать возможность по-знакомиться с внутренним состоянием героев. Таким образом автор и читатель делятся мыслями и пе-реживанием, в результате чего читатель подпадает под воздействие автора и персонажей.

К семи работу надо было закончить, приготовить ужин, Анечке натереть морковь, отжать сок, кефир согреть, в восемь ужин закончить, сделать массаж, вымыть ребенка, уложить спать, потом погладить белье, приготовить с вечера завтрак и в половине один-надцатого лечь в постель, потому что вставали они в шесть, чтобы собрать Анечку, покормить, отвезти к маме и успеть ко времени на службу. (Л. Улицкая. Короткое замыкание).

В приведенном примере использование глаголов СВ и параллельных конструкций придают повест-вованию естественность и субъективность, которые приближают персонажа к читателю.

Будучи одним из способов реализации художе-ственного замысла, субъективация повествования имеет важное значение в выражении авторской идеи, отражении взаимоотношения писателя и персо-нажей, вовлечении читателей во внутренний мир героев. Приемы субъективации повествования имеют такие особенности, как разнообразие, богатство, характеризуются сложным взаимодействием раз-личных приемов. Выполняя традиционные функции, субъективированное повествование играет важную роль в организации текста, в создании взаимопони-мания между автором и читателями, в выявлении роли персонажей.

� ЛИТЕРАТУРА 1. Ахметова Г. Д. Языковая композиция художественного текста (на материале русской прозы 88–90-х годов XX в.):

Автореф. дис. … д-ра филол. наук. М., 2003. 2. Виноградов В. В. О теории художественной речи. М., 1971. 3. Горшков А. И. Русская стилистика. М., 2001. 4. Иванова А. В. Субъективация повествования (на материале прозы Владимира Маканина): Дис. … канд. филол.

наук. М., 2008. 5. Ильин И. П. Постмодернизм: Словарь терминов. М., 2001. 6. Одинцов В. В. Стилистика текста. М., 1980. 7. Падучева Е. В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива).

М., 1996. 8. Поляков Э. Н. Субъективация авторского повествования в прозе Валентина Распутина: Дис. … канд. филол. наук.

М., 2005. 9. Попова Г. Б. Приемы субъективации в современной русской прозе: явления модификации: Автореф. дис. … канд.

филол. наук. Улан-Удэ, 2012.10. Тимина С. И. Современная русская литература конца XX — начала XXI вв. М., 2011.

Liu Juan

SUBJECTIVIZATION OF THE AUTHOR’S NARRATIVE AND ITS CHANGES IN CONTEMPORARY WOMEN PROSE

Keywords: subjectivization, women’s prose, the author’s narrative.In this article a general review of research on the author’s narrative subjectivization has been discussed. The traditional

ways of narrative subjectivization and its features in contemporary Russian women’s prose are analyzed. This article also discloses the reasons for changing the ways of narrative subjectivization and its functions in contemporary women’s prose.

Ф. М. ДОСТОЕВСКИЙ В КИТАЕ В НОВОМ ТЫСЯЧЕЛЕТИИ: ПЕРЕВОДЫ И КРИТИКА

В 1907 г. имя Ф. М. Достоевского впервые зазвучало для китай-ского читателя благодаря исследованию Чень Цзяньхуа, опуб-ликованному в виде статьи «Краткая история нигилистов»

в токийской «Народной газете» в январе 1907 г. В этой статье была описана история преследования Достоевского в связи с его участием в Петрашевской группе. Это был первый материал о Достоевском, изданный на китайском языке [3]. С тех пор вот уже более ста лет все новые и новые переводы и исследования творчества Ф. М. Достоев-ского выходят в свет на китайском языке. Этот процесс, начавший-ся с перевода и публикации первой повести Достоевского «Чест-ный вор» и до вышедшего недавно «Полного собрания сочинений Ф. М. Достоевского» в 22 томах, продолжается. Не стоит на месте и критика. Раньше был один вариант исследования творчества писа-теля — это «общественный и классовой анализ», сейчас анализ тек-ста происходит с точки зрения поэтики творчества, художественных и эстетических особенностей, философского и религиозного харак-тера произведений Ф. М. Достоевского, писателя рассматривают как представителя революционного разночинства и отрицают его при-частность к «реакционным авторам» из-за религиозного содержания и идеологических отступлений, признают его как заметного деятеля мировой литературы. Можно образно сказать, что Ф. М. Достоев-ский продолжает жить и участвовать в литературной жизни Китая.

В XXI веке переводы и исследования творчества Ф. М. Достоевско-го в Китае активно развиваются и достигли определенных успехов и признания читателей. Китайские ученые и читатели шире и глубже узнают о творчестве Ф. М. Достоевского.1. Переводы и редакции произведений Ф. М. Достоевского,

биографических исследований о Ф. М. Достоевском и ис-следований ученых в области творчества Ф. М. Достоевско-го, вышедшие в Китае в 2000–2015 гг.

В 2010 г. было издано «Полное собрание Ф. М. Достоевского» в 22 томах под редакцией Чэнь Шень из Академии общественных наук Китая. Эта публикация привлекла к себе внимание китайской общественности. Несмотря на то что почти все произведения Ф. М. Достоевского ранее уже были переведены на китайский язык, полное собрание сочинений русского писателя было издано впервые. Следует также отметить, что

Лю Нааспирант Академии

общественных наук Китая, МГУ им. М. В. Ломоносова


Ключевые слова:Ф. М. Достоевский в Китае,

перевод и исследования


до момента издания «Полного собрания сочине-ний» только часть его литературной публицистики и отрывки из «Дневника писателя» выходили в свет на китайском языке. Собрание сочинений включало 12 томов романов писателя (всего 7 романов), 4 тома повестей и рассказов, 2 тома литературной публици-стики, «Дневник писателя» в 2 томах и 2 тома писем. Данное издание вышло в свет благодаря совместным усилиям многих известных китайских переводчиков и специалистов по Достоевскому, таких как Сюй Лэйжань, Го Цзяшень, Цзан Чжунлунь, Лю Фенци и др. Отличительной особенностью «Полного собра-ние произведений Ф. М. Достоевского» является то, что в нем в виде предисловий и комментариев пере-водчиков к произведениям писателя представлены результаты исследований китайских специалистов в области изучения творчества Достоевского, про-должавшихся более десяти лет, благодаря которым китайские читатели теперь получили возможность глубже узнать о мотивации, замыслах русского писа-теля, о влиянии его творчества на мировую художе-ственную литературу. Эти труды позволили отнести это издание к научному типу.

Кроме вышеуказанного собрания произведений, в XXI веке в Китае вновь были переизданы «Избран-ное собрание Ф. М. Достоевского» в 9 и 10 томах, «Собрание повестей и рассказов Ф. М. Достоевско-го», «Собрание писем Ф. М. Достоевского», «Запис-ки Ф. М. Достоевского», «Высказывание Ф. М. Досто-евского об искусстве», а также отдельные издания романов. Любопытно, что сейчас в Китае существует не менее 10 различных переводов на китайский язык романа «Преступление и наказание».

Огромное количество изданий переводов и про-изведений Ф. М. Достоевского на китайском языке, с одной стороны, предоставляет фактические мате-риалы для знакомства с историей жизни и творче-ства Ф. М. Достоевского, а с другой — показывает, насколько популярно творчество Ф. М. Достоевского среди китайских читателей.

В XXI веке достаточно много биографических ис-следований, посвященных Ф. М. Достоевскому, было переведено на китайский язык с русского, английско-го, немецкого и французского языков. В том числе «Достоевский» Ю. Селезнева (Россия), «Сага о До-стоевских» И. Волгина (Россия), «Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников» А. С. Долинина (Россия), «Достоевский» Д. Арбана (Франция), «Три мастера: Диккенс, Бальзак, Достоевский» С. Цвейга (Австрия), «Достоевский» С. Л. Андерсона (США), «Достоевский: семена мятежа,1821–1849» Дж. Франка (США), «Три любви Достоевского» М. Л. Слонима (США) и т. д. Эти труды всесторонне представили Достоевского китайскому читателю. В этих биогра-фических исследованиях акцент делается на разные аспекты жизни писателя: на окружающее писа-теля общество, на историю его семьи, на любовь в жизни писателя, на процесс формирования его

мировоззрения, на отношение Достоевского к раз-личным аспектам жизни.

Кроме того, на китайский язык были переведены многочисленные монографии ученых разных стран мира, что способствовало распространению взглядов этих ученых в Китае. Так, эти монографии в основном касаются следующих аспектов: во-первых, философии Ф. М. Достоевского, например, «Философия Досто-евского в систематическом изложении» Рейнхарда Лаута (Германия), «О легенде 'Великий инквизитор’» В. В. Розанова (Россия), «Достоевский и Ницше: фило-софия трагедии» Л. И. Шестова (Россия), «Достоевский и метафизика» Лайзы Кнэпп (США). Данные труды не только не ограничиваются сферой религиозной философии Достоевского, но и раскрывают фило-софию Достоевского с точки зрения метафизики, этики, практической философии, отрицательной философии, трагической философии. Во-вторых, они касаются мировоззрения Ф. М. Достоевского, например в произведениях: «Я излучаюсь этой тай-ной» Г. Б. Пономаревой (Россия), «Миросозерцание Достоевского» Н. А. Бердяева (Россия) и др. В-третьих, Достоевский и поэтика М. М. Бахтина — в произ-ведении «Достоевский после Бахтина» Малкольма Джоунса (США). В-четвертых, Достоевский в контек-сте современной культуры — «Достоевский и жен-ский вопрос» Нины Пеликан, «Самоубийство как культурный институт» Ирины Паперно. В-пятых, сопоставление Достоевского с Л. Толстым. Здесь пи-сатели рассматриваются как представители россий-ского национального духа и анализируются их жизнь и творчество. Например, такие работы: «Л. Толстой и Достоевский» Д. С. Мережковского и «Толстой или Достоевский» Джорджа Стайера. В-шестых, сборник статей различных исследователей жизни и творчества Достоевского, например, «Апокалиптика русской литературы» В. В. Розанова и сборник статей Андре Жида (Франция) и др. Факт существования этих пе-реводов показывает, что китайские исследователи интересуются точками зрения специалистов из раз-ных стран и эпох и на их основе углубленно изучают жизнь и творчество Ф. М. Достоевского.2. Китайские ученые в новом тысячелетии

о Достоевском: монографии, статьи и на-учная деятельность.

В течение последних 15 лет появилось много мате-риалов и изданий, посвященных Ф. М. Достоевскому. В их числе 16 монографий, более 100 диссертаций аспирантуры и 3 диссертации докторантуры, свыше 400 научных статей о Достоевском. Тематика этих трудов различна: литературоведение и эстетика, философия и искусство, психология и история, этика и антропология. Они затрагивают такие научные проблемы, как Достоевский и религиозная фило-софия, мировоззрение писателя, сравнительные исследования, вопросы, поднимаемые в произведе-ниях Достоевского, человеческие образы в произве-дениях Достоевского, изучение поэтики творчества

писателя, обзорные исследования и т. д. Китайские ученые в своих работах используют не только со-циальный способ анализа, но и нарратологию, архетип, интертекстуальность, поэтику структу-рализма, теорию феминизма, учение управления, психоанализ Фрейда и т. д. Плюсы и минусы тео-рии полифонии М. М. Бахтина также привлекают внимание китайских ученых. Конечно, среди этих трудов есть не только выдающиеся, но и не очень глубокие исследования. Но все же количество этих работ и интерес заниматься этой темой говорят, что китайские ученые, освобождаясь от плена истори-ческих предрассудков, пытаются с разных аспектов рассмотреть и показать сложность и универсальность творчества великого русского писателя.

Религиозно-философский анализ творчества Ф. М. Достоевского находится в процессе углуб-ленного изучения и становится актуальной темой литературных исследований в Китае. Еще совсем не-давно на Достоевского в Китае смотрели как на «мра-кобесного писателя» из-за того, что многие герои в его произведениях верят в Бога. Но с расширением сознания в Китае все больше ученых раскрывают для себя универсальную и глубокую содержательность творчества Достоевского. По-другому рассматрива-ют и анализируют и образы героев произведений Достоевского («сверхчеловек», «великий инквизи-тор», «юродивый», «промежуточный тип невесты»), и темы (нигилизм, первородный грех, судный день, спасение и откровение). Один из китайских иссле-дователей Ван Чжигэйн написал монографию под названием «Поэтика Достоевского в дискурсе рели-гиозной культуры» и ряд статей по этой теме. Он изучал «диахроническую поэтику» Достоевского. Этот китайский исследователь предпринял попытку раскрыть религиозную философию Достоевского через религиозное окружение, в котором жил пи-сатель. Ван Чжигэйн также выявил ряд женских образов в произведениях Достоевского, например, «промежуточный тип невесты», и изучал тему гре-хопадения и спасения. Исследователь попробовал раскрыть тему юродства как общественного явления в России. Ван Чжигэйн и Чжан Цзе отдельно на-писали статьи про православный культурный фон искусства полифонии Достоевского и выдвинули концепцию «конвергентности» в качестве основного элемента творчества. Монография Хэ Хуэйэня «Тема “Мораль, Бог и человек” у Достоевского» опирается на конкретные материалы и анализирует вопросы внутренних мотивов писателя.

Китайские ученые обратили внимание на связь творчества Достоевского с мировой культурой. Это отразилось в монографии Чжао Гуйляня «Скиталь-ческая душа: Достоевский и традиционная русская культура», монографии «Достоевский и русская культура Серебряного века» Тянь Цюаньцзиня и «Представлении о спасении у Достоевского в со-поставлении с китайским мировоззрением».

Также в течение последних 15 лет обретает по-пулярность в Китае сравнительный анализ творчества Достоевского с другими писателями, мыслителями, филологами и учеными. В том числе сопоставление Достоевского с русскими писателями — А. П. Пла-тоновым, В. В. Набоковым, Д. С. Мережковским, В. С. Маканиным, Р. М. Гамзатовым, с зарубежны-ми писателями — Ф. Кафкой, В. Гюго, А. Жидом, Я. Кавабатой, Э. Золя, Л. Стрейчи, М. Кундерой и др. и с китайскими писателями — Лу Синь, Те Нин, Цзун Пу, Му Дан и др.

Процесс исследования образов и тем творчества Достоевского в Китае становится шире и глубже. Кроме традиционных тезисов об образах («божий человек», «демон», «человек из подполья», «малень-кий человек», «мыслитель», «отец» и др.), китайские ученые также уделяют внимание образам женщин и детей в произведениях Достоевского. Чэнь Фан выдвинул концепцию «Двойница» (термин, пред-ложенный Чэнь Фан) на основе сопоставления ряда женских образов, обладающих двойственным харак-тером. Чжан Бяньгэ в статье «Из мира детей в дети мира» проанализировала двойственный характер детей в произведениях Достоевского и провела ана-лиз понятия спасения. Китайские ученые написали ряд статей на темы: «бедствия», «спасение», «пре-ступление», «жизнь» в произведениях Достоевского. Чжан Бяньгэ в статье «Любовь в мечтах и любовь в реальности» попыталась рассмотреть тему любви у Достоевского. Она считает, что развитие мысли писателя от «любви в мечтах» к «любви в действи-тельности» символизирует процесс развития веры в самом Достоевском от гуманизма к христианству.

В новом тысячелетии китайские ученые снова обратили внимание на поэтику Достоевского, про-анализировали художественность произведений этого автора, философию повествования, его замы-сел, описание пейзажа, моделирование текстооб-разования и сделали вывод о нем как о мыслителе, филологе и настоящем писателе. В монографиях «Исследование романов Достоевского» Пэн Кэсюня, «Рассуждение о Достоевском» Фэн Цзэн-и, «О ху-дожнике и психологе Достоевском» Чунь Сыхун на основе анализа текстов Достоевского изучаются художественность, эволюция творчества, искусство психологического анализа писателя и другие аспек-ты. Некоторые ученые работают над темой «реализ-ма в наивысшем смысле» у Достоевского [1].

В последние годы продолжалось изучение До-стоевского, вышел в свет ряд обзорных материалов, например, докторская диссертация Дин Шисинь «Достоевский в современном Китае (1919–1949)», статья Чжао Гуйлянь «Обзорный анализ исследова-ния творчества Достоевского в новом Китае в течение последних 60 лет», статья Чжан Лэй «Обзор исследо-ваний о Достоевском в Китае в XXI веке». Китайские ученые также уделяют большое внимание работе ученых за рубежом и открыты для обмена опытом.

Диалог культур

В работе «Достоевский в транскультурных горизонтах: следы и перспективы, тезисы и подходы» анализиру-ется опыт исследования произведений Достоевского во всем мире и показываются перспективы развития исследования творчества писателя в будущем.

По случаю 180-летия со дня рождения Ф. М. До-стоевского и 120-летия со дня смерти писателя в 2001 году в Пекине была проведена конференция, посвященная Достоевскому, которая вызвала в Китае дополнительный интерес к изучению творческого наследия русского писателя. Через 10 лет, в 2011 году, в октябре в Пекине состоялась международная кон-ференция «Достоевский в новом культурном дис-курсе: традиция и современность». Специалисты по Достоевскому из Китая, России, Японии, США и других стран приняли участие в этой конференции и представили на широкое обсуждение свои исто-рические, литературные и философские доклады по теме жизни и творчества Достоевского. В июне 2010 года в Пекинском втором институте иностран-ных языков состоялась церемония открытия Центра изучения Достоевского. С тех пор в Китае в рамках деятельности этого центра регулярно проводятся мероприятия, посвященные писателю.

«Достоевский глазами современных китайских ученых» и «Достоевский глазами современных ученых всего мира» под редакцией Чжан Бяньгэ являются самыми полными сборниками статей, посвященных Достоевскому. В этих изданиях пред-ставлены статьи самых влиятельных авторов из Китая и других стран о творчестве Достоевского с точки зрения литературы, религиозной философии.3. Подведение итогов: Достоевский в Китае

в переводах и критике в 2000–2015 гг.Из всего вышесказанного следует, что в тече-

ние последних 15 лет китайские ученые добились

большого прогресса в области изучения творче-ства Достоевского. Во-первых, восприятие китай-ских исследователей становится более открытым. Все больше трудов из других стран переводится на китайский язык. Во-вторых, методики и подхо-ды к изучению стали многогранными. В-третьих, китайские литературоведы шире и глубже иссле-дуют творчество Ф. М. Достоевского. Возобновляе-тя интерес к биографической стороне, вызывают интерес не только его произведения, но и его по-зиции по вопросам философии и религии. Среди исследователей приобретают популярность темы эстетики и поэтики Достоевского.

Но одновременно нужно признать и наличие недостатков в процессе изучения творчества Досто-евского в Китае. Например, большинство трудов китайских ученых посвящено романам Достоевского и гораздо меньшее внимание уделяется повестям и рассказам писателя. Недостаточно охвачены ки-тайскими исследователями следующие темы: сопо-ставление трудов Достоевского с трудами русских классиков, таких как Лермонтов, Тургенев, Гоголь и др.; наследие Достоевского и современная русская литература; география творчества писателя, вре-мя и пространство в произведениях Достоевского и др. темы.

Более ста лет назад Н. А. Некрасов и В. Г. Белин-ский были взволнованы до потери сна, прочитав роман Достоевского «Бедные люди», ставший ли-тературным дебютом писателя. Но и сейчас, когда прошло уже более ста лет, наследие Достоевского все еще приводит многих читателей в состояние потрясения. До тех пор пока люди изучают твор-чество писателя, переводят, читают, обсуждают произведения Федора Михайловича Достоевского, продолжается и жизнь писателя.

� ЛИТЕРАТУРА:1. Чжан Бяньгэ. Реализм в высшем смысле — с позиции трансцендентности и сложный мир текста // Русская лите-

ратура и искусство. 2011.№ 1.2. Чжоу Цичао. Достоевский в транскультурных горизонтах: следы и перспективы, тезисы и подходы // Зарубежная

литература. 2012. № 6.3. Чэнь Цзяньхуа. История исследования русской и советской литературы в Китае. Чунцин, 2007.4. Полное собрание Ф. М. Достоевского в 22 т. / Под ред. Чэнь Шень. Ши Цзячжан, 2010.

Liu Na

F. M. DOSTOEVSKY IN CHINA IN THE NEW MILLENNIUM: TRANSLATIONS AND CRITICISM

Keywords: Dostoevsky, in China, translation and research.In the present Millennium, the Chinese scientists with great interest continue to study the life and creativity of F. M. Dos-

toevsky. Some works of F. M. Dostoevsky, biographical studies and some scientific works devoted to the life and work of Russian writer, have been translated into Chinese and published. Exploring the works of F. M. Dostoevsky, Chinese scholars use different methods and approaches, from the standpoint of literature and aesthetics, and from the perspective of religion, philosophy, and history. Organization of international conferences on F. M. Dostoyevsky in China and the establishment in Beijing of the "Center for the study of Dostoevsky" provide a platform for exchange of views and experiences of scientists and researchers. The purpose of this article is based on a review of translations and research of creativity of F. M. Dostoyevsky, published in China in the new Millennium, to acquaint the reader with the phenomenon of the booming interest in the creative legacy of F. M. Dostoevsky in the scientific literature of China.

Дорогие друзья! - Pushkin Institute...Кирилло-Мефодиевская...

Documents

Transcript of Дорогие друзья! - Pushkin Institute...Кирилло-Мефодиевская...