[Text eingeben] · Каждый день было что-то новое, что не только...

[Text eingeben]

00

Волонтёрский год в Быстринском природном парке в Эссо, Камчатка Анна Баслер

1

Путь на Камчатку

После окончания учёбы в университете г. Роттенбург на Некаре (факультет

лесного хозяйства) мне непременно хотелось уехать подальше от так

называемого цивилизованного мира. Я уже давно мечтала о дикой

первозданной природе. Когда-то я увидела репортаж о полуострове вулканов

на Дальнем Востоке России, и с тех пор Камчатка стала предметом моих

мечтаний. Через WWF я узнала об организуемой германским фондом им.

Манфреда-Хермзена волонтёрской программе на Камчатке. Я подала

заявление на участие в этом проекте, но мне сказали, что пока не могут меня

принять, т.к. я не владела русским языком. Я записалась на курсы русского

языка для начинающих в Тюбингене. Моим девизом было: тогда поеду сама,

на свой страх и риск.

Оглядываясь назад, я очень рада, что меня всё же приняли на участие в

волонтёрской программе. Не знаю, что у меня получилось бы с моим жалким

набором слов русского языка, не говоря уже о получении визы. Не так-то

просто путешествовать, не владея языком по такой стране, как Россия,

культура и менталитет которой так сильно отличаются от Европы.

Первые впечатления

С опозданием в три месяца долгожданное приглашение на получение годовой

визы наконец-то было получено, и через три дня я уже сидела в самолёте!

Сначала моими соседями были русские немцы, которые летели на летние

каникулы к своим родственникам на бывшей родине. Уже в России я поняла,

что это такое, совершенно не понимать, что тебе говорят. Моя соседка (почти

моя ровесница) летела на Камчатку как турист. С помощью жестов я узнала,

что она из Алтая, и на Камчатке хочет навестить подругу. Её очень

интересовало, почему я добровольно хочу провести целый год на Камчатке.

Пожелав мне всего хорошего, она подарила мне фенечку в знак дружбы и

сказала, что она моя подруга. Я тоже подарила ей свой браслет, мы

обменялись адресами. Меня очень удивила такая доброжелательность и

внимание с её стороны. Зато следующий сосед оказался полной

противоположностью. Он был наглядным примером советских военных, о

которых я читала в своём учебнике по истории. Это был студент-инженер,

который собирался устроиться в Петропавловске на 2 года на подводную

лодку. Вот и всё, что мне удалось от него узнать. Все своим видом он

показывал, что не собирается общаться с какой-то иностранкой.


2

С таким противоречивым первым впечатлением о России я прилетела в

Петропавловск-Камчатский, который сразу же показал себя во всём своём

великолепии, с покрытыми снегом дымящимися вулканами под синим небом.

Первое впечатление не оказалось ошибочным, об этом я расскажу больше в

конце отчёта.

После первого маленького «культурного шока» в самолёте меня очень

обрадовал приём встречавшего меня Фредерика, который тоже из

Швейцарии. Он провёл уже целый год на Камчатке и у него был запас

невероятных для меня историй: участие в Берингии (самой длинной в мире

гонке на собачьих упряжках); многодневные походы пешком, на лыжах или

на лодке в целях наблюдения птиц; встречи с медведями; жизнь в

принимающей гостевой семье; работа в парке и, конечно же, потрясающие

фотографии. На тот момент всё, что он рассказывал, казалось невероятным.

Но это правда: каждый день на Камчатке казался мне сном. Каждый день

было что-то новое, что не только удивляло меня, но иногда заставляло

задуматься. Причиной этого стало знакомство со многими людьми, у каждого

из которых было что рассказать, и их истории так отличались от историй

моих соотечественников. Кажется, что Камчатка притягивает людей со всего

мира, которые готовы к новым приключениям.

Культурный шок

Многое я просто не понимала, а некоторые вещи просто не хотела

воспринимать. Например, отношение к иностранцам, а прежде всего к

женщинам. Кажется, что на Дальнем Востоке России от женщины ожидают

только исполнения роли матери.

Да, русская культура это культура мужчин. Всё начинается с того, что

мужчина при встрече с женщиной не подаёт руку, и заканчивается тем, что

женщины должны соблюдать все религиозные, моральные и общественные

ценности, в то время как мужчинам всё сходит с рук. Не говоря о работе в

парке, которой очень много, меня очень обижало то, что мне не разрешали

пользоваться рабочими инструментами и сразу же отбирали, если я брала их в

руки.

Совсем нерадостным было также узнать то, что для женщин, по всей

видимости, действовал негласный запрет на управление автомобилем.

Казалось, что любое транспортное средство парка держалось в секрете от

женщин, и было предназначено только для мужчин. Здесь мне нужно


3

упомянуть, что я очень люблю ездить на мотоцикле, и мне не хватало этого

чувства свободы. Нильсу (единственный волонтёр мужского пола среди 4

волонтёров-девушек) пришлось взять на себя все служебные поездки парка,

когда инспекторы были заняты другой работой. Но у Нильса не было прав на

вождение мотоцикла, и он не хотел ездить на мотоцикле директора. Зато как

бы я охотно покаталась - увы, безнадёжно! Лишь глубокой осенью меня

наконец-то тоже попросили о помощи, т.к. наш водитель был в отпуске, а

Нильс упорно продолжал отказываться ездить на квадроцикле. Своим

упорством он хотел показать свою лояльность к инспектору Юрию, которому

не разрешали управлять квадроциклом из-за того, что прошлой зимой он не

справился с управлением снегохода.

Инспектор на Димчиканском кордоне, очень красивом месте в долине реки

Быстрая, на границе между тайгой из каменной берёзы и тундры, в 9 км от

Эссо, привёл меня в полное отчаяние. На этом кордоне была моя первая

работа, а своим нежеланием работать вместе, а вдобавок к этому ещё и

своими выходками в нетрезвом состоянии, он по-настоящему отравлял жизнь

мне и Ларисе. Когда он был пьян, то говорил всё напрямую и давал нам с

Ларисой понять, что женщина должна заниматься только приготовлением

пищи, детьми и ходить в церковь. Даже местным было не так-то просто с

ним. Лариса, жительница большого Дортмунда, на тот момент только что

приехала на Камчатку. Она хорошо говорит на русском и немецком языках, и

без неё я бы чувствовала себя абсолютно потерянной, особенно при

выполнении порученных мне заданий.

Люди в целом очень милые и любопытные по отношению к европейским

гостям. Русское гостеприимство поистине уникально в целом мире. В России

гость – это король, со всеми вытекающими отсюда последствиями. О нём

буквально сутками могут заботиться, кормить и развлекать разговорами.

Гость избалован, привык получать только самое лучшее. Для нас, более

сдержанных европейцев, это не так просто, особенно с нашими понятиями о

личном пространстве.

Работа в парке

В первый же день я обсудила с Ханной и Машей задания, которые надо

выполнить, и кто за что отвечает. Мне предложили заняться проектом по

обустройству экологической тропы на Димчиканском кордоне и разработать

аншлаги по темам «Вода», «Комары», «Климат» и «Медведи», а также вести

учёт метеорологической станции.


4

Плакаты нужно было разработать с помощью программы In Design, с которой

я на тот момент ещё ни разу не работала, но Ханна Ватцл объяснила мне её

основы. Не говоря о первых сложностях на начальном этапе работы с новой

для меня программой, работу затрудняло отсутствие актуальных данных о

погоде в Эссо, несмотря на то, что в селе есть своя климатологическая

станция. Для парка было дорого запрашивать такую информацию в

гидрологическом институте г. Петропавловска-Камчатского. Это один из

примеров того, что доступ к базе данных и информации в России до

сегодняшнего дня очень ограничен. В конце концов, я сдалась и взяла для

работы данные 60летней давности из старой советской книги. Даже в

научных работах о парке не было никаких актуальных данных!

Плакатами я занималась только зимой. Летом важнее всего было

строительство нового дома для инспектора на Димчиканском кордоне. Работа

над экологической тропой оказалась не такой важной и была отложена на

следующий сезон. Хотя, с помощью студентов из Петропавловска, были

заложены основы этой тропы.

Как раз до наступления холодов мы успели построить дом с одной жилой

отапливаемой комнатой и установить на крыше солнечную батарею. Весной,

когда солнце стало по-настоящему припекать, эта батарея давала так много

энергии, что уже в полдень её приходилось чем-нибудь накрывать.

Общему улучшению между сотрудниками парка, волонтёрами и фондом им.

Манфреда-Хермсена способствовала Юдит Кисс, которая с осени 2009

является представителем фонда на Камчатке. Я нахожу это правильным

решением. Она улучшила связь с Бременом и следила за тем, чтобы

волонтёрские проекты получали поддержку, как со стороны парка, так и со

стороны фонда. Не говоря уже о бюрократических вопросах продления

наших виз.

Весной мне разрешили заменить ушедшего в отпуск инспектора на кордоне.

Я наслаждалась этим временем! Вместе с моим другом Андреем мы счищали

с крыши снег, отмечали возвращавшихся с леса охотников, рубили дрова для

дома, бани и юрты, принимали группу лыжников из Петропавловска, которые

шли от Ичинского вулкана в Эссо, а на кордоне наслаждались баней и юртой.

В свободное время Андрей учил меня резать по дереву.

Летом всегда были нуждающиеся в помощи туристы. Даже если они были

намерены находиться на территории парка лишь несколько дней, у них были

такие планы, для осуществления которых потребовалась бы помощь целой


5

экспедиционной группы. Некоторые из них с трудом понимали, что в России

это может стоить денег, а на что-то требуются время и подготовка. По

крайней мере, я была рада, когда туристов в визит-центре парка осенью стало

заметно меньше, и мы снова могли вернуться к работе над своими проектами.

К моим заданиям принадлежала также подготовка к выставке по экотуризму в

Петропавловске-Камчатском, на которой я и Лариса в течение трёх дней

представляли парк. Большей частью мы использовали уже подготовленные

Ханной Ватцл презентации Power Pointt. К сожалению, у нас не было никаких

материалов о парке, которые посетители выставки могли бы взять с собой

(возможно, у парка просто не было денег на их печать). У других парков

были красочные фотоальбомы, и я считаю, что Быстринский парк

обязательно должен иметь тоже свой собственный фотоальбом. Благодаря

работе Джека, волонтёра из Австралии, который помогал в парке в течении

одного месяца, теперь у парка есть новые топографические карты для нового

сезона.

Кроме того, я помогла Ханне начать работу над обустройством

миниэкотропы во дворе парка, которую мы хотели подготовить к

следующему лету. К моему отъезду в июне эта тропа выглядела совсем

неплохо.

Кроме этих главных проектов постоянно возникали какие-то ежедневные как

большие, так и маленькие дела, как для парка, так и личные (например, когда

кто-то нуждался в информации, находящейся в базе данной компьютера

волонтёров). Иногда приходилось заниматься графическими работами для

определённых поводов, что мне очень нравилось.

В Эссо проводятся два больших ежегодных праздника: гонка на собачьих

упряжка «Берингия» и День оленевода. На этих праздниках парк

представляет свою сувенирную продукцию, за что волонтёры несут

ответственность. Очень много туристов приезжает в эти дни в Эссо, чтобы от

души повеселиться в компании местных жителей и принять участие во

всевозможных конкурсах: гонке на оленьих упряжках, бросании аркана,

борьбе в снегу, прыжках через нарты, подбадривании каюров во время старта

«Берингии». Долгие зимние месяцы проходили, в основном, за компьютером,

и я не могла дождаться выходных. Тогда я уходила в лес с Ларисой или

Ханной, летом пешком, зимой на лыжах.


6

Сотрудники парка и волонтёры

Во время моей волонтёрской практики в парке проходила реорганизация, и

поэтому количество рабочих мест и штат сотрудников постоянно менялись.

Вначале в парке работали 9 человек: 3 инспектора, водитель, секретарь,

бухгалтер, руководитель отдела экологического просвещения и куратор

волонтёров, менеджер по туризму и заместитель директора, сам директор. В

конце моей практики в парке больше не было секретаря, бухгалтера,

водителя, зато был принят на работу новый инспектор и в качестве временной

помощи работал инспектор из соседнего Ключевского парка.

Большую часть времени мы, волонтёры, проводили в нашем кабинете за

компьютерами, в обществе Вовы, молодого менеджера по туризму и

заместителя директора. Когда я приехала, из волонтёров в парке были

Фредерик Баумгартен из Швейцарии (который через 2 недели уже уезжал

домой), Ханна Ватцл из Австрии и Маша Климова из России. Вскоре

приехали ещё Лариса Кравцова и Нильс Цидек. С этими людьми я провела

первое время, пока в феврале не уехала назад в Австрию Ханна Ватцл, в

марте и в апреле не приехали Сергей и Нина из Москвы, и Нильс в марте не

уехал домой.

К сожалению, Сергею пришлось через пару недель уже уезжать, т.к. он

отморозил себе пальцы. Здесь я могу сказать, что, хотя у русских волонтёров

и было такое преимущество, как отсутствие проблем с языком, Камчатка

оказалась для них совершенно новым опытом; это была не Москва.

Из-за незнания русского языка меня, кроме работы, ничего не связывало с

работниками парка. Но даже и на работе я, к сожалению, не могла принести

много пользы. Мне было очень тяжело, пока я, в конце концов, не смирилась

со своим положением.

Мы, волонтёры, общались в основном между собой, только Наталья

Петровна, наш руководитель, всегда старалась нам помогать, прежде всего,

доносить наши идеи и предложения до Игоря Анатольевича. Наталья

Петровна очень энергичная и инициативная женщина, и у меня иногда было

впечатление, что она вообще не считается с директором, а он просто ей

подчиняется. Почти каждый день она занималась с нами русским языком, а

когда у нас в очередной раз не было воды, мы могли у неё дома мыться и

стирать бельё. Я очень благодарна, что она и Юдит Кисс делали всё

возможное для содействия в развитии волонтёрской программы. В

отношении инспекторов у меня сложилось впечатление, что они просто


7

бояться за свою работу. Казалось также, что они просто не понимают, что мы,

девушки, вообще делаем на улице. Так, они нас или просто игнорировали,

или же, в лучшем случае, мы могли смотреть, как они работают. Если же им

всё-таки нужна было помощь, то в этом случае обращались к Нильсу.

Директор, казалось, был занят в основном постоянными поездками из Эссо в

Петропавловск и обратно. В целях передачи документов, из-за реорганизации

парка или же покупки строительного материала в городе. Несколько раз он

доводил меня до полного отчаяния, когда отвергал предложения работников

парка или волонтёров под одним предлогом – нет денег, а предложение не так

важно.

Но особенно тяжело от этого приходилось Сергею, инспектору на кордоне.

Ему приходилось очень долго ждать необходимых материалов, и

приходилось обходиться плохими инструментами, газовые баллоны заменяли

только спустя пару недель, и, вместо того, чтобы утеплить старый дом,

поставить новые окна и печь, из отходов древесины был построен новый дом,

ещё хуже. Из старого же дома хотели построить визит-центр для туристов на

кордоне. Печку в новом доме при этом строил тот же самый печник, который

испортил её в старом доме. Через неделю случился пожар, и печку пришлось

снова переделывать. К счастью, дом пострадал не так сильно.

Кордон, находящийся в таком живописном месте, выглядит сейчас в какой-то

степени как парк развлечений в нетронутой природе. Мне жаль, что там

сейчас так много всего понастроено, т.к. кроме домов на кордоне есть ещё и

юрта, и я думаю, что планируемые там игры на ловкость и экологическая

тропа совсем ни к чему. Информационные аншлаги, на мой взгляд, лучше

устанавливать на уже существующих, часто посещаемых местах на окраине

села.

Свободное время и окрестности Эссо

Да, Эссо и его окрестности, горы высотой в 800-1900 м, высокие плато с

потухшими вулканическими конусами, долины с пойменными лесами, леса из

каменой берёзы, с труднопроходимыми кустарниками, ольхой и кедрачом,

которые сменяют лишайники и кустарнички заросшей мхом горной тундры.

Пережить всё это было словно наградой за монотонную работу в бюро. Из-за

отсутствия туристов даже совсем короткий поход на несколько часов в лес

превращался в маленькое приключение в дикой природе.


8

Должно быть ясно, что ты сам несёшь ответственность за себя и своих

спутников. Сотовой связи нет уже за пределами посёлка, и при несчастном

случае неотложная помощь может быть оказана не сразу, в зависимости от

погоды и от наличия готового к полёту вертолёта. Только что прибывшему на

Камчатку москвичу пришлось узнать это на своём горьком опыте.

Сергей приехал к нам в начале марта. В слишком лёгкой одежде и уже от

20минутной утренней прогулки до парка на его лице были видны следы

лёгкого обморожения. Все наши увещевания и наставления ни к чему не

приводили. В конце концов, случилось то, что и должно было случиться.

Одним чудесным мартовским утром я собиралась в лес по направлению к

горе Левая (900 м выше с. Эссо). Я уже почти выходила из дома, когда вниз

спустился Сергей. На мой вопрос, почему он так рано встал, он ответил, что

хочет пойти на какую-нибудь гору. Прошло только 2 недели после его

приезда в Эссо, и поэтому местности он ещё не знал. Я ему объяснила, куда я

хочу пойти и предложила пойти со мной. Я торопилась и пошла вперёд, т.к.

по пути обычно много фотографирую, и поэтому хожу не так быстро. Но, уже

не доходя до каменных берёз, он меня нагнал – не удивительно, что он шёл

без лыж, зато, непонятно зачем, с поломанной лыжной палкой. Сергей

действительно очень быстро шёл, и на гору он почти взбежал по прокатанной

снегоходами дороге – я думаю, это от того, что ему было очень холодно. Но

зачем ему нужна была эта сломанная лыжная палка – это было для меня

загадкой. Мои лыжи были довольно тяжёлые, и, кроме того, в рюкзаке у меня

были запасная одежда, еда, термос с горячим чаем и камера, поэтому я с

такой тяжестью не могла идти так же быстро, как он, и всё время оставалась

позади. Если бы я только знала, на что у него хватит ума, я бы лучше

отправила его назад … Я дошла до места, где снегоходная дорога

прекращалась, и начинался плотно слежавшийся зернистый снег. До этого

места можно было хоть видеть следы Сергея (его самого уже давно не было

видно). Но на таком плотном снегу следов уже не видно. Зато теперь моему

обзору открывалась вся вершина горы. В свой маленький полевой бинокль я

осмотрела всю территорию и, конечно же: чуть пониже каменистой и

обледенелой вершины я увидела карабкающегося туда Сергея. Он

действительно пытался забраться на самый верх. Было видно, что ему

нелегко, и он постоянно соскальзывает. Но что он там делал наверху? И зачем

он вообще туда полез? Внизу было очень холодно, и я уже надела все свои

запасные тёплые вещи, которые изначально были запланированы для

обратного пути, понятно, что наверху было ещё холоднее. Дыхание

захватывало не только от пронизывающего ветра, но и от одного вида вокруг:


9

наполненный миллионами искрящихся снежинок чистый воздух,

ослепительно белые под ярким солнцем вершины соседних гор и Ичинского

вулкана, казавшегося совсем рядом (хотя он находится на расстоянии в 80

км). Когда я снова посмотрела на вершину, Сергей внезапно словно исчез, я

его нигде не видела. Он был где-то внизу. Я попыталась пойти на лыжах вниз,

но, к сожалению, у меня не было с собой ледовых крюков, а идти без них мне

казалось очень опасным. Мне ничего не оставалось делать, кроме как пойти

назад. Обратно я шла по долине, откуда вершину горы не было видно вообще.

Уже далеко внизу вновь появились следы снегоходов. Было уже довольно

поздно, но от Сергея не было никаких следов. Я старалась как можно быстрее

дойти до дома, откуда при свете заходящего солнца вершину горы всё ещё

можно было бы разглядеть. Уже дома я позвонила Андрею, чтобы он принёс

свой хороший бинокль, и в него попробовать разглядеть хотя бы следы

Сергея. После долгих поисков мы вроде бы как разглядели его следы внизу

на другой стороне горы, но уже довольно далеко от следов снегохода. Я

позвонила Юдит. Оказывается, Сергей недавно с ней созванивался, и сказал,

что его мобильный телефон почти разрядился, и что он скоро вернётся домой.

Это показалось мне невозможным – без лыж и так далеко от наезженной

снегоходами дороге идти вперёд было практически нереальным. Мы

поставили в известность инспекторов, и уже вскоре Пётр Петрович и Андрей

поехали в лес на поиски. Но снегоходы тоже могли проехать только по

плотному снегу, и поэтому их пришлось оставить внизу. Дальше Андрей

пошёл на лыжах по направлению туда, где, по его предположению, должен

быть Сергей. Его мобильный был уже практически разряжен, но Андрей всё

же смог до него дозвониться и уточнить, где он находится. С темнело.

Наконец Сергей откликнулся, и по его голосу стало возможным найти дорогу.

Ему нужно было только самому набраться сил и дойти до снегохода, что

было не так легко – больно идти с отмороженными ногами. Уже на снегоходе

его закутали в одеяла и повезли в больницу. Он сказал, что не смог развести

огонь, т.к. много шёл по глубокому снегу, все спички промокли, и он уже

совсем не чувствовал рук. В больнице врач установил обморожения рук и

ног, и рекомендовал отправить его обратно в Москву, чем скорее, тем лучше.

Его подготовили к долгой дороге домой, дали необходимые медикаменты и

уже в Москве ему предстояло услышать диагноз о том, что два кончика

пальцев придётся ампутировать.

Для всех нас это был шок, и мы задумались, что нужно сделать для того,

чтобы подобного больше не случилось. К счастью, запрет на любые походы

не был введён. Было предложено проводить семинар в Эссо для каждого


10

нового волонтёра, на котором должны быть объяснены правила поведения в

дикой природе и в экстренных ситуациях. Такой семинар действительно

нужен, т.к. мы все приезжаем из таких мест, где эти знания не являются

такими уж важными. Во время моего пребывания в Эссо я очень много узнала

о выживании в дикой природе, прежде всего от моего друга Андрея. Я

уверена, что при наличии у меня спичек и зажигалки я смогу развести огонь

при любой погоде.

Пределом счастья для меня стал 5дневный тур на лошадях до оз. Галямаки в

сентябре. Вместе с другими волонтёрами мы отправились на лошадях через

горные переходы и высокие горы, откуда нам открывался захватывающий

вид на вулканы Ключевской группы, в которую входят самые высокие

действующие вулканы Евразии. К тому времени все растения уже были

окрашены в осенние ярко-желтые, красные и оранжевые цвета. Такой

красоты я никогда не видела, моя камера была в режиме постоянной

готовности. По ночам температура становилась минусовой, чего не выдержал

ни один комар. Но в течение дня по-прежнему было тепло, и погода была

относительно стабильной. Осень, должно быть, самое лучшее время года для

путешествий по Камчатке.

Уже в октябре стало заметно приближение зимы. В декабре образовался

плотный снежный покров, который начал таять лишь в апреле, когда солнце

стало пригревать. Сначала первый снег был настоящим событием - наконец-

то можно было кататься на лыжах! Но вскоре стало так холодно, снега стало

так много, что любое пребывание на улице и передвижение по рыхлому снегу

перестало доставлять особую радость. В лесу можно было ходить только по

наезженным снегоходами дорогам, но даже и на широких охотничьих лыжах

это было весьма утомительно, особенно если недавно был снегопад. Мои

альпийские туристские лыжи медленно покрывались пылью в кладовке, зато

доказали свою практичность используемые в Сибири широкие деревянные

охотничьи лыжи с простыми креплениями из ремней и обтяжкой их оленьего

меха или нерпы. На таких лыжах, к тому же, можно кататься в унтах.

Единственным преимуществом холодов было замерзание рек, что позволило

ездить по ним на снегоходах. Тогда стало возможным побывать в таких

местах парка, куда раньше можно было попасть только на лошадях, или на

вертолёте. Опасность для людей, не знающих местность, представляли только

такие места, где протекали горячие источники, из-за которых вода не

промерзала до плотного льда.


11

Нам, девушкам-волонтёрам, крупно повезло иметь такого друга как Андрей,

который на своём буране показал нам самые отдалённые места парка. Это

было в середине зимы, и пейзажи были просто потрясающими: покрытые

сверкающим снегом вулканические конусы под ярко-голубым небом, цвет

которого начинал изменяться и принимать другие оттенки с наступлением

сумерек, когда и сами ландшафты сияли волшебным светом. Казалось, что

всё это было словно на другой планете. А если в темноте можно было

разглядеть стекающую по самому высокому вулкану Евразии лаву, то

становилось ясно, что такое настоящее счастье! Если, конечно же, до

наступления темноты у тебя уже не захватило дух от холода.

Весна наступала очень медленно. В более высоко расположенных горных

долинах зима держится до мая. Как раз там, в горных долинах, в табуне

появляются на свет маленькие оленята. Безжалостный мир, в котором

выживают только сильнейшие и умеющие приспосабливаться к окружающей

обстановке животные, и то только в том случае, если сразу же после

появления на свет они не стали обедом для голодного медведя, волка или

росомахи. Чтобы предотвратить нападение диких животных, оленеводы

охраняют состоящее примерно из 1500 голов стадо круглые сутки в этот

период. Но зима 2010 была такой суровой, что большая часть из 400

маленьких оленят не пережила и первых недель.

Жизнь оленеводов едва ли можно назвать лёгкой. Вдалеке от своих семей они

противостоят долгой холодной зиме. В поисках корма олени постоянно

переходят с одного места на другое, и оленеводы вынуждены кочевать за

ними. Для разведения костра они используют кедрач, который не так-то

просто откопать из-под снега, а тем более при твёрдом насте весной. Живут

или в традиционных юртах, или же в охотничьем домике.

Эвены (реже коряки) выглядят от такой нелёгкой жизни в суровых условиях

как минимум на 10 лет старше, чем им есть в действительности. Очень часто

виной этому является злоупотребление алкоголем.

Такая жизнь перестала казаться мне романтикой, когда я пожила в таких

условиях в течение недели. Но всё же это стало своеобразным опытом.

Долгие зимние вечера я часто проводила в мастерской у Андрея, где помогала

ему при изготовлении нарт и бубнов. С его же помощью я училась резать по

дереву сама.


12

С Андреем я познакомилась сразу же, как приехала в Эссо, но моим другом

он стал не сразу. В нём течёт эвенская и корякская кровь, себе на жизнь он

зарабатывает художественным промыслом: режет из кости, рогов, дерева,

делает ножи, бубны и нарты. Изготовление бубнов и нарт является его

главным источником дохода. Благодаря ему, я наконец-то в какой-то степени

выучила русский язык, но, прежде всего, познакомилась со страной и

коренными жителями. Меня в прямом смысле поглотила эта культура, и я

даже начала задумываться о том, чтобы навсегда остаться на Камчатке. Но

затем я всё же поняла, что это не моё место, слишком многое мне было

чужим, и я так и не смогла смириться с тем, что главная роль женщины это

материнство.

А потом наконец-то пришла она, весна. И почти сразу за ней лето, когда

растаял весь снег. Только земля всё же оттаивала очень медленно, улицы

превратились в сплошное бездорожье с огромными лужами.

Как только реки освободились ото льда, я начала проводить много времени с

Андреем и его друзьями на рыбалке – из-за обилия рыбы это весьма

увлекательное занятие. Даже такому начинающему рыбаку как я попадались

один за другим лосось или форель.

При этом нужно сказать, что с тех пор, как на р. Быстрая была построена

гидроэлектростанция, в верховьях реки лосося стало заметно меньше. Это

огромная потеря для региона, человека, растительного и животного мира. От

истоков р. Камчатка до южной части Тихого океана лосось является

неотъемлемой частью экосистемы, от него зависит популяция медведя,

недостаток питательных веществ в водоёмах, вегетация у воды и, конечно же,

пища, т. к. для местных людей рыба является одним из основных продуктов

питания, не говоря уже о собаках, используемых для езды в упряжках.

После того, как растаял снег, мы снова стали проводить много времени на

природе, с палаткой, с фотоаппаратом, котелком и т.д. Причём всегда в

незаменимых болотниках, без которых не обойтись при переходе реки, или

зарослей высокой травы после дождя.

Немного о полёте на параплане на Камчатке.

В принципе, везде, где есть горы, можно заниматься парапланеризмом, и в

интернете я видела фотографии парапланеристов над Петропавловском.

Поэтому я взяла всё своё снаряжение для полётов с собой на Камчатку.


13

Но совсем скоро мне пришлось убедиться, что в Эссо это не так-то просто. Я

уходила рано утром и пробивалась через заросли кедрача и каменные насыпи.

К полудню я наконец-то была наверху, на плато, и мне было необходимо

передохнуть. Конечно же, здесь не было никаких высокогорных зелёных

альпийских лугов, вместо них везде лежали вулканические осыпи, а между

ними мёртвые деревья.

После паузы я трудом расчищала взлётную площадку. После нескольких

безуспешных попыток взлететь, которые уже изначально были обречены на

провал, т.к. верёвки параплана постоянно запутывались, и из-за влияния

ветра с долины и регионального ветра ветер на плато был очень

турбулентным, мои силы уже настолько иссякали, что у меня пропадало

всякое желание летать и я шла назад. Я была слишком обессилена, чтобы

суметь правильно действовать, если бы случилось что-либо непредвиденное.

На других взлётных площадках, которые я попробовала, было точно так же. В

конце концов, мне пришлось ограничиться парой прыжков с Пионерской

сопки и с горнолыжной горы, с разностью высоты в 200 м. Кстати, другие

возвышенности вокруг Эссо не намного выше, за исключением горы

Дыгерен-Оленгендэ (1950 м). Само село находится на высоте 500 м над

уровнем моря, плато с маленькими вулканическими конусами – от 800 до

1000 м. Я также попробовала взлететь зимой, но никогда не было так, чтобы

ветер дул фронтально в гору, и без посторонней помощи мне было бы очень

тяжело направить купол по ветру. Кажется, что есть лишь очень слабые

восходящие потоки воздуха. Но, тем не менее, в Петропавловске

насчитывается примерно 30 парапланеристов, которые на одной из сопок в

городе используют ламинарный морской ветер для парящих полётов.

Зимой в Эссо с одним человеком, который мог бы стать сверхлёгким

пилотом, произошёл несчастный случай. Как раз на Рождество в Ротари-

клубе, куда были приглашены все волонтёры, он гордо сообщил о том, что

его мечта наконец-то осуществилась, и он купил себе моторизованный

дельтаплан. Через несколько дней мы узнали о его трагической смерти. На

глазах своих жены, сына и нескольких пилотов он хотел совершить свой

первый полёт на аэродроме, директором которого он был. Это случилось при

взлёте; на высоте в несколько метров он упал и разбился насмерть.


14

Дорога домой

Как я радовалась поехать домой! Нет, не из-за того, что я хотела поскорее

покинуть Камчатку, просто по дороге домой я хотела осуществить ещё одну

свою мечту. Я уже давно мечтала проехать через всю Евразию на мотоцикле,

и поэтому домой я планировала поехать именно так. Моим планом было

купить во Владивостоке хороший мотоцикл и на нём поехать домой через

всю Россию, Монголию, вдоль побережья Чёрного моря и Балканы.

Ну да, эту мечту мне пришлось отложить. Оказалось, что если ты не живёшь

во Владивостоке, то ты должен зарегистрировать транспортное средство по

месту жительства в течение 21 дня. На это время выдаётся транзитный номер.

Поэтому мне надо было бы перевезти в течение 21 дня мотоцикл в

Швейцарию и там его зарегистрировать. Конечно же, каждый полицейский

мне сказал, что это не проблема, и что штраф за вождение транспорта без

действующих номеров стоит всего 800 рублей, и, уплатив его, можно ехать

дальше. Но это обошлось бы мне довольно дорого, если бы мне пришлось

таким образом подкупать каждого полицейского и таможенника до самой

Швейцарии. Зарегистрироваться во Владивостоке с визой, выданной только

на один месяц, было нельзя, и поэтому мне пришлось с тяжёлым сердцем

отказаться от этой идеи и поехать на поезде. О двухмесячной поездке по

транссибирской магистрали домой из Владивостока до оз. Байкал и дальше

по Монголии, как, впрочем, и обо всём волонтёрском годе на Камчатке,

можно прочитать в моём блоге: http://annabasler.blogspot.com.

Заключение

Личные достижения

Первые 4 месяца были для меня очень тяжёлыми, всегда чувствовала себя

усталой, хотела спать и кушать. Это был настоящий культурный шок. Я не

могла выразить свои мысли, русский понимала очень плохо, чтобы знать, о

чём говорят люди. Т.к. все волонтёры знали немецкий язык, между собой мы

общались, к сожалению, только на немецком языке, что тоже не лучшим

образом сказывалось на изучение русского языка. Но всё-таки улучшение

было заметно, и, конечно же, благодаря моему другу Андрею я могу сейчас

утверждать, что владею русским языком на бытовом уровне.

Неоспоримый факт это то, что лишь тому, кто владеет русским языком,

открываются все двери, ворота и сердца в этой величественной стране, а без

этого ключа приходится очень тяжело.


15

После одного года в России я должна также сказать: менталитет русских

очень сильно отличается от менталитета европейцев, имеет свои

положительные и отрицательные стороны. Моё представление о России до

сих пор остаётся таким же противоречивым, как и после первых впечатлений.

С одной стороны, я очарована этой страной и её жителями, а с другой

стороны, в России так много того, что я до сих не могу понять, а тем более

привыкнуть.

Роль парка в обширной и нетронутой окружающей природе

Основной задачей природного парка является сохранение как раз этой

нетронутой природы. Цель – развитие постоянного туризма, который даст

возможность местному населению приличного дополнительного заработка, и

также покажет приоритет использования природы в этой цели. Так, хорошо

развитый туризм может защитить природу от другой деятельности человека,

такой например, как добыча полезных ископаемых или браконьерство.

Парк занимается этим, предоставляя свою инфраструктуру. Например,

предлагает экскурсионные маршруты иностранным и русским туристам; в

визит-центре можно получить интересную информацию. Парк старается

управлять увеличивающимся потоком туристов, придерживаясь принципов

постоянства, и укрепить обязательства местных туристических компаний

согласно этим принципам.

Учитывая культуру местных жителей и контроль при поддержке защиты

природы влияние парка, скорее всего, можно назвать незначительным. В

конце концов, долговременное природопользование является традиционной

частью культуры местных жителей и не является запрещённым. Кроме того,

есть проблемы, связанные с браконьерством и неосознанного отношения к

мусору. Над этим ещё нужно поработать.

Начинать нужно с привлечения детей и школьников. Я уверена, что

направленная на защиту окружающей среды с учётом традиционного

природопользования работа Ларисы Кравцовой при поддержке фонда им.

Манфреда-Хермзена и организации Pacific Environment является первым

шагом к достижению этой цели.

Благодарность

Я хочу поблагодарить фонд им. Манфреда-Хермзена за участие в

волонтёрской программе и Европейскую Волонтёрскую службу совместно с


16

программой «Молодёжь в действии» за оказанную мне финансовую

поддержку. Большое спасибо также Быстринскоу природному парку за

радушный приём и за совместную работу с волонтёрами.

Анна Баслер

Хорнусен, 06.12.2010

[Text eingeben] · Каждый день было что-то новое, что не только...

Documents

Transcript of [Text eingeben] · Каждый день было что-то новое, что не только...